Маргарита Наваррская
Шрифт:
– Смелее!
– приободрил ее Филипп.
– Чего стесняться? Доверьтесь мне; как ни как, я ваш старый друг и кузен.
– Ну... Есть один парень...
– Этьен де Монтини?
– Да... он...
– И что ему надо? Рыцарские шпоры?
Бланка удивленно вскинула брови.
– А как вы догадались?
– Это же элементарно, радость моя. Господин де Монтини, как мне известно, не принадлежит к числу могущественных вельмож; попросту говоря, он беден. Но вместе с тем он горд и очень тяготится своим теперешним положением... Гм... когда он...
– Филипп!
– в замешательстве произнесла Бланка.
–
– Лейтенант гвардии, - немного растерянно ответила она.
– Лейтенант гвардии?
– повторил Филипп.
– Что ж, для начала неплохо... Итак, завтра вас устраивает?
– Завтра?
– А зачем мешкать? Как раз завтра я собираюсь посвятить в рыцари нескольких моих дворян, отличившихся в бою с иезуитами. Факт присутствия в их числе господина де Монтини вряд ли привлечет к себе особое внимание, и его посвящение вместе с другими вызовет куда меньше толков, чем будь он один. Согласитесь, удачное совпадение.
– Да, - согласилась Бланка.
– Благодарю вас, Филипп, вы так милы.
– Э, нет, солнышко, ты еще не знаешь, как я мил, - энергично возразил Филипп.
– Вот если бы наша дружба не остановилась на полпути и нашла свое логическое продолжение в любви...
– Он многозначительно умолк, страстно глядя ей в глаза. В этот момент у него зародилось подозрение, что, несмотря на все случившееся полгода назад, даже несмотря на предательство (как он считал) со стороны Бланки, она была и остается для него самой лучшей женщиной на всем белом свете. После секундных колебаний Филипп протянул руку и легонько провел пальцем за ее ушком.
– Ах, Бланка, Бланка, ну почему ты такая упрямая девчонка? Какой черт тебя дернул, что ты отказалась от предложения падре Антонио?.. Сладкая ты моя...
– А это еще зачем?
– почти простонала она, злясь на себя за то, что такое легонькое, едва ощутимое прикосновение, тем не менее, вызвало у нее неожиданно сильное возбуждение.
– На нас же смотрят, Филипп!
– Именно этого я и хочу. Пусть чуточку поревнуют.
С виноватой улыбкой Бланка повернулась к столу, и тут же оторопела.
– Ну, ничего себе "чуточку"! Боже, что это с Маргаритой?! Да никак она ревнует? В самом деле ревнует! С ума сойти - она вовсе не претворяется! Такой грозной я ее никогда не видела... Возвращаемся, Филипп. Скорее, пока не началась буря.
– Пожалуй, впрямь надо поспешить, - кивнул Филипп, предлагая ей руку.
– Не хватало еще, чтобы вы снова сцепились... Странный вы, однако, народ, женщины. Неужели вам невдомек, что меня хватит на вас обеих, и при этом ни одна из вас не останется внакладе?
В ответ Бланка лишь негодующе фыркнула.
Вернувшись к столу, Филипп без дальнейших проволочек попросил от имени Габриеля руки Матильды и, получив согласие, выразил желание, чтобы бракосочетание состоялось в самое ближайшее время. Маргарита предложила сыграть свадьбу в ее загородной резиденции Кастель-Бланко, куда она намерена пригласить молодых вельмож - своих гостей по окончании официальных торжеств. Поскольку никаких возражений ни от кого не последовало, на том и порешили.
Отобедав,
молодые люди еще немного поболтали о всяких пустяках, затем Бланка во исполнение своего обещания послала Этьена де Монтини за Габриелем, строго-настрого велев ему не затевать с ним ссоры, а сама попрощавшись с Филиппом и Маргаритой, отправилась к себе.Не успел Филипп проводить ее изящную фигурку вожделенным взглядом, как Маргарита очутилась у него на коленях и обхватила руками его шею.
– Сегодня отец сказал мне, что наш брачный контракт уже готов к подписанию.
– Ну да. А тебе-то что?
– Как это что! Я жду, не дождусь, когда стану твоей женой.
От неожиданности Филипп нервно закашлялся. Появись перед ним Сатана собственной персоной, он бы, пожалуй, здорово испугался, но удивлен был бы куда меньше, ибо в существовании Князя Тьмы нисколько не сомневался. Маргарита похлопала его по спине.
– С тобой все в порядке, милый? Что стряслось?
– Ничего особенного, - ответил он, с трудом уняв кашель.
– Слюной подавился... Так о чем мы говорил? Ах да, помолвка. Если не возражаешь, объявим о ней сразу же после турнира.
– Угу. А вскоре мы поженимся, - проворковала она, запуская свои тонкие пальчики в его золотистую шевелюру.
– Это будет просто замечательно!
"Чтоб я сдох!" - прошептал себе под нос ошеломленный Филипп.
Перед ним было лишь жалкое подобие той гордой, независимой, своенравной красавицы, очаровавшей его накануне вечером. Правильные черты ее лица безвольно расплылись, голос звучал вяло и отталкивающе, а ее большие голубые глаза смотрели на него с собачьей преданностью.
"Боже!
– ужаснулся он.
– Что я наделал!.."
Между тем Маргарита крепче прижалась к нему и сказала:
– Кстати, ты всегда покидаешь женщин среди ночи?
– Да нет, крайне редко. Лишь когда вынуждают обстоятельства.
– И какие же обстоятельства были это ночью?
– Я беспокоился за Габриеля. Когда мы расстались, он был не в себе, и я очень боялся, что он сделает какую-нибудь глупость. Как видишь, мои опасения подтвердились.
– Тут Филипп малость покривил душой; причина его ухода была гораздо банальнее. Днем ему не удалось как следует отдохнуть с дороги, и он раньше времени выбился из сил, но не хотел обнаруживать этого перед принцессой.
Маргарита наклонила голову и нежно коснулась губами его губ.
– В таком случае, милый, за тобой должок.
Филипп улыбнулся:
– А я не люблю оставаться в долгу.
– Ну так что, начнем?
– Где? Прямо здесь?
– Нет, я предпочитаю заниматься этим в постели.
– Она ловко соскочила с его колен и, смеясь, протянула ему руку.
– Пошли, пока я еще в состоянии ходить. Не то тебе придется нести меня.
– Без проблем, - ответил Филипп и подхватил ее на руки.
Позже, утомленные ласками, они лежали рядышком на широкой кровати в принцессиной спальне. Филипп уже начал погружаться в сладкую полудрему, как вдруг до его ушей донеслось тихое всхлипывание. Затем еще одно.
Он раскрыл глаза и озадаченно взглянул на Маргариту. Щеки ее были влажные от слез.
– Что с тобой, милочка?
– Да так, ничего, - ответила она, утирая слезы.
– Просто... просто я подумала, что... что...
– Лицо ее сказала плаксивая гримаса, и она с нытьем в голосе, точно обиженный ребенок произнесла: Ты-не-лю-бишь-ме-ня!