Массимо

– Ты действительно хочешь угнать машину?
– спросила я, когда мы шли по причалу, у которого оставили лодку.

Он ухмыльнулся.

– Тебя это оскорбляет?

То, что он вел себя так, будто он крутой, а я - маленькая церковная мышка, которую шокировал большой и сильный мафиози, раздражало меня до смерти.

– Нет, идиот. После того, как я улизнула первые несколько раз, Нона заставила своих головорезов запереть наши лодки, так что единственным выходом для меня стало украсть чужую.

– Тогда почему ты так удивилась?

– Меня поразило, что ты знаешь, как угнать машину. Если только ты не собираешься кого-нибудь похищать.

– Я не собираюсь этого делать, - сказал он с таким видом, будто мое предположение его оскорбило.
– Я вырос в Cosa Nostra. Конечно, я могу угнать машину.

– Я тоже выросла в Cosa Nostra, но не могу угнать машину, - заметила я.

– Потому что ты выросла на острове, где нет машин, - сказал он с видом всезнайки.

Это меня еще больше разозлило, потому что… ладно, да, это было очевидно.

– Я просто хочу сказать, что если ты вырос в мафии, это не значит, что ты автоматически разбираешься во всяком дерьме, - ответила я.

– Но ты, видимо, знаешь, как угнать лодку.

Я насмешливо хмыкнула.

– В Венеции не нужно угонять лодку. Многие люди оставляют ключи в замке зажигания.

Он нахмурился.

– Погоди-ка, ты хоть раз водила машину?

– Нет, - сказала я приторным голосом, наполненным цианидом, - я выросла на острове, где нет машин, помнишь?

Его лицо озарила короткая вспышка раздражения, но в остальном он никак не отреагировал на мой тон.

– Даже на отдыхе?

– Какой отдых? Я почти всю жизнь прожила с пожилой женщиной, которая не любит солнце, и которая боялась, что на нас совершат покушение, если мы выедем за пределы Венеции.

– О.

Это прозвучало как сочувствие, как будто я только что сказала ему, что у меня никогда не было домашнего животного.

Что на самом деле было правдой, если не считать пары золотых рыбок и крошечной черепашки, которую я назвала Генри - в честь актера Генри Кавилла, в которого была очень влюблена, когда мне было двенадцать лет.

Нона ненавидела животных. Она говорила, что они везде оставляют шерсть. Поэтому черепаха и золотая рыбка.

В детстве я бы убила за щенка… или котенка…

– Если ты никогда не уезжала из Венеции, то ездила ли ты когда-нибудь в машине?
– спросил он.

Это был глупый вопрос. Конечно, я ездила в машине - я же не из какого-нибудь отдаленного племени Амазонки.

Но прежде чем я успела ответить, я вспомнила, как мне было шесть лет.

Звук аварии.

Тишину после нее.

Рев мотоцикла, остановившегося рядом с нами.

– Да, - резко сказала я, вытесняя воспоминания из головы.
– Но… разве машины сейчас не все электронные? С сигнализацией, компьютерами и прочей ерундой?

– Некоторые - да, - признал он.

– Так что же - ты что-то вроде компьютерного хакера-угонщика?

– Я буду искать что-нибудь постарше. Что-нибудь без компьютеров.

Вероятно, это будет не слишком сложно. Трепорти был маленьким и небогатым городком. Большинство машин должны быть довольно старыми.

Мы прошли мимо магазина, где продавались билеты на паром до Венеции, круглосуточного магазина и туристической ловушки с выставкой отполированных морских раковин. Местные жители смотрели на нас как-то странно, что, наверное, было вполне ожидаемо. Не каждый день они видят прогуливающихся гиганта в дизайнерском костюме и богатую девчонку с сумкой Birkin.

Мы вышли из крошечного городка и пошли дальше, пока не уперлись в длинный ряд машин, припаркованных на обочине. Полагаю, это были машины тех, кто хотел прогуляться по пешеходной дорожке, по которой мы шли, потому что пляжа не было. Доступ к воде преграждал забор из цепей.

Массимо проходил мимо одной машины за другой, внимательно рассматривая каждую из них.

Видимо, одна ему понравилась, потому что он перешел дорогу и подошел к уродливому синему автомобилю. Краска на нем была выцветшей, а двери - помятыми. Машине было, наверное, лет сорок, и не в том смысле, что она была классическим спортивным автомобилем.

– Ты, наверное, шутишь, - пожаловалась я, следуя за ним.

– А что?
– спросил он, пробуя обе двери со стороны водителя. Они были заперты.

– Неужели нельзя угнать что-нибудь поприличнее?

– Поприличнее означает - поновее, а новую машину сложнее вскрыть. Встань передо мной.

– Зачем?

– Чтобы прикрыть меня, пока я буду разбивать окно.

– Вокруг никого нет…

– Просто сделай это.

Я вздохнула и встала на указанное место. Затем я посмотрела на воду, до которой было всего 40 футов.

Пока не услышала хруст и звон стекла.

Я вздрогнула.

Мне 6 лет, я сижу на заднем сидении - повсюду битое стекло, осколки сыплются на меня…

ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ!

И нервно обернулась.

Массимо держал в руке брелок, на металлическом кольце был маленький острый шип.

Окно машины рядом с ним было полностью разбито.

– Что это?!
– спросила я потрясенно.

– Инструмент для работы, - сказал он, отпирая машину изнутри.
– Одним ударом можно разбить стекло автомобиля практически без усилий. Садись.

Я обходила машину, пока он счищал разбитое стекло с сидения на пол, забирался внутрь и регулировал водительское сидение.

Даже когда он отодвинул кресло до упора, его ноги оказались прижаты к приборной панели рядом с рулем. Он выглядел как человек обычного роста в клоунском автомобиле.

Он наклонился и открыл пассажирскую дверь, чтобы я могла сесть. Затем он достал нож, который снял с тела наемника, и с его помощью отсоединил пластиковый отсек под рулем.

Повозился с проводами - и через десять секунд двигатель взревел.