Макабр. Книга 1

Он действительно больше не знал, каким человеком стал его младший брат. Изначально он был уверен, что за всеми мерзостями, которые творил Лейс, стояло очень большое горе. Когда погибли родители, младший не был ребенком – но не был и взрослым, который твердо стоит на ногах. Лейс оказался на хрупком пограничье собственной жизни, моменте, когда формируется истинная личность. Он должен был добиться первого успеха, а столкнулся с чудовищной болью. Кто бы на его месте справился?

Да еще и Сабир тогда не помог ему, это приходилось признать. Должен был, такова уж печальная участь старших братьев. Однако он не справился с собственной болью, он с головой ушел в работу, чтобы закрыться там, в привычном мирке своего кабинета, от трагедии, обрушившейся на его жизнь. Он следил лишь за тем, чтобы младший брат был накормлен и ночевал дома. Он не особо интересовался, чем там вообще занят Лейс.

Ну а Лейс решил объединить природную одаренность и подростковое скудоумие, которое некоторые зовут максимализмом. Он не смог признать, что гибель родителей была случайностью, ему хотелось кому-то мстить, красиво, совсем как в кино. В итоге он не придумал ничего умнее, чем назначить своим врагом федеральное правительство. Вместе с горсткой таких же озлобленных на весь мир малолеток он вскрывал сайты, принадлежащие министерствам, один за другим… Может, его напарников и интересовали деньги, но Лейс никогда ничего не крал. То, что он считал благородной местью, оборачивалось мелкими пакостями – вроде гневных писем на главных страницах федеральных порталов.

Еще одной типично подростковой ошибкой Лейса стала вера в то, что он неуязвим. Они с дружками самые умные, их никогда не поймают! Сюрприз пришел в дом сам – разбитой дверью, дымовой шашкой и группой захвата, ворвавшейся в комнату.

Вот тогда Сабиру пришлось отвлечься от работы и обратить внимание на младшего брата. Он понимал, что проблема серьезна – но не думал, что она настолько серьезна. Да, Лейс вскрывал правительственные сайты. Но он ведь не шпионил на пиратов, не продавал данные! Он развлекался типично подростковой дурью: писал глупости и размещал фотографии голых задниц на месте портретов государственных мужей. За это нужно было наказывать, тут Сабир не спорил, вопрос был лишь в том, какое наказание за такое полагается. Лет пять исправительных работ, например, штраф, который Лейс будет выплачивать сам, что-нибудь такое…

А дали в итоге сорок лет колонии строгого режима. Когда Сабир впервые услышал об этом, он ушам своим не поверил. Он нанял нового адвоката, попытался обжаловать приговор, но все оказалось бесполезно. Лейс, шокированный, раздавленный, вмиг растерявший революционный пыл, должен был провести лучшие годы своей жизни за решеткой…

Сабир бился за него, как никогда раньше, но все оказалось бесполезно. Ни денег, ни влияния было недостаточно, эти проклятые сорок лет зависли над Лейсом неотвратимым проклятьем.

Ну а когда отчаяние закрепилось, к Сабиру пришел рекрутер и предложил примкнуть к миссии «Слепой Прометей», призванной исследовать загадочный Сектор Фобос. Потому что если согласится он, полететь позволят и Лейсу, его срок заменят этой миссией. Ну а дальше младший брат будет свободен, пятнадцать лет вместо сорока, новейшая станция вместо колонии строгого режима – разве не удачная сделка?

По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Когда же Сабир разобрался во всех тонкостях организации миссии «Слепой Прометей», радость сменилась настороженностью.

– Почему вы предлагаете это мне, а не ему? Насколько я понял, это проект для заключенных…

– Не только для заключенных, – возразил рекрутер. – Часть экипажа будет состоять из них, часть – из добровольцев. Ваш брат пойдет туда как заключенный, работающий за помилование, вы – как доброволец, вам положена зарплата и руководящая должность.

– Но зачем мне туда идти? Мне это не нужно!

– А нам не нужен Лейс. Предложение открыто для заключенных, но не для всех. Ваш брат сам по себе не дотягивает до необходимого нам уровня, господин Марсад. Поэтому либо он идет в комплекте с вами, либо проводит ближайшие сорок лет в тюрьме.

Что ж, сегодняшний случай доказал, что рекрутер был прав… Но тогда Сабир в это не верил. Он, совсем как Лейс, искал всюду теории заговора. Что, если его брату присудили такой срок, чтобы привлечь к проекту его – инженера с блестящим будущим, у которого не было ни единой причины хоронить свою жизнь в Секторе Фобос? Хотелось отказаться… Нужно было отказаться! А он почему-то не смог.

Шукрия его решение не одобрила. Сначала она уговаривала его спокойно, взывала к разуму, доказывала, что он совершает ошибку. Но он об этом и так знал, а поступить правильно все равно не сумел. Когда она поняла это, она кричала, плакала… Он был уверен, что она его бросит. Было больно как никогда раньше, и все же он терпел: призраки родителей смотрели откуда-то из туманной пустоты, они не простили бы предательство брата.

Он никогда не просил Шукрию присоединиться к нему. Он и мысли не допускал о том, что это возможно! Он попытался отговорить ее, но она твердо сказала:

– Я не хочу просто сидеть тут и ждать тебя в безопасности. Я не одобряю твое решение. Но как твоя будущая жена, я должна быть с тобой.

По идее, старт путешествия должен был стать финалом печальной истории и началом хорошей. Разве они этого не заслужили? Разве не доказали, что они – настоящая семья? Им полагалось сплотиться в таком чудовищном месте, как Сектор Фобос!

Только вот ничего не вышло. Лейс не чувствовал ничего похожего на благодарность и хамил всем без исключения. Шукрия его едва терпела. Сабир иногда ловил себя на том, что любит и ненавидит младшего брата с одинаковой силой.

И все-таки они справлялись… Как-то справлялись. А теперь «как-то» уже не получится. Сабир не испытал никакого удовольствия, ударив брата, но и раскаяния он не чувствовал. Надо будет – ударит снова, за каждую выходку, за каждый поступок, который поставит под угрозу чужие жизни! Потому что теперь, когда они привезли в лабораторию эти проклятые астероиды, Сектор Фобос не только снаружи, он своей цели добился – он внутри, и Сабир подозревал: станция совсем не готова к тому, что ее ждет.

* * *

Елена Согард не ожидала ничего подобного, однако поддаваться панике не собиралась. Проблема уже произошла, необходимо решение. Причины не столь важны – неплохо бы их узнать, но если не получится, то и не страшно. А вот источник здесь важен, потому что он напрямую связан с решением.

Кто мог это сделать?

Вариант с компьютерной ошибкой Елена отмела почти сразу. Конфликт был построен на эмоциях, предугадать которые машине сложно. Да и на то, чтобы создать подходящую программу для компьютера, ушло бы больше времени, чем миновало между пробуждением Гюрзы и появлением Барреттов.

Наиболее вероятным подозреваемым, как бы иронично это ни звучало, был как раз Отто Барретт. Елена прекрасно знала, что он не одобряет многие ее решения. Он привык к неограниченной власти, на других станциях он с легкостью забирал ее у официальных руководителей, даже не смещая их. Он просто приказывал – а они выполняли. С Еленой так не получилось, и он наверняка не отказался бы сменить ее на кого-нибудь более сговорчивого.

Так что если бы она в палате заметила, что Отто спокоен, она подозревала бы его. Но подвох как раз в том, что он не играл. Барретт отлично владеет собой, он неплохой актер, и все же не идеальный. В тот момент он не сумел скрыть боль и страх, он был отцом, теряющим любимого ребенка, Елена прекрасно знала это чувство. Получается, на сей раз он не при делах, его действительно обманули.