Марш к морю

Он посмотрел на реку. Она была заполнена баржами и лодками более чем на километр во всех направлениях, когда армия Бухты К'Вэрна медленно продвигалась вверх по реке.

– Если нам кто-то будет угрожать с северного берега, мы сможем высадиться на южной стороне, где у нас будет кавалерийский заслон и отряды морской пехоты, чтобы прикрыть нас. Единственная часть, о которой я действительно беспокоюсь, - это возможность того, что этот Камсан слишком быстро передаст сообщение своим отрядам и соберет основное войско, чтобы появиться, пока мы все еще высаживаемся, и даже тогда кавалерия должна задержать их достаточно надолго, чтобы мы могли закончить высадку или отступить.

– Или получить удар во время высадки, - тихо сказал Богесс.

– Мы можем прервать эту часть операции практически в любое время, - ответил Панер, пожав плечами.
– Пока Растар делает свою работу, а заслон остается настороже, мы в выигрыше.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

– В этом есть что-то очень знакомое, - сказал Хонал.
– И я начинаю уставать убегать от этих парней.

– Заткнись и пришпоривай!
– рассмеялся Растар. Лесная полоса быстро приближалась, и он надеялся, что все было на месте. Если это было не так, то все должно было стать интересным.

Позади них войско боманов все еще выливалось из города. Потребуется некоторое время, чтобы вывести их всех, даже с тремя огромными воротами в северной стене Синди, но по крайней мере десять или пятнадцать тысяч уже находились за пределами укреплений. Растар испытал облегчение - и немного удивился - увидев, что так много ублюдков уже преследуют его солдат. Он и Панер оба ожидали, что сначала будет послан относительно небольшой отряд, и они полагали, что остальная часть орды будет сидеть спокойно, пока первоначальные силы преследования не потерпят неудачу. Но боманы, похоже, немного торопились, и, судя по всему, по меньшей мере шестьдесят или семьдесят процентов всех воинов в Синди намеревались отправиться в погоню за всего лишь тремя сотнями терданской и шеффанской кавалерии. Это казалось несправедливым.

– Рога!
– позвал Растар, когда они приблизились к краю джунглей. Дорога, какой она была, продолжалась под густыми деревьями и спутанными лианами, грязная колея, которая была главным путем к их бывшим домам. В лучшие времена здесь регулярно проходили караваны, перевозившие на юг необработанные продукты боманов, в основном кожу и наркотики, и возвращавшийся поток промышленных товаров - ювелирных изделий и того самого оружия, с которым теперь столкнулась кавалерия.

Кавалерия мгновенно отреагировала на зов рогов, сузившись в двойную линию по мере приближения к линии леса.

– Вижу запасных лошадей, - крикнул Хонал.
– Теперь только бы не застрять с ними!

Два лидера разбежались по обе стороны дороги, и Растар спешился со своего уставшего цивана, когда остальные солдаты его "отряда приманки" с криком пронеслись мимо них.

– Время поколотить их всех!
– крикнул им Растар, вскакивая в седло свежего скакуна.

– Задайте им жару, сэр!
– крикнул в ответ один из солдат, все еще направляясь туда, где их ждали собственные запасные кони.
– Мы будем прямо за вами!

– Поднять знамена!
– Растар разразился хриплым смехом.
– Давайте воткнем их внутрь!

– Поднять знамена!
– Хонал передал приказ голосом, способным разбудить дюжину поколений мертвецов, и вскочил на собственного свежего цивана. Он вытащил первую пару своих револьверов и поднял их над головой.

– ШЕФФАН!
– завыл он, как охотящийся атул-грак, и голоса еще четырех тысяч тяжелой кавалерии прогремели своими собственными глубокими боевыми кличами, когда они вырвались из джунглей позади него.

* * *

– Ага!

– Камсан поднял голову, когда лающие голоса прорезались сквозь стук дождя, и он узнал штандарты во главе атакующего отряда.
– Вот в чем все дело.

– Это тот глупый, трусливый принц, который руководил побегом из Тердана, когда он сбежал, - проворчал один из его приспешников, когда он тоже узнал знамена.
– Хорошо. Пришло время раз и навсегда покончить с этой линией наследства.

Военачальник посмотрел на знамя павшего Тердана, приближающееся к нему сквозь дождь, и почувствовал себя значительно менее оптимистично, чем подчиненный вождь.

– Его дядю было не так легко убить... или он был труслив, - отметил он.
– Как и его отец, и я думаю, что нас вот-вот покусают. Но ты прав - теперь мы поохотимся на них на досуге. Больше особо ничего не нужно делать. Кроме того, если мы не убьем их сейчас, на следующей неделе они опять вернутся.

Камсан не предпринял никаких усилий для координации фактической атаки. Пытаться было бы бессмысленно, поскольку воины-боманы, преследующие врага по горячим следам, плохо реагировали на направление. Две или три тысячи аркебузиров уже неохотно отступили от передних рядов, поскольку дождь сделал их фитильные ружья практически бесполезными, но остальная часть войска только ускорила шаг.

Камсан был прав насчет того, что должно было случиться с его ведущими воинами, но даже он не понимал, насколько плохо это будет на самом деле. Боманы были опытными бойцами против кавалерии Лиги, и им следовало бы знать лучше, но они также были индивидуалистами, которые сражались по отдельности. И, как почти всегда случалось, когда враг убегал от них, они были больше озабочены тем, чтобы догнать своих убегающих врагов до того, как кто-нибудь другой догонит их и украдет у них честь атаки, чем поддержанием чего-либо отдаленно похожего на построение. Первые пять или шесть тысяч, вышедших из городских ворот, открыли относительно широкий разрыв между собой и своими товарищами, когда они пробивались сквозь дождь вслед за солдатами Растара, и - что также случалось с несчастливой частотой - они были близки к тому, чтобы попасть в окружение, когда "бегущая" кавалерия повернула на них, потому что никто из их соплеменников не был в пределах досягаемости, чтобы поддержать их.

Все это было довольно удручающе для Камсана, который провел последние полгода, ведя тяжелую борьбу, чтобы научить своих соплеменников хоть какой-то осторожности и дисциплине, но это было неудивительно. И если быть справедливым к его воинам, они точно знали, что должно было произойти. Но они также знали, что дождь выведет из строя большинство колесцовых замков северян, и они все еще могли похвастаться наполовину большей численностью, чем кавалерия. Они собирались понести потери, но они также нанесут потери и должны быть в состоянии, по крайней мере, занять врага и прижать его к земле, пока их более медленные соотечественники не смогут наверстать упущенное. Кроме того, это была бы их первая возможность убить кого-нибудь почти за пять месяцев, и они ревели в голодном предвкушении.

Часть этого предвкушения превратилась в удивление минутами позже, когда атакующая кавалерия открыла огонь, несмотря на дождь. В обычных условиях дождя колесцовые замки конных войск обычно работали, по крайней мере, немного лучше, чем фитильные замки, но оружие этих кавалеристов работало не просто "немного" лучше. Оно работало гораздо лучше, и Камсан проворчал проклятие, наблюдая, как пули пронзают его воинов. Огонь кавалерии Лиги был намного интенсивнее обычного, и, несмотря на скачущую походку двуногих циванов, он также был чертовски точным.