Малой

— И это говорит тот, кто решил заменить всех прошлых богов… собой? — Армагеддоныч усмехнулся, хотя на душе его отчего стало совсем не весело. Признаться, он не верил собеседнику ни на йоту. — Ведь ты, как я понял, вроде Князь Тьмы. Но первый среди них. Их падшее, тёмное, но всё же — божество. Не так ли?

— Именно!

— Но зачем Даймонам поощрять, чтобы ими правил сам Сатана?

Тот сузил глаза.

— Скорее, я назвал бы себя Шайтан, — несколько смущенно поправил он. — Видишь ли, в последние столетия перед закрытием мира Виртуальными Игровыми Мирами, ислам был куда сильнее христианства по силе веры, так что пришлось переквалифицироваться и менять, так сказать, религиозную принадлежность. Благо в Коране, Библии и Торе под словами «Шайтан» и «Сатана» подразумевается одно и то же существо, не смотря на всю нелюбовь христиан к мусульманам, евреям и наоборот. Шайтан и Сатана — это я. Велиал и Люцифер, скорее, тоже я — потому что всё, что делают мои дети — придумал и реализую тоже я. Так ответь, для чего мне создавать Даймонов?

Но Вернандский, всё ещё в сомнении после прошлого поражения Сатаны с четырьмя Всадниками Апокалипсиса, лишь досадливо покачал головой.

Он понимал. Понимал, но не верил.

— Знаешь, — сказал он задумчиво, — меня вот что интересует. Я понимаю, ты создал игровой симулятор. Или просто захватил его через сеть, если его создали люди. Даже понимаю, что затем, с помощью Праны, ты сделал всё похожим на настоящую реальность: добавил красок, декораций, эмоций, страха, даже регуляторы боли ввёл какие-нибудь с помощью подсоединяемых устройств, как я понимаю. А ещё ты заставил всех играть, просто сменив вывески. Они по сути играют в привычные им миры. Ничего для людей-игроков не изменилось. Шесть миллиардов Игроков проходят уровень за уровнем, гибнут и порождают кучу этой чёртовой Праны, которую ты и подобные тебе силы и духи пожирают, чтобы стать сильнее. Я даже понял, что многие из вас хотят обрести настоящие тела. Не такие как у людей, но те, которыми вы могли бы обладать или обладали ранее в нашем воображении, в сагах, сказках и мифах… в общем в Игре! Но что ты имеешь в виду под жертвоприношением? Ведь если все Игроки умрут, оставшиеся люди не дадут тебе и прочим силам новой Праны. Вы уничтожите сам источник энергии. Для чего?

Сатана улыбнулся.

— Ты знаешь ответ, — насмешливо заявил он, словно читая мысли своего собеседника. — Подумай о нём. Он плавает на поверхности, как рыба, привлечённая блеском крючка!

— Я не понимаю. И уж точно не верю тебе. Ты слишком долго врал, чтобы тебе верил хоть кто-то. Тебе не доверяют даже собственные дети.

— Тогда я дам тебе одну подсказку, — сверкнул глазами Сатана. — Недавно у меня родился новый сын. Я пока не дал ему имени. Но охотно стану носить его имя. А Сатану уничтожат. Я охотно сожгу это имя в горниле преображающегося мира как жабью шкурку. Или как лучше понимают игроки — я сменю «скин» на новый. И заменю «ник». Но опыт — останется.

— И этому существу будет гораздо больше веры! — наконец, понял всё Вернандский, но на берегу уже никого не было.

Только рыба плескалась в тазике, над которой не смели кружиться даже самые смелые мухи.

Глава 13

В круге третьем: ответственность

Даймон распахнул глаза, глубоко вздохнув. Воспоминания накатили волной — он уже был здесь! Ведь здесь и родился! А потом некие трое вывели его из ада, поместив среди людей.

Ну как людей — монстров. Ведь ни один человек в здравом уме не решился бы жить с демоном под боком. А вот Адовы — решились. И он столько всего у них узнал и научился выживать. Это вроде бы не сложно, когда вылупляешься из яйца и тебя кто-то постоянно хочет съесть. Определённые навыки были. Но приёмные мать с отцом так же научили выживать в социуме. А там всё не так очевидно. Вроде бы никто тебя откровенно не ест, но порой действуют исподтишка: манипулируют, влияют, пытаются покорить и заставить служить на них иначе.

А ещё родители возили его на серные ванные каждый год, чтобы шкуру менял и рос. Ведь серные ванные очень важны для растущего демонического организма!

Первые мысли захламили мозг, а Даймон вдруг понял, что валяется на полу и на него пристально смотрят трое: Пукс, Мара и Рыцарь Смерти. Причём не как патологоанатомы, с научным интересом, а с тревогой в глаза.

«Беспокоятся как друзья?» — мелькнуло в голове.

— Ты в порядке? — первым спросил Колун.

Даймон посмотрел на порозовевшие щёки Колуна. Куда делся тот растерянный пещерный отшельник, что мог лишь слёзы лить, да прошлое вспоминать? Загнанный адскими обстоятельствами, прижатый обязательствами и тёмным давлением. Нет, теперь в его глазах горел огонь надежды на лучшее. И он надеялся если не всё вернуть, то хотя бы попытаться помочь тем, кого ценил больше собственной жизни.

— Да в порядке он, — добавила Мара и глаза её вновь на миг полыхнули синим. — Границы рая и ада подвижны, но всегда проходят через нас. А брат мой порождён адом и давно пропустил его через себя. Так что с ним тут может случиться? Он всего лишь расширил своё восприятие… Да, Даймон?

Демонёнок поднялся и кивнул, буркнув:

— Я в порядке… просто — вспомнил кое-что. Нам — туда!

Теперь он повёл друзей через каменистые тропы вдоль потухшей лавовой реки. Ей уже не питала ярость Сефирота. И теперь в её руслах текла лишь грязная, вонючая речка, вдоль которой местные обитатели и возвели свой задымлённый город. И Даймон никак не мог найти среди них молодых демонов. Как будто его выводок был здесь последним. Да и кто дожил до его лес из ровесников? Этот вопрос лучше оставить открытым.

В адской долине всё же бурлила жизнь. Вдоль вонючей реки третьего круга и вдоль широкой городской стены, да средь улиц самого адского городища бегали различные трёхметровые монстры, которые давно мало походили на его ровесников.

— Да уж, жизнь в аду кого хочешь заставит приспособиться, — глядя на них, обронил очкастый демонёнок, давно заросший волосами. И не буду у него крыльев, всякий мог бы сказать, что как демон он не состоялся.

Тёмно-жёлтые бесы, с длинными хвостами и массивными рогами, (коих насчитывалось от трёх до пяти), неспешно топали тяжёлыми копытами по отполированной поверхности подогнанных один к одному камней мостовой. Шагая по своим бесовским делам, они порой останавливались друг перед другом и с ходу ударялись в диалог, обсуждая всякое. Ребята, которые казались недорослями на их фоне, могли слышать следующие диалоги:

— Говорят, что скоро будет хорошо. Но кому будет хорошо — не говорят, — пожаловался один из трёхметровых бесов, который по виду мог в одиночку пятиэтажный дом построить, но его жалостливый тон и неуверенный взгляд говорили, что не будет и даже не собирается.

Зато такие существа могли отлично жаловаться. Хотя бы друг другу. Причём на уровне «эксперт».

— А я слышал, что на втором круге уже какая-то эпидемия, — ответил ему второй бес и оглядевшись, как будто боялся слежки, добавил шёпотом. — Говорят, уцелел едва ли каждый десятый.

Даймон посмотрел на Мару и повторил:

— Похоже, мои соплеменники не пережили ни выборов.

— А может дело в том, что ты дам им выбор? — спросила сестра, но отвечать ей уже никто не стал.

В отличие от предыдущих уровней, у бесов третьего уровня были небольшие крылья, но они скорее выполняли декоративную функцию.

«Как усы у людей или борода», — понял демонёнок и удивился, что до его крыльев этим здоровякам ещё далеко.

С ними он мог не только не падать с различных заборов, а планировать и даже летать с грузом в виде девочек. Или даже сестёр, если потребуется.

Пятиэтажные и четырёхэтажные здания выглядели цивильно и поражали своей дьявольской красотой. Если бы не перемычки, соединяющие их друг с другом, можно было спокойно сказать, что это — дворцы. Ну или жилища знати вроде бесовских баронов, князей, генералов, коих именно на этом уровне насчитывалось тринадцать, как говорила сонная книга.

Даймон знал по ней о тринадцатом гренадёрском полке. О нём складывали легенды, как о самом неустрашимом и непобедимом в аду.

— Колун, а ты слышал что-нибудь о тринадцатом полку бесов?