Маленькая хозяйка большой таверны

К тому же, начался обеденный наплыв, так что перед уходом Гордом с Олафом выставили лавки и большой стол с отломанной ногой во двор, но к вечеру все починят.

Барли на улице, дожидается своих товарищей по играм. Ему достались кости, с которых срезали мясо, ушедшее на плов, так что собачьему счастью нет предела.

Именно так и закончила свой рассказ Анья, и я искренне ее поблагодарила за столь детальный отчет.

Ну что же, сказала себе, дела и правда шли неплохо. Оставалось только разобраться с братом, который, по словам Аньи, сидел здесь уже второй час. Взял себе только пиво, но за него не заплатил, заявив, что уладит этот вопрос с хозяйкой.

И что он будет ждать меня так долго, сколько это потребуется.

Это означало лишь то, что у Артура либо совсем не осталось денег — даже на пиво! — либо он решил проявить дювалевское ни на чем не основанное высокомерие. Показать, что платить за что-либо в таверне, принадлежащей его сестре, не станет, потому что это выше его достоинства.

Скорее всего, первое, решила я. Ему попросту больше некуда идти, поэтому он притащился в мою таверну, несмотря на все свое дювалевское высокомерие.

— Ну что же, вот ты и пришел, — сказала ему, усевшись рядом с братом и расправив юбку на коленях левой рукой.

Подумала отстранено, что это вообще не дело, что из повседневной одежды у меня водилась только эта юбка, жакет и три светлых сменных верха. Правда, было еще серое платье, но надевать его я подсознательно брезговала.

Хорошо хоть Мария буквально силком впихнула мне несколько своих белых рубашек, которые я меняла, отдавая их в прачечную. Но, наверное, не помешало бы и мне когда-нибудь обзавестись новой одеждой.

Когда-нибудь в необозримом будущем, потому что я подозревала, что брат сейчас начнет просить у меня деньги.

Единственное, мне было интересно, каким образом он станет делать и на что будет давить. Уж явно не на братскую любовь, которой никогда и в помине не было!

Но Артур все еще мялся, явно не зная, с чего начать, поэтому я решила ему помочь.

— Я очень благодарна тебе за вчерашнюю помощь, но ты вряд ли пришел для того, чтобы выслушивать мою благодарность еще раз, и вовсе не потому, что у нас самое вкусное пиво в округе. Думаю, тебя привела сюда совсем другая причина.

Тут Артур кивнул, признавшись, что так оно и есть. Но, опять же, замялся, словно за время, пока меня ждал, так и не смог придумать нужных слов, чтобы озвучить то, что у него на уме. А у меня, вообще-то, дочь на втором этаже и шоколадный торт на первом — я не могла сидеть здесь и слишком долго хранить родственное молчание!..

Поэтому решила его не хранить.

— Судя по всему, ты пришел, потому что положение твоих дел довольно-таки бедственное. У тебя закончились деньги, не так ли? Артур, я все-таки твоя сестра, так что давай обойдемся без этого вашего мужского кокетства. Говори уже как есть!

— Ты изменилась, Лорейн! — заявил он вместо этого.

— Это я уже тоже слышала, — сказала ему. — Ну изменилась и изменилась. Давай уже выкладывай, иначе я пойду. У меня слишком много дел, чтобы сидеть рядом с тобой и многозначительно молчать. Только за пиво заплатить не забудь!

— Ты права! — быстро произнес он. — Денег у меня нет даже на то, чтобы заплатить тебе за пиво. Прости, Лорейн! Надеюсь, что от тебя не убудет. С квартиры меня тоже выставили, потому что я задолжал за несколько месяцев. А друзья…

— Похоже, они исчерпали лимит своей доброты, — кивнула я. — Что насчет твоей ренты?

Оказалось, поместье сожжено, поля вытоптаны, дома арендаторов по большей части уничтожены, поэтому люди в ужасе разбежались кто куда. Однажды они вернутся и все наладится, но явно не так скоро, как ему были нужны эти проклятые деньги!..

— А сбережения? — спросила я.

Он покачал головой, заявив, что нет у него никаких сбережений. На это я нисколько не удивилась. Ну что же, вполне в духе Артура Дюваля!

— Страховка?

— Дела давно шли так себе, — заюлил он. — Надо было отремонтировать поместье, а до этого были два года подряд засухи. К тому же, мне нужно были деньги в столице, а страховщики задрали цены, поэтому я… В общем, отец собирался, но я решил ее не продлевать.

— Молодец! — похвалила я. — Очень дальновидный поступок, особенно на фоне мятежа в Арвейне. Что насчет компенсации из казны?

— Ну это уже смешно, Лорейн! — фыркнул он. — Какая еще компенсация, в конце-то концов?!

И я согласилась. Он прав, это смешно, в конце-то концов!

— И что же ты собираешься делать? — спросила у него, дожидаясь, когда он витиевато объяснит, что планирует усесться мне на шею.

— Работать, — заявил мне Артур, что стало для меня полной неожиданностью. — Мои… гм… друзья так и не смогли помочь мне с местом, потому что нормальной работы в Виллерене нет. Поэтому я собираюсь открыть собственное дело. Но это позже, не сразу. Для начала мне нужно не умереть с голоду, потому что мои брачные планы тоже провалились. — Сказав это, он посмотрел мне в глаза. — Прости, Лорейн, что я наговорил тебе столько всего в Гильдии! Похоже, меня захватили в плен демоны, и это они, а не я позавидовали тому, что дела у тебя идут лучше моего.

— Очень удобно все свалить на демонов, — похвалила его. — Но можешь считать, что я тебя прощаю, потому что ты нашел в себе силы признать собственные ошибки и извиниться. Но твоих демонов я в глаза больше видеть больше не хочу. Никогда, Артур!

И он поклялся, что я их больше не увижу.

— Итак, ты планируешь открыть дело, но, пока оно не раскрутится, тебе нужно что-то есть. И еще тебе не помешает крыша над головой, потому что по ночам в столице все еще довольно прохладно. Вполне возможно, я над этим подумаю. Но денег на твое дело не дам, потому что мне самой не хватает. Ты же понимаешь, что все это, — обвела глазами таверну, — не свалилось на меня с неба.

Вообще-то, свалилось, но это нисколько не касалось Артура Дюваля.

— Понимаю, — произнес он смиренно. — Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы просить у тебя деньги. Я готов отработать кров и еду, поэтому прошу дать мне работу. Обещаю, что буду исполнять все ответственно и старательно и стану платить тебе за еду и постой до тех пор, пока мое дело не начнет приносить прибыль. И тогда уже… Тогда будет видно.

— То есть, до этого времени ты хочешь жить и работать у меня? — склонила я голову, размышляя, что же с ним делать.