Масоны: Рожденные в крови

Уоллес знал, что англичане двинутся на него с юга от замка Стирлинг и будут вынуждены переправиться через реку Форт, в это время года полноводную. Переправиться через реку можно было по единственному находившемуся возле замка деревянному мосту, такому узкому, что по нему с трудом могли проехать рядом два всадника. Уоллес разместил своих людей севернее моста, спрятав всех в густом кустарнике, и строго наказал до приказа носа оттуда не высовывать. Благодаря введенной Уоллесом железной дисциплине ни единый человек из нескольких тысяч, рвавшихся в бой, не нарушил приказа. Англичане предполагали, что шотландцы где-то недалеко, но, сколько их и где именно, не знали. Почему шотландцы не разрушили этот мост? Не лучше ли переправиться по другому мосту и зайти шотландцам с фланга? Однако епископ Крессингем, королевский казначей и сборщик податей в Шотландии, решил так: поступление доходов в королевскую казну не терпит отлагательства, терять время и деньги нельзя. Англичане двинулись по узкому мосту.

Уоллесу потребовалась вся его выдержка и вся дисциплина его подчиненных, чтобы дождаться того момента, когда английское войско разделится пополам на переправе через узкий мост. Чтобы провести всю английскую пехоту и кавалерию, потребовалось бы одиннадцать часов. Для испытания крепости моста первыми на него въехали конники. Переправившись на другой берег, они рассыпались веером, организовав прикрытие переправы. За ними пошла пехота и уэльские лучники. Час за часом сидели, не шелохнувшись, шотландцы в кустах, занятых еще под покровом ночи. Наконец в полдень Уоллес увидел, что на эту сторону перешла как раз такая часть противника, которая могла бы нанести ему поражение решительным ударом, но могла быть разгромлена быстрым и решительным ударом его силами, имевшими хоть небольшой, но все-таки перевес. Тут и прозвучал условленный сигнал.

Из кустов разом хлынули десятки тысяч дико кричащих шотландцев. Англичанам казалось, что не будет конца этим орущим босоногим дикарям, размахивающим длинными копьями, боевыми изогнутыми топорами, горскими саблями и страшными двуручными шотландскими мечами. Уоллес со своими лучшими бойцами ударил по правым рядам, быстро пробился сквозь них и захватил северный конец моста, отрезав путь возможному подкреплению с южного берега. Две стороны сошлись в жаркой схватке, в замкнутом пространстве излучины реки. Те англичане, что оказались ближе к шотландцам, падали под их ударами, стоявшие сзади пятились и толпами падали в полноводную реку. В своих тяжелых латах и кольчугах они сразу шли на дно.

Де Уорен мог только наблюдать, как его лучников и конников рассекают на мелкие группы и сбрасывают с моста и с берега и те тонут в бурных водах. Он дал приказ отходить, но шотландцы перекрыли единственный путь отступления. Когда мост очистился, Уоллес послал на ту сторону своих людей преследовать бегущих. Когда известие о разгроме англичан дошло до шотландской аристократии, не желавшей подчиняться Уоллесу, она тоже пожелала участвовать в преследовании отступающих. По мере того как росло число охотников, число преследуемых час от часу сокращалось. В плен не брали; шотландцы хотели только убивать, а убив одного, гнались за следующим, чтобы уничтожить и его. На мосту с убитого епископа Крессингема содрали кожу и преподнесли Уоллесу, чтобы изготовить из нее ножны для меча.

Уоллес собрал кого мог из разбежавшейся в погоне за врагами армии, набрал новых ополченцев и через несколько месяцев взял Стирлинг, Бервик, Данди и Эдинбург. Очистив от англичан Шотландию, он двинулся походом на Камберленд и Уэстморленд.

Вернувшийся с громкой победой, Уоллес, если бы только он пожелал, легко мог стать королем: возражавших тогда не нашлось бы. Но он предпочел быть произведенным в рыцари и взять себе титул Страж Шотландии. Он привнес в шотландское общество некую организованность и национальное единство. Он был талантливым военачальником, но не был политиком. А шотландская аристократия по-прежнему цеплялась за свою драгоценную самостоятельность и не желала никакой власти над собой.

Шотландия была свободна, но обрела свою свободу от Англии, когда в ней не было грозного Эдуарда I, продолжавшего бесконечную войну с Францией. Его ответ был таков: Эдуард вступил в длительные переговоры с французами и освободил себе руки, чтобы заняться исправлением дел на пороге собственного дома. В 1294 г. было достигнуто соглашение о том, что король Эдуард женится на сестре короля Филиппа принцессе Маргарет, а сын и наследник Эдуарда, принц Эдуард, женится на дочери французского короля Изабелле. Этот двойной династический брак сделал дальнейшие переговоры делом чисто формальным. В 1297 г. Эдуард уже был в состоянии все свое внимание и всю военную силу обратить на решение проблемы Шотландии.

После возвращения в Англию первым государственным актом Эдуарда был созыв парламента в Йорке, куда должно было приехать все дворянство Шотландии, а всякий уклонившийся от явки на заседание объявлялся предателем. Однако никто из шотландцев на собрание не явился. Не потому, что последовали совету Уоллеса, а просто не признавали над собой ничьей власти. К тому же они опасались ловушки.

Эдуард повел свои войска в пограничный пустынный район, где была разбита армия де Веренна. Все трупы были собраны и сожжены, скот выведен из зоны военных действий. Английские корабли с провиантом стали на рейде Эдинбурга. Но Уоллес заблокировал подход к ним. Англичане, выйдя в поход, планировали добывать провиант по пути, а в конце использовать припасы с кораблей. Теперь они не могли ни того, ни другого. Уоллес построил свою тактику на том, что голодная армия англичан рано или поздно будет вынуждена отступить, тогда можно будет нанести по ней удар. К несчастью, нашлись два шотландских графа, пожелавших избавиться от командования Уоллеса. Они сообщили Эдуарду о месте расположения Уоллеса в нескольких милях от Фолкерка, где Страж Шотландии со своим войском ожидал момента, когда англичане начнут отходить. Это и было нужно Эдуарду: «Они хотят меня преследовать! Я тут же выйду им навстречу!»

Вечером того же дня английская армия тихо подошла на расстояние одного перехода к расположению войска Уоллеса. Дав несколько часов отдыха, Эдуард в темноте подвел свои войска вплотную к неприятелю, и едва рассвело, англичане увидели шотландские отряды на склонах горы. В распоряжении Уоллеса был несколько сот конных всадников, которыми командовал Джон Комин Рыжий, и небольшой отряд лучников с короткими и грубыми горскими луками, которые были намного слабее длинных и мощных луков уэльсцев. Основная масса шотландских воинов, вооруженных длинными пиками, была построена в три скилтрона, пустых внутри кольцеобразного формирования, ощетинившегося остриями своих копий. В центре круга находился резерв, готовый заменить собою павших бойцов. Длинное копье было эффективным орудием отражения атаки кавалерии, но было бесполезным в рукопашном бою, и копьеносцы были беззащитны против дальнобойных стрел английских лучников.

Накануне боя Комин Рыжий и Джон Стюарт, командовавший лучниками, затеяли обычный спор о том, что по благородству происхождения они достойнее Уоллеса, а потому именно они должны руководить сражением. Уоллес их переспорил, но на свою беду. При первой же атаке англичан Комин Рыжий отошел со своей конницей, оставив Уоллеса без резерва и с открытым флангом. Джон Стюарт с отрядом лучников первыми полегли в бою.

Поначалу скилтроны отбивали атаки англичан, и, казалось, победа снова будет на стороне шотландцев. Эдуард, однако, использовал другой прием, и шотландцы со своей тряпичной броней получили удар, против которого у них не было защиты. Эдуард отвел свои отряды назад и выдвинул вперед лучников. Их стрелы, без труда пробивавшие легкую броню и кольчугу, несли страшный урон шотландским воинам с их тряпичной защитой плеч и груди. Надо было бы ударить по лучникам кавалерийской атакой, но кавалерии у Уоллеса уже не было. Скилтронам ничего другого не оставалось, как стоять и умирать под градом стрел; они начали распадаться. Увидев это, Эдуард направил в тыл шотландцам конницу, и те дрогнули. Уоллесу удалось прижать свои отряды к лесу. Кто смог сделать это, не стал легкой добычей тяжелых всадников. За самим Уоллесом в лес погнался Брайан де Джай, Мастер английских тамплиеров. Уоллес сразил его.

Когда сражение закончилось, десять тысяч шотландцев остались лежать на поле боя. Шотландское дворянство, конечно, обвинило во всем Уоллеса, и аристократия отвернулась от него совсем. Обратившись к идее союза с Францией, Уоллес отправился к Филиппу с просьбой о помощи. В ответ Филипп заковал Уоллеса в цепи и написал Эдуарду письмо, предлагая отправить ему пленника. Эдуард поблагодарил шурина и попросил некоторое время подержать Уоллеса во Франции. Тут Филипп изменил свое решение и отпустил Уоллеса на волю. Вместо помощи военной силой Филипп снабдил Уоллеса письмом к папе с мольбой о помощи. Как распорядился письмом Уоллес, неизвестно.

В 1304 г. Джон Стюарт Ментейтский, некогда бывший другом и соратником Уоллеса, перешел на сторону англичан и был назначен шерифом Думбартона. В том же году к Стюарту явился некий Джек Шорт, бывший слуга Уоллеса. Поскольку его хозяин был теперь в бегах, слуга, желая получить вознаграждение, сообщил, что Уоллес скрывается в Робройстоне, неподалеку от Глазго. Ментейтский барон решил самолично отправиться в указанную гостиницу и дать солдатам сигнал, что искомый ими человек находится тут, переложив хлеб на блюде. Ментейт действительно нашел своего бывшего друга в гостинице и сел с ним за один стол. Когда солдаты вошли, барон взял со стола буханку хлеба, повернул ее и снова положил на место. Тут Уоллеса и схватили.