Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона

Этот невидимый канат… будь я проклят, если это не та самая связь между истинными, о которой рассуждали ученые и о которой писали в легендах. Та самая, которая появляется после первой «близости», как секс целомудренно называли ученые и стихоплеты. Почему раньше ничего не было? Почему появилось сейчас? Ладно. Об этом стоит подумать чуть позже. А сейчас сосредоточиться на том, чтобы ее не прибить. Впрочем, нет истинной — нет проблем.

Опустив взгляд, я увидел, что из-под длинного левого рукава блузы Элис видны повязки.

Она перевязала метку! Спрятала ее!

Убью. Чего бы мне это ни стоило — убью.

Не припомню, чтобы кто-то раздражал меня сильнее.

Я ее почти ненавижу.

Больше всего на свете хотелось запереть Элис где-то… подальше от всех. Спрятать, как… сокровище.

Проклятие.

Все же в порядке было, когда она была в моем особняке!

Зачем ей понадобилось сбегать?!

— Хорошо, — медленно произнес я. — Ты можешь со мной никуда не ходить.

Плечи Элис под тонкой тканью слегка расслабились. Она вздернула подбородок.

— Отлично. Тогда я прошу вас покинуть этот магазин.

— Нет.

— Что — нет?

— Нет, я не буду его покидать. Как написано в этой бумажке, — я потряс перед лицом Элис пергаментом с витиеватыми пояснениями законника, — У меня есть свобода воли. Так что я, пожалуй, останусь. Ты мне кое-что задолжала, Элис.

Элис побледнела. Я наклонил голову.

Гидеон захрустел семечками.

Его тоже убью.

Когда у него закончатся семечки?!

— Если… — Ее голос дрогнул, а щеки вдруг покраснели. А это еще что? — Если вы о двадцати монетах, статуэтке, часах и золотом канделябре, то…

Она замялась, и у меня глаза на лоб полезли. Она стащила у меня статуэтку и канделябр? Зачем? Смутно я вспомнил, что, еще будучи в особняке, Элис просила у меня деньги. Но она хотела такую мелочь, что у меня тут же это вылетело из головы. Попросила бы больше, зачем воровать, мать его, канделябр?! И… так вот, куда подевалась статуэтка Богини… Древняя и бесценная реликвия рода Мэлори, между прочим. Стоит целое состояние. Интересно, Элис загнала ее в ломбарде?.. Эта мысль меня позабавила. Еще один повод для дражайшего приемного отца перевернуться в гробу.

— То мне крайне жаль, — закончила Элис. — Вы можете выставить мне счет, я погашу его, как только обзаведусь необходимыми средствами.

Убью.

Прямо сейчас.

— Ты в самом деле думаешь, что меня волнуют те безделушки, которые ты украла? Ты издеваешься?!

Дракон внутри срочно требовал отдать Элис еще и еще — еще больше сокровищ, вообще все ценное, что у меня есть.

Я ненавидел это проснувшееся внезапно желание и только сильнее из-за него злился.

— Опустим то, что ты украла. А Рольфа ты зачем подговорила сбежать? — с трудом сохраняя самообладание, спросил я. — Ты можешь идти куда угодно — но он должен вернуться в школу.

— Нет, — раздался за моей спиной тихий голос.

Я обернулся.

Рольф, который до этого, видимо, подглядывал в щель между дверью и косяком, просочился внутрь. Я снова лихорадочно ощупал его глазами. Выглядит здоровым, на щеках — румянец, одежда простая, но чистая.

Как он здесь оказался?

— Рольф, где Хью? — тревожно спросила Элис.

— Дома.

Дома? Они живут вместе? И кто такой этот Хью?

Я оглянулся на Гидеона, но тот выглядел таким же сбитым с толку, как и я.

Рольф жался к двери, я подошел ближе, присел, чтобы удобнее было с ним разговаривать.

— Что — нет? — как мог мягко спросил я.

— Я не вернусь в школу, сэр лорд Мэлори.

Я сжал зубы и изо всех сил постарался не измениться в лице.

— Почему?

Рольф бросил испуганный взгляд на Элис, и это, должно быть, стало последней каплей. Злость затопила меня с головой.

Она его надоумила сбежать? Что она наговорила? Она понимает, в какой опасности находятся все необученные маги, особенно такие, как Рольф: с редким, сильным и ярким даром?!

Я ее убью. У меня уже был с десяток поводов ненавидеть Элис. Но наконец один из них стал достаточно весомым, чтобы выпустить ярость наружу.

Даже боль я почти перестал ощущать. Или дело в том, что моя истинная — рядом, а Гидеон был прав, говоря, что это поможет успокоить мою магию?

Об этом я тоже подумаю позже.

— Гидеон, возьми Рольфа и выйдите отсюда, — попросил я самым спокойным тоном, на какой был способен, и подошел к Элис, впившись взглядом в ее лицо. — Нам надо поговорить с… — Моей невестой? Истинной? Занозой в заднице? — С Элис.

— Но… — начал Рольф.

— Идем, — мягко попросил Гидеон, кладя руку на плечо Рольфа. — Им нужно посекретничать — а ты мне пока расскажешь, как здесь живется. Тут есть магазины со сладостями? Я ужасно голоден.

Семечек не забудь купить.

Рольф бросил на Элис панический взгляд, и та кивнула.

— Идите. Проверь, остались ли там леденцы на палочке — по дороге домой купим для Эми.

— Обожаю леденцы, — с энтузиазмом поддержал Гидеон, который никогда не ел сладкое. — Пойдем, покажешь, где купить, пока Элис и лорд Мэлори разговаривают. Они нас нагонят через пару минут. Ты так вытянулся! Помнишь меня? Я Гидеон, целитель…

— Идите, — натянуто улыбнулась Элис. — Нам и правда нужно поговорить наедине.

Внутри от «наедине» что-то дернулось. Вспомнилась насквозь пропахшая благовониями спальня на втором этаже борделя, смущенная Элис, ее взгляд из-под ресниц, непонятно откуда взявшийся внутри у меня трепет — и тут же невероятная злость. На нее, на ее обман и на себя самого, которого обвели вокруг пальца.

Продолжая успокаивающе болтать, Гидеон все-таки увел Рольфа из магазина. Качнув головой, я в который раз пожалел, что решил дать шанс мисс Малкинс. Если бы приставил к Рольфу кого-то вроде Гидеона… Хотя даже в школе тех, кто готов с пониманием относится к диковатым бродячим детям, было немного.

— Мне кажется, нам не о чем разговаривать, лорд Мэлори.

Я вздрогнул. Не знаю, был ли это сквозняк закрывающейся двери или я просто подошел к прилавку слишком близко, но носа вдруг коснулся запах Элис, свежий и чистый, сладкий. Не духи, просто… ее запах. Невероятно приятный.

Обогнув прилавок, я подошел к ней ближе — Элис попятилась.

Мне не нравилось ее пугать, но… но я ничего не мог с собой поделать. Все силы уходили на то, чтобы буквально ее не схватить.

Воздух сгустился.