Мастера печатей

Мервин, с первого взгляда невзлюбивший детектива, старался ничего не говорить и вообще был мрачнее тучи. Осознанно или нет, но помощник изредка одаривал Монро испепеляющими взглядами. Того они скорее забавляли - детектив спокойно их выдерживал и один раз даже как ни в чем не бывало улыбнулся в ответ. Николаса же подчеркнутая холодность Мервина раздражала. Помощник не понимал, как ему повезло: приди Монро на несколько минут раньше, он мог бы услышать не относительно невинную фразу, а признание Мервина в том, что он сотрудник Тайной полиции. Это наверняка понравилось бы ему гораздо меньше.

– Так и... кхм... зачем вы пожаловали, детектив-сержант?
– прервал гнетущую тишину Николас.

– Вы бы лучше спросили, почему я пожаловал один, а не с отрядом крепких парней, которые бы вас схватили и засадили за решетку, - грубо сказал детектив.
– А мне, между прочим, советовали так поступить.

– И что же вас остановило?
– едко осведомился Мервин.
– В логово разбойников всегда нужно заходить с подмогой.

Лицо детектива на секунду стало задумчивым, а потом приобрело обычное брезгливое выражение.

– Честно говоря, я и сам точно не знаю, как ответить на этот вопрос. Возможно, ваша вина мне не столь очевидна, как некоторым другим полицейским, хотя выносить вердикты в любом случае дело не полиции, а суда. Или, возможно, - и я на это надеюсь, - вы не станете делать глупости и усугублять свое положение расправой над полицейским, раз уж вы вернулись в город из неожиданного побега.

– Побега?
– удивленно переспросил Николас. Вот как, значит, в полиции охарактеризовали их поездку на Ливентский тракт?
– Постойте, откуда вам известно, что мы куда-то ездили?
– спохватился он.

– Кажется, вы недооцениваете полицию, - заметил детектив.

– Недооценить вас довольно легко, - с притворной небрежностью бросил Мервин.
– Мужчина в клетчатом костюме с чемоданчиком, подошедший утром на станции дилижансов, был шпионом, приставленным за нами следить.

От взгляда Монро пробрало чуть ли не до костей.

– В прошлый раз я выяснил, что вы поразительно хорошо разбираетесь в разбойниках, - пробормотал он себе под нос.
– В этот - что вы претендуете на специалистов в делах полиции... Самоуверенность это или что-то большее? Впрочем, - уже громче добавил детектив, - я все равно не понимаю, о каком мужчине с чемоданчиком вы ведете речь.

По его интонации стало ясно, что он, напротив, все прекрасно понимает и Мервин не ошибся. Николас приложил ладонь к правому виску, ощутив вернувшуюся головную боль, которая мучила его с раннего утра. Молодежь... Они меньше уставали, быстрее ходили и даже соображали лучше. У него же напрочь вылетело из головы обещание Фредерику Фалсусу, и, хотя на часах пробило уже четыре часа пополудни, он так и не спросил Джона, приносил ли кто-нибудь в обед заказы. Не говоря уже о том, что он и не заподозрил в этом клерке полицейскую ищейку...

– Мистер Катэн, ваш чай был необыкновенно вкусен, но все же вернемся к теме Туманного леса. Мне невероятно интересно, - с нажимом произнес детектив, - что вы там делали. Не ездили же навещать собратьев-разбойников?

Неискушенному зрителю могло показаться, что он неприкрыто издевается, и лицо Мервина, который, похоже, так и думал, темнело все сильнее, предвещая грозу. Но если бы Чарльз Монро действительно верил в то, что говорил, то он бы не задавал вопросы и, в самом деле, не пришел бы один. Вполне возможно, несмотря на своеобразную манеру поведения, он был все-таки на стороне мастера печатей и его помощника.

– Нет, хотя мы действительно пытались их найти, - признался Николас.
– Мы надеялись представить суду истинных виновников трагедии, постигшей леди Ольстен, но вместо этого чуть не превратились в новых жертв.

– Я слушаю, - подбодрил его детектив.

– Все началось вчера, - стал размеренно рассказывать Николас, - когда мы пришли выразить свои сожаления леди Ольстен...

Сообщение, что вернувшаяся Сесилия - это подменыш, не вызвало у Монро никакой реакции, а историю о том, что случилось на Ливентском тракте, он слушал с таким видом, словно перед ним играли очень плохую пьесу. Детектив разве что переложил одну ногу на другую, но скептическое выражение на скуластом лице так и не изменилось. Он с тяжелым вздохом кивнул, лишь когда Николас подробно описал напавших.

– Я знаю кое-кого из этих людей. Трудно представить, зачем им сдались вы. У них совсем другой профиль.

– Какой же?

– Сутенерство. Если, конечно, никто из вас с этим не связан...

– Нет!
– возмутился Николас.

– Я так и думал, - спокойно сообщил Монро.
– Сводничеством занимался только один из них. Второго судили за карманные кражи, третьего - за контрабанду спиртных напитков. Другие двое мне не знакомы, но что все эти люди делают вместе, для меня загадка.

– А что с Принцем крыс?
– хрипло спросил Мервин.
– Его вы не знаете? Кто он - главарь какой-нибудь шайки?

Монро откинулся на спинку кресла.

– Сложный вопрос. Многие спорят, существует ли этот человек и человек ли это вообще, а не выходец из Чужих королевств. О нем ходят только смутные слухи, а по вашим словам выходит, что он не только сколотил банду, но и его именем запугивают. Как, кстати, вам удалось сбежать от его людей?
– он чуть-чуть склонил голову, пристально изучая собеседников. Его начищенные медные пуговицы блеснули, когда он повернулся от Мервина к Николасу.
– Не вижу, чтобы вы были серьезно ранены, хотя ни один из вас не похож на бывалого вояку. Вероятно, спастись вам помогло то заклинание– как вы сказали, ложные печати Оссеана?

– Оссеата, - машинально поправил Николас.

Он смотрел на Монро и лишь поэтому заметил сверкнувшее в кофейных глазах полицейского удовлетворение. Эта эмоция смутила Николаса - он бы скорее ожидал увидеть смущение из-за допущенной ошибки. Но удовлетворение?.. Внезапная догадка заставила его посмотреть на гостя совсем иначе - с невольным уважением и в то же время с примесью страха. Детектив оговорился специально, проверяя, не сочинил ли мастер печатей эту фамилию на ходу. Умно... Хотя и недостаточно, ведь он так и не распознал ложь, которая скрывалась за этой выданной сходу фамилией.

Мервин тем временем обеспокоенно зашевелился в кресле. Он должен был испугаться, что Николас чистосердечно выложит детективу правду о том, каким способом им удалось отбиться от преступников. Но выдавать чужой секрет Николас не собирался, невзирая на то что его не просили об этом. Как обойти неудобный момент, он уже придумал - слова о ложных печатях очень удачно сорвались с его языка.

– Мистер Катэн...
– предупреждающе произнес Мервин.

– Не волнуйся, - с менторской ноткой в голосе сказал Николас.
– Думаю, твоей карьере не повредит, если детектив-сержант узнает о допущенной тобой ошибке в таком сложном заклятии, как формула Оссеата. В конце концов, даже не все мастера рискуют ее применять, что уж говорить об ассистенте...