Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга
Шрифт:
Цитата— из стенограммы выступления архиепископа Солнечногорского Сергия на «круглом столе», который проходил под председательством Сергея Станкевича.
Телебеседа Андрея Караулова с Николаем Травкиным. Караулов обвинил Травкина в том, что тот, цитируя текст давнишнего интервью Караулова с Г. Бурбулисом, приписал последнему слова, которых тот не произносил.
Травкин сконфузился на какое-то мгновение, а потом ответил:
— Пускай он и не говорил этого. Но я знаю, что все они так думают.
«Они» — это Бурбулис, Гайдар, Чубайс.
Назавтра пресса
Читая комментарии, я вспомнил пресс-конференцию заместителя руководителя Федерального информационного центра России, лидера фракции «Радикальные демократы» Сергея Юшенкова.
По-военному четко и ясно он прошелся по публикациям «Российской газеты», обвиняя ее в необъективности и даже реакционности. Представитель этого издания, преодолевая природную несмелость, попросил уважаемого Сергея Николаевича привести хотя бы один пример.
— А вы собственные статьи почитайте, — ответил Юшенков. — Как вы там над референдумом издеваетесь.
Журналист под аплодисменты зала доказал, что, находясь под влиянием личного обаяния Сергея Николаевича, он тем не менее вынужден с сожалением констатировать, что и уважаемый оратор стал жертвой слабости общих мест, не подкрепленных доказательствами.
Русский театральный деятель Станиславский делил актеров на тех, кто любит искусство в себе, и тех, кто любит себя в искусстве. Кажется, и современных российских политиков тоже можно делить по такому же принципу.
Вермонтский затворник возвращался в Россию. Путь в столицу разграбленной России нобелевский лауреат начал с Дальнего Востока. То, что он увидел, потрясло. Писатель не скупился на резкие характеристики в адрес отцов реформ.
В Кремле недовольно зашевелились. «Приехал нас учить», — зароптали новые хозяева жизни. Пресса сразу же уловила их настроение.
— Вы слышали, что несет Солженицын? — спросил ведущий программы «Момент истины» Андрей Караулов у удачливого бизнесмена Константина Борового.
— Да он просто городской сумасшедший! — отвечал новый русский интеллигент.
11 сентября 1995 года. Знаменитая драка в Госдуме: с депутата Глеба Якунина сорвали крест, на помощь попу-расстриге поспешила Евгения Тишковская, на нее с криком «Бей суку!» бросился Жириновский.
На последовавшей затем пресс-конференции лидер ЛДПР объяснил свое поведение так:
— Драки не было. Она бросилась на меня с кулаками. А я ей: Евгения, перестань хулиганить! Да, приобнял ее. Одинокая женщина, ей нужно общество мужчин. Ну получила женщина удовольствие...
В интервью «Известиям» (23 января 1997 года) Анатолий Чубайс сказал, что в 1996 году «заработал крупную сумму— 1 714 729 623 рубля».
— И где зарабатывают такие большие деньги? — спрашивает корреспондент.
— С января по середину июля прошлого года, — отвечает Чубайс, — я на государственной службе не находился, и если вспомнить все обстоятельства того времени, то вряд ли кто-то мог предположить, что я каким-то образом снова стану чиновником.
Так что намеки на то, что какой-то гонорар мог быть якобы подкупом, просто несерьезны. Напомню также, что я в тот период создал фонд защиты частной собственности, где я и мои коллеги получали зарплаты и премии. Кроме того, ко мне часто обращались российские и зарубежные организации с предложениями об участии в платных конференциях, консультациях. В силу загруженности я не мог принимать все эти предложения, но предложения наиболее солидных организаций (таких, например, как Гарвардский университет) принимал.Спустя три месяца, 9 апреля, ИТАР-ТАСС распространил сообщение генеральной прокуратуры: «Установлено, что Чубайс А. Б. ... уплатил налог в размере 517,2 млн. рублей. Доходы получены им в период, когда он на госслужбе не находился. Суть его предпринимательской деятельности— получение от коммерческой структуры беспроцентной ссуды и покупка на эти средства ценных бумаг. Чубайс А. Б. и другие лица, получив ссуды, объединили их и передали в доверительное управление ЗАО «Монтес аури» (сюда, потеряв пост вице-премьера правительства, перешел руководителем соавтор Чубайса Кох), которое поручило коммерческому банку купить ценные бумаги. Выплаты по доходам ценных бумаг перечислялись на лицевые счета участников этой сделки. Коммерческая деятельность ими осуществлялась в рамках действующего законодательства... Оснований для прокурорского реагирования не имеется».
Так что же было: лекции и консультации или ссуда в сумме трех миллионов долларов на долгий срок и без процентов? Впрочем, как тут не вспомнить слова одного из персонажей: «На свете есть много способов заработать, сынок».
В разгар скандала, связанного с книгой Анатолия Чубайса и других его высокопоставленных соавторов, в защиту кремлевского «писателя» выступил известный правозащитник депутат Госдумы Сергей Ковалев.
— Пылающий благородным негодованием генеральный разгребатель грязи Александр Минкин— он безупречен в своих финансовых делах?— вопрошал уполномоченный по правам человека. — Или не совсем? Неужели совсем неправда то, что говорят о его недекларируемых доходах, а попросту о заказных статьях? По стилю Минкина мне начинает казаться, что это правда.
Автор разоблачительных статей о «писателе» Чубайсе воспылал благородным негодованием.
— Я надеюсь, что вам станет стыдно и вы извинитесь, — сказал он, обращаясь к Ковалеву. — А если нет— что ж... Тогда я осмелюсь посоветовать вам проверить сперва своих партийных вождей: господина Гайдара Е. Т., господина Чубайса А. Б... Помнится, у вас в партии был еще один вождь — Олег Бойко (помните: «купи себе немножко ОЛБИ»?), но его вы не проверяйте, его уже проверило время. А время — честный человек. Такая есть поговорка, уважаемый Сергей Адамович.
— Вы не чувствуете угрызений совести? — спросил журналист Василий Устюжанин у вице-премьера правительства Альфреда Коха, одного из соавторов Анатолия Чубайса. — Миллионы людей не получают зарплаты, а вы...
— Про совесть я вот что скажу, — ответил вице- премьер. — Летом я прочитал декларацию о доходах Бориса Николаевича Ельцина. Он получил за книжку «Записки президента» порядка трехсот тысяч долларов. Купил машину «БМВ». Она недешево стоит. Там почему-то с этикой все нормально. Я всегда считал, что что если мой начальник что-то себе позволяет, то и я могу.