Маленькие огоньки
Шрифт:
— В чём дело? — спросила я.
— Тебе, наверное, лучше… — он смущённо ткнул в сторону спальни.
— Я что-то сделала не так?
— Нет, — торопливо ответил он, отчаянно пытаясь спасти меня от смущения, которое он сам испытывал. — Я не… подготовился.
— О, — заморгала я, пытаясь собраться с мыслями. Когда до меня наконец дошло, я изумлённо распахнула глаза. — Ой.
— Ага. Извини. Не думал, что до этого дойдёт.
Я пыталась сдержать улыбку, но не смогла. Мне не в чем его упрекнуть. Я же не давала ему никаких намёков, что до этого дойдёт.
— Я просто… — я указала
Продев ноги в сухие трусики, я схватила первую попавшуюся ночную рубашку и натянула её через голову.
Эллиот тихонько постучал в дверь.
— Можешь захватить мою футболку и шорты из сумки?
— Да, — ответила я, повернувшись к его спортивной сумке, стоящей в углу. Поверх были уложены чёрная футболка и пара серых хлопковых шорт. Схватив их, я поспешила ко входу в ванную. Дверь приоткрылась и Эллиот выставил руку ладонью вверх. Как только одежда оказалась у него в руке, он тут же закрыл дверь.
Я уселась на кровать, расчёсывая волосы под нежную мелодию из музыкальной шкатулки и ожидая Эллиота. Наконец он вышел из ванной, всё ещё смущаясь.
— Не нужно стесняться, — сказала я. — Я вот не стесняюсь.
— Просто дело в том, что… тётя Ли затронула эту тему после того, как я впервые остался у тебя на ночь. Я заверил её, что в обозримом будущем до этого не дойдёт. А теперь думаю, что стоило всё-таки к ней прислушаться.
— А вот теперь я стесняюсь.
Эллиот издал смешок, усевшись рядом со мной и стараясь достать резинку для волос из своего мокрого пучка.
— Давай помогу, — предложила я, улыбаясь. Он расслабился, прижавшись ко мне спиной. У меня ушла целая минута на то, чтобы вытащить все волосы из чёрной резинки и распутать их. Я начала расчёсывать волосы с кончиков, придерживая их, пока я осторожно вела расчёской по его волосам. Он глубоко вздохнул и прикрыл глаза, прислушиваясь к ритмичному шороху расчёски, проходящей по тёмным локонам.
— Никто не расчёсывал мои волосы с тех пор, как я был ребёнком, — сказал он.
— Это успокаивает. Ты должен позволять мне делать это чаще.
— Можешь делать это, когда пожелаешь.
Когда я смогла расчесать волосы Эллиота от корней до кончиков, он забрал у меня резинку для волос и собрал волосы в хвост.
— Ты как тот парень из Библии, — заметила я. — Силач с сильными волосами.
— Ты читала Библию? — Эллиот приподнял бровь. — Ты же говорила, что не веришь в бога.
— Я верила раньше.
— И что же заставило тебя отказаться от этого? — спросил он.
— А ты веришь в бога?
— Я верю в связь — с землёй, со звёздами, с живыми сущностями, с моей семьёй и моими предками.
— И со мной?
Вопрос его удивил.
— Ты семья.
Я наклонилась и осторожно поцеловала его разбитую губу. Он поморщился.
— Я принесу лёд.
— Не нужно, всё в порядке. Не уходи.
Я рассмеялась.
— Я быстро.
Выскользнув из комнаты, я спустилась вниз и открыла холодильник, достав пакет со льдом. Завернув его в кухонное полотенце, я поспешила обратно наверх, осознав вдруг, что теперь я всё время прислушивалась ко звукам в доме. Кругом царила тишина.
Даже нагреватель воды в подвале стих.Когда я вернулась в комнату, Эллиот помог мне придвинуть комод и кровать обратно к двери.
— Я могу зайти как-нибудь, когда твоей матери не будет дома, и поставить замок на твою дверь.
— Она заметит это, — ответила я, качая головой. — И выйдет из себя, если заметит, что я что-то меняю в доме.
— Она должна отнестись с пониманием к тому, что её дочь-подросток хочет установить замок на дверь своей спальни. Особенно учитывая соседство постояльцев в доме.
— Она не поймёт, — я осторожно коснулась тёмной линии на его губе, оставленной ударом Круза. — Мне так жаль, Эллиот. Если бы ты держался от меня подальше, то не оказался бы в такой ситуации.
— Просто подумай. С чего все решили, что у тебя есть повод навредить Пресли? Потому что она обращалась с тобой ужасно. Ты ни за что не убедишь меня в том, что тут есть хоть капля твоей вины. Они могут напасть на меня хоть дюжину раз, и в этом не будет твоей вины. Это их выбор. Их ненависть. Их страх. Это не ты заставляешь их творить все эти вещи.
— Думаешь, они не оставят тебя в покое?
Он раздражённо вздохнул.
— Не знаю. Разве это важно?
— Да. Потому что ты прав. Становится хуже. Может, тебе тоже следует заниматься в кабинете миссис Мэйсон? — сказала я.
— Отличная идея. Я скучаю по тем временам, когда мог видеть тебя в коридоре или в классе мистера Мэйсона.
— И не говори! Я торчу там уже месяц. Скоро рождественские каникулы, а моему заточению всё конца и края не видно.
— Миссис Мэйсон переживает за тебя. Да и я тоже.
— Давай ненадолго побеспокоимся и о тебе.
Мы замерли, услышав скрип половицы в конце коридора.
— Кто это? — прошептал Эллиот.
— Когда я вернулась домой из школы, тут была Уиллоу. Должно быть, это она.
— Кто такая Уиллоу?
Я вздохнула.
— Ей девятнадцать. Она тащится от чёрной подводки для глаз. Ты с лёгкостью узнаешь её в толпе по этому признаку. Она… депрессивная.
— Откуда она?
— Я общаюсь с ней не так часто, как с другими. Большую часть времени она слишком подавлена. Мамочка считает, что она беглянка. Судя по её акценту, думаю, она из Чикаго.
— А что насчёт остальных? Ты упоминала, что в «Джунипер» есть постоянные посетители.
— Эм… — мне казалось странным обсуждать с кем-то постояльцев. — Есть ещё Дьюк с дочерью Поппи. Он хвалится, что он нефтяник из Техаса, но я не видела, чтобы он занимался чем-то ещё, помимо криков на окружающих. Он злой… до чёртиков… а Поппи похожа на мышонка, шмыгающего по «Джунипер».
— Кошмар. Зачем она ездит с ним?
— Он приезжает сюда по работе. У Поппи нет матери.
— Бедняга.
Я заёрзала на кровати.
— А кто ещё?
— Иногда гостит Алтея, она помогает мне с готовкой и уборкой, и она всегда рада помочь советом. Это именно она посоветовала мне простить тебя.
— Мудрая женщина, — проговорил Эллиот с улыбкой.
— Ещё временами приезжают мой дядя Тод и кузина Имоджен, но не так часто, как другие. После того, что случилось в прошлый раз, мамочка сказала дяде Тоду не приезжать какое-то время.