Мальн. Духи и Жертвы
Шрифт:
– Адела? – громко позвал Ларен, и она замерла. – Прошу вас, сядьте. Я должен вам кое-что сказать. – Когда она снова опустилась на бревно, он постарался подобрать нужные слова. – Уже завтра мы прибудем в Дартхолл, и после заседания я сразу отправлюсь в Аланту.
Адела поджала губы.
– Зачем вы говорите это мне, принц?
Зачем? Да затем, что Ларен самый настоящий глупец, который из-за собственной гордости испортил себе жизнь. И не только себе. Как минимум еще и принцессе Дартхолла, которой предстояло познать не только алантские морозы, но и холодность
И сейчас, в эту самую минуту, ему хотелось кричать.
– Мы вряд ли снова увидимся, по крайней мере в ближайшие несколько лет. Хочу, чтобы вы кое-что знали. – Он сделал паузу и проглотил ком, вставший в горле. – Я давно простил вас. Более того, не имел ни малейшего права злиться. Если даже Финн простил, я не должен был…
«…отталкивать тебя».
Ларен стиснул челюсти, пытаясь подавить злость на самого себя. Он чувствовал, как от переизбытка эмоций на лице начал дергаться мускул.
– Ларен, вы не Финн и на все смотрите иначе, – натянуто улыбнулась Адела. – Вы имели полное право злиться из-за того, как я поступила с вашим другом. Только я одна во всем виновата.
Ларен всегда был рабом своей гордости. Она повелевала им и сопровождала по жизни, но впервые он готов был отречься от всех принципов, переступить через себя и растоптать эту треклятую гордость. Он желал забрать все обидные слова, которые сказал ей: «Вы трусливая… двуличная… видеть вас не хочу!»
– Нет, я виноват перед вами, Адела, виноват перед собой. И за эту ошибку я буду расплачиваться всю оставшуюся жизнь.
Ларен долго смотрел на нее. Так долго, что Адела съежилась и крепко сжала руки.
– Ларен, вы… не обязаны. Король Ленрис… он отступит, если…
– Нет, Адела, обязан. Обратной дороги нет. – Он провел пальцами по серебристо-белым волосам, нервно дернув за корни. – Но я рад, что по крайней мере вы сможете быть счастливы и выйдете замуж по любви.
Адела опустила глаза и покачала головой.
– Нет, уже нет.
Ларена будто ударили под дых. Дыхание перехватило, когда он понял смысл ее слов.
Между ними оставалось чуть больше метра. Она была так близко, но в то же время невероятно далеко.
Он невольно подался вперед.
– Адела, я…
– Отлично! Разведчики вернулись и доложили, что на дороге безопасно. Можем отправляться в путь и… – Финн замер, уставившись на них. – Все в порядке? Готовы ехать?
– Да, конечно, – разочарованно ответил Ларен и, расправив плечи, отпрянул назад.
Глава 6
На следующий день, когда солнце достигло зенита, они предстали перед стенами столицы Дартхолла.
– Савар-Дар, речной город, – восхищенно воскликнула Адела.
– Вы хотели сказать, речной народ? – переспросил Ларен. – Именно так, кажется, дартхоллцы звались, когда жили в Огламе.
Финн согласно кивнул. Он явно разбирался в легендах Оглама больше, чем любой алантец.
– Нет-нет, – замахала руками Адела, – учитель
рассказывал, что город построен прямо на месте слияния рек. Там целые лабиринты улиц-каналов и сотни мостов. Настоящее чудо света!– Ты просто не была в Мальнборне, сестра, – с улыбкой сказал Финн.
Ларен повернулся к стене из серо-голубого камня и главным городским воротам, которые медленно открывались. Их встречал небольшой отряд гвардейцев во главе с молодым мужчиной. У него были короткие волосы насыщенного медного оттенка и такого же цвета нахмуренные брови. В привычном смысле слова его нельзя было назвать красивым – возможно, из-за излишне сурового вида. Высокий и статный, он грациозно спешился и сделал несколько шагов вперед. Гвардейцы тут же выстроились позади него.
Ларену и его спутникам оказали честь: их встретил сам принц Гэван Савартана.
В Дартхолле Ларен гостил лишь однажды – когда ему исполнилось шестнадцать, – но уже тогда Гэван был взрослым мужчиной лет на десять старше. Если Ларен не ошибался, принц давно женился, и у него подрастал четырехлетний сын. А вот невесту он совсем не помнил: в его единственный визит сюда принцесса была совсем девочкой, от силы девяти или десяти лет.
Ларен и остальные тоже спешились и приблизились к принцу.
Гэван был в боевом облачении, металлический доспех которого напоминал рыбью чешую. Его лицо оставалось серьезным, а взгляд – оценивающим.
Теперь Ларен лучше понимал слова отца.
– Принц Гэван, – произнес Финн и учтиво поклонился.
– Король Финн, принц Ларен, – отвесил поклон Гэван, и Ларен ответил тем же.
Затем принц Дартхолла повернулся к Аделе и прищурил зеленовато-голубые глаза.
– Это моя сестра, леди Адела, – поспешил представить ее Финн.
Та робко улыбнулась и сделала реверанс.
– Миледи, – пробормотал Гэван с бессменным суровым выражением на лице. Он не выказал ни малейшего удивления при виде единокровной сестры Финна, и Ларен не сомневался, что он уже знал и об Аделе, и ее приемном отце все, что удалось выведать дартхоллским шпионам.
В ее присутствии Ларен и Финн старались не поднимать тему покойных управителей Болдера и Тасфила. В день возвращения Аделы Финн лично посетил ее покои и рассказал о суде и казни над отцом. После этого она два дня не выходила из комнаты, но уже на свадьбе вела себя как прежде. Но, как бы Адела ни была приветлива и мила, ее истинное состояние выдавали красные опухшие глаза.
– Прошу извинить меня за неучтивость, – начал принц Дартхолла, – но гости из Солнума здесь уже довольно давно, и им не терпится отбыть домой. Поэтому, если не возражаете, просим вас уже сегодня, после небольшого отдыха, принять участие в Совете.
«Пусть проваливают», – подумал Ларен, напрягшись всем телом.
Увидев это, Финн просто кивнул Гэвану.
Они вернулись к лошадям и вслед за принцем направились в город. Адела ерзала в седле от нетерпения и так крутила головой, что Ларен боялся, как бы она не потянула шею.