Маленькие женские тайны

Проходя через вестибюль к лифту, Клодин старалась вести себя как обычно — то есть не торопиться и не всматриваться в лица слонявшихся по вестибюлю и сидевших в креслах людей, пытаясь определить, кто же из них полицейский. Может, тот немолодой мужчина со стаканчиком кока-колы? Или эта парочка?

Впрочем, в том, что в отеле непременно должны дежурить агенты в штатском, Клодин вовсе не была уверена. Зато насчет камер видеонаблюдения знала наверняка: две в вестибюле и по одной на каждом этаже, напротив лифта, чтобы фиксировать всех входящих и выходящих.

Дело в том, что в «Хэмптон-Инне» уже два года работала горничной подруга Лейси. За это время она успела изучить в отеле каждый закоулок, в том числе и то, что неприметная дверь на задней стороне здания, возле мусорных баков, камерами не оснащена — горничные и официанты бегают туда курить, и до сих пор никому еще не попало от начальства.

Именно через эту дверь Лейси и собиралась проникнуть в отель, после чего подняться по узкой «черной» лестнице к номеру Ришара. Клодин же терять было нечего, камера уже зафиксировала ее вчера и позавчера, поэтому она могла идти открыто, через вестибюль.

Ришар, небритый и мрачноватый, встретил ее словами:

— Ну слава богу, наконец-то! Сколько можно тебя ждать! — даже в простой черной майке и джинсах он ухитрялся выглядеть так элегантно, как если бы на нем был смокинг.

«Еще претензии какие-то! — обиделась про себя Клодин. — Что я ему — жена, что ли?!»

В отместку злорадно подумала, что у Томми мускулатура куда внушительнее, и, проходя в гостиную, достала телефон.

Лейси отозвалась сразу.

— Ну как, ты уже внутри? — спросила Клодин.

— Да, я на лестнице.

— Хорошо, жди! — обернулась к Ришару: — Отправь, пожалуйста, куда-нибудь ненадолго Раймонда.

Здоровяк-охранник по-прежнему дежурил в коридоре и поздоровался с Клодин как со старой знакомой.

— Куда?

— Ну-уу… за мороженым! Напротив отеля, на той стороне площади, есть ларек.

К чести Ришара, он не стал переспрашивать, зачем да почему — поинтересовался лишь:

— Ты какое хочешь?

— Эскимо. В апельсиновой оболочке.

Ришар прошел к двери, и через секунду Клодин услышала:

— Раймонд, сходите, пожалуйста, в ларек на той стороне площади и принесите эскимо в апельсиновой оболочке и вафельный стаканчик с орехами.

Охранник что-то неразборчиво ответил, и Ришар рассмеялся:

— Ничего, как-нибудь мы тут десять минут продержимся. Сдачу можете оставить себе.

Вернувшись, отрапортовал:

— Ну вот, он ушел. Могу я теперь узнать, зачем это?

— Сейчас Лейси придет. Не нужно, чтобы ее кто-нибудь видел.

Известие это вызвало у него почти такую же паническую реакцию, как раньше у самой Лейси:

— Ты что — я же небрит!

— Так иди брейся! — хладнокровно посоветовала Клодин.

Ришар несколько секунд ошалело смотрел на нее, потом метнулся к ванной, бросил на ходу:

— Найди мне пока в шкафу чистую рубашку!

— Не нужно, останься как есть.

— Почему?! — он недоуменно обернулся.

— Девочка тебя стесняется, а в майке ты выглядишь моложе и проще.

— Ты думаешь?

— Да.

Когда он скрылся в ванной, Клодин подошла ко входной двери, приоткрыла ее и прислушалась — вроде все тихо… Нажала на мобильнике кнопку повтора:

— Давай, бегом!

Вдали послышался быстрый перестук каблучков — ближе, ближе — и, выбежав из-за поворота, Лейси влетела в номер.

— Ну как — никто не заметил? — улыбнулась Клодин.

— Да, все в порядке, — закивала девушка, метнула глазами туда-сюда и растерянно уставилась на Клодин.

— Он бреется, — ответила та на невысказанный вопрос. — Сейчас выйдет.

Задвижка щелкнула, и появился Ришар. Лейси, только-только примостившаяся на краешке кресла, вскочила.

Миг — и он уже был рядом с ней; взял за руку.

— Спасибо, что пришла, не побоялась!

— Ничего, что я так, без приглашения?

Их фразы прозвучали одновременно, в унисон. Оба смущенно замолкли, после чего Ришар сделал новую попытку:

— Я… — начал он — и резко обернулся, услышав стук в дверь.

— Спокойно, детки, — усмехнулась Клодин. — Это Раймонд мороженое принес.

Именно что — детки!

До сих пор она невольно воспринимала Ришара как своего ровесника, а порой даже как человека старше себя. Но то, как он вел себя сейчас, заставило Клодин вспомнить, что ему двадцать семь лет — всего только двадцать семь. Несмотря на его уверенные манеры — мальчишка!

Она думала, что появление этой милой девочки слегка встряхнет его и заставит подтянуться (ходить целый день небритым — это уж слишком!); была уверена, что в присутствии Лейси он начнет «распускать перья», рассказывать всякие истории про гонки и регаты, которых у него в запасе было великое множество, обаятельно улыбаться и галантно за ней ухаживать.

Но с самого начала все пошло не так, и теперь она с неудовольствием ощущала себя матроной, оказавшейся в обществе подростков. Влюбленных подростков.

Для начала они совершенно по-детски запрепирались из-за мороженого — вафельного стаканчика с орехами. Ришар хотел уступить его Лейси, но она не соглашалась; кончилось тем, что они разрезали стаканчик пополам.

Клодин — назло всем — съела свое эскимо целиком. Доедала через силу: в горле першило и мороженого не хотелось, хотелось чего-нибудь горячего. Поэтому, презрев правила этикета (а что делать, если хозяину дома не до нее?!), она позвонила и заказала чашечку кофе.

Только тут Ришар вспомнил об ее существовании:

— А, кофе? Закажи, пожалуйста, и на нашу долю тоже, — в следующий миг его голос приобрел чарующе-бархатистые нотки: — Лейси, ты ведь пьешь кофе?

Вздохнув, Клодин перезвонила и попросила, чтобы принесли целый кофейник.

То, что Лейси влюблена в Ришара, было ясно давно — и теперь, оказавшись наконец в обществе своего кумира, она не видела никого и ничего, кроме него. Все, что бы он ни говорил, даже «Тебе кофе с сахаром?», казалось, имело для нее какой-то второй, тайный и очень важный смысл.