Мальтийское Эхо

– Да, слово, его слог - это Знак и Смысл Высшего, - сказал Андрей, - и в нем мелодия.

– Только давайте без пафоса, без "музыки сфер".

Молодая женщина смотрела на стену, где расположились милые картинки: бухточки, парусники, на заднем плане небольшие виллы в тенистом садике на возвышении. Место Андрея располагалось в глубине закутка, стилизованного под грот, и взгляд его упирался во входную дверь кафе. В эту дверь туда-сюда сновала праздная молодежь. Это неприятное для него обстоятельство женщина прочитала на его лице:

– Ты устал от толп молодежи в своем университете?

– Признаться, да. Хоть и говорить об этом глупо. Ведь за три тысячи лет до нашей эры на глиняных сосудах и даже гробницах фараонов Древней Вавилонии и Древнего Египта частенько начертаны жалобы на молодое поколение. Мол, "ленивы, мало интересуются науками, непочтительны"... А что интересует моих студентов? Гаджеты, бизнес-планы...

– Ну, на тех глиняных "гаджетах" тоже в основном начертаны какие-то подсчеты. Ты ворчишь и преувеличиваешь.

– Без внутренней духовной зрелости все это пустое. Я учу историков, а они будут управлять социальной, образовательной и культурной политикой в муниципальных и государственных сферах, - Андрей сделал паузу и горько добавил, - я, видимо, через два-три года уволюсь из университета. На следующий семестр я взял всего лишь полставки. И действительно хочу... поменять жизнь... Чем буду заниматься - не знаю, но мои знания и умения пока не нужны. Мне скучно.

– Мне кажется, что ты пока не знаешь своих талантов и умений. Судьба сама тебя найдет. И у меня есть... долгосрочный план нашего сотрудничества. Поговорим об этом позже.

Она листала меню.

– Какие у тебя предпочтения в мальтийской кухне? Ты ведь изучал путеводитель.

– Коль скоро у тебя есть на меня долгосрочные планы, начнем с кулинарной подготовки. Доверяюсь начальству, - хмыкнул мужчина.

Женщина заказала равиоли, брускетты и рисовую запеканку с мясным фаршем. На десерт - особую мальтийскую халву, бутылку уже знакомого лимонада и бутылку натуральной воды.

Пока ждали заказ, Вера увлеченно рассказывала Андрею:

– Еда почти в итальянском стиле: равиоли - такие пельмени, где начинка состоит из свежего нежирного сыра типа "ricotta", сдобренная петрушкой, сверху поливают томатным соусом с сельдереем и базиликом, да еще посыпают тертым пармезаном. А здешняя халва - просто объедение, - она запнулась.

Андрей явно не слушал ее.

– Ты что, мечтаешь о своих уральских пельменях? Или устал? Так, лимонад с полынью тебе сегодня нельзя - там содержится легкий наркотик.

– Нет, извини. Я хочу спросить тебя о планах, хотя бы на три ближайших дня.

– Пожалуйста. Я уже говорила, что завтра весь день работаю в библиотеке. Ты гуляешь по прекрасной Валетте. У меня лишь три поручения. Достань, пожалуйста, путеводитель.

– Я не взял с собой.

– Ничего, у меня с собой, в сумке.

Вера быстро открыла страницу с планом города.

– Итак, фельдмаршал, смотрим карту: во-первых, в Кафедральном соборе Св. Иоанна обратить внимание, что в Крипте, среди захоронений великих магистров, есть могила единственного рыцаря, сэра Оливера Старки, секретаря ля Валетта и последнего из рыцарей английского языка на Мальте. Генрих VIII поссорился с Папой и английское отделение (Оберж) закрыли. Так вот, этот рыцарь особо отличился в дни Великой осады. А умер через двадцать лет после ля Валетта, в 1588 г.

– Что значит обратить внимание? Поработать тростью?

– Именно. И тростью, и головой, и сердцем. Используйте во всех случаях свой Дар! Меня интересует: держали ли в руках те люди, о которых пойдет сегодня речь, и вообще любой персонаж в дальнейшем, Пергамент или Укладку. Или их части. Или были вовлечены в эту тайну. Во-вторых, и это вторая просьба, во Дворце великих магистров внимательно посмотреть на портрет магистра Фердинанда фон Гомпеша. В-третьих, при самом въезде в Валетту, вот здесь, - она ткнула ногтем в карту, - между городскими воротами и бастионом Св. Михаила расположено здание в форме усеченной пирамиды. Вряд ли ты попадешь внутрь, но все-таки. Об этом здании нет в брошюре, и я специально пока более ничего не скажу. Да, путеводитель не забудь. И мою книгу, если будет время, почитай. Ту главу, где речь пойдет о периоде с 1797 по 1804 г.г., выделяя личности Гомпеша, Павла I, Наполеона и, особенно, Андрея Италийского.

– Слушаюсь. А послезавтра?

– А послезавтра вместе будем работать в библиотеке над теми томами архивов Ордена, что затрагивают период с 1797-1804 г.г.Я покажу на месте как работать с архивными документами.

– Уж поверь, я много работал в архивах, - обидчиво заметил доцент истории.

– Извини, но у нас мало времени, и у меня есть свои способы извлечения нужной информации.

– Ну да, конечно. А что будет в третий день?
– любопытствовал мужчина.

– Как указано в Библии: сотворим животных, потом человеков, - засмеялась Вера Яновна, - шучу, человеков не будем. И животных тоже. Поедем на экскурсию в Мдину, Рабат и Мосту.

– В Рабате будем в пещере Св. Павла?
– обрадовался Андрей.

– Обязательно. Рабат - чудесный средневековый городок, с узкими пустынными улочками. Там одна семья держит ресторанчик, где готовят кролика по-мальтийски. Пальчики оближешь!
– Вера действительно облизнула свои пальчики, приканчивая халву.

– Как ты так походя: от Св. Павла к кролику, - наставительно заметил мужчина.

– Не нуди, ты не на лекции, - и после паузы.
– Не обижайся, попробуй лучше халву. Не хочешь? Я беру с собой!

В гостиницу вернулись затемно. Наступила южная мальтийская ночь.

Андрей умылся. Лег на диван и, решив, что самое приятное перед сном - подумать о женщине, что была рядом целый день, спросил себя: "Интересно, Вера и вообще такие вот деловые, интересные молодые незамужние женщины мечтают о рыцарях? Или опыт уже победил надежду? Спрошу завтра..." Последнее слово "завтра" легло туманом на сознание уставшего засыпающего мужчины.

В восемь утра они завтракали в гостинице на первом этаже. Вера "поклевала" какие-то мюсли на кефире, выпила стакан апельсинового "фрэша" и "эспрессо". Андрей же, буркнув, что в Питере уже обеденное время, откушал плотненько.

Когда парочка проходила мимо стойки "Reception", служащий передал им записку от мужчины, сидевшего в дальнем углу холла и читавшего газету.

Вера с неудовольствием прочла записку.

– Это от того самого Ричарда. Просит уделить ему пять минут.

Как только они направились в сторону англичанина, тот вскинул голову, встал резко, как-то по-военному, и, отложив газету, взял в руки букет цветов, лежавший рядом на диванчике. "Сделал" улыбку, обнажив два ряда крепких белых зубов, и направился навстречу.