Матабар III

Стратегия Керимова заключалась в том, чтобы сперва ослабить бдительность противника, а потом засыпать его серией скоростных заклинаний, вынудить поставить щит, после чего собрать потраченную Лей и обрушить мощный, добивающий удар.

И Ардан попался на неё. Действовал строго так, как и задумывал Керимов. Не потому, что дурак, а потому, что прежде, по сути, и не сражался-то никогда с магами.

— Спящие Духи, — выдохнул Арди, глядя на каменный шар, постепенно проламывающий щит.

И это несмотря на то, что Ардан выставил поглощающий тип щита.

Керимов же, у которого все еще оставалось не меньше шести лучей, ждал. Он уже видел себя победителем. Если шар проломит щит — победа. Если Ардан развеет щит и попытается ускользнуть от удара — у Керимова появится окно для следующей атаки, а у противника не окажется времени для защиты; снова — победа.

А контратаковать Арди не мог, потому что тогда ему придется снять с себя щит.

Во всяком случае — так думал Керимов.

Ардан же, покачав головой и посетовав на собственную недальновидность, легонько ударил посохом о землю.

Искрами зашлась печать на страницах его гримуара и, под всеобщий ошарашенный вздох, над головой барона сформировалась ледяная глыба, разом зачерпывая из резервов Ардана пять лучей.

Барон лишь в самый последний миг, перед тем, как уже вскочившие на ноги врачи-целители не смогли бы ему помочь, закутался в каменный кокон, разом прощаясь, со страху, со всеми оставшимися лучами.

Каменный шар, почти пробивший щит, разлетелся в мелкую крошку и юноша, поднявшись на ноги, снова ударил посохом по полу.

Он, конечно, пока не умел зачерпывать Лей из заклинаний той же стихийной школы, что и предыдущие (да и обучали этому только на военном факультете, а Аверский начал с основ), но ему и не требовалось.

Спокойно, не торопясь, раз уж Керимов полностью лишился лей и теперь надеялся на свой каменный кокон, Ардан пролистал страницы гримуара.

— Нашел, — кивнул он сам себе, после чего вылил оставшиеся шесть лучей в модифицированную Ледяную Стрелу.

С его губ сорвалось облачко пара. Вместо стандартной, метровой ледяной спицы, забиравшей два луча, перед навершием посоха закружилось двухметровое копье толщиной в ладонь, крутящееся с такой скоростью, что воздух вокруг его навершия слегка задрожал, а уши прорезал тонкий, неприятный свист.

Такого не должно было получиться, даже с учетом потраченного количества Лей…

Ардан, ошарашенно смотря на созданного монстра, слишком поздно вспомнил о связи искусства Эан’Хане и стихийной школы.

— Берегись! — выкрикнул он, когда копье, быстрее винтовочной пули, устремилось в цель.

Целители, так и не успевшие вернуться на свои места, побежали к бортику.

А каменный кокон… Тот остался цел. Не весь, конечно. В его центре зияла сквозная дыра. Точно такая же, как и в животе Керимова.

А копье, пролетев еще несколько метров, разбилось и исчезло внутри щита полигона. Но это уже мало кого волновало. Потеряв дар речи, учащиеся молча следили за тем, как целители, развеяв каменный кокон, творили печати над телом хрипящего, захлебывающегося кровью барона, судорожно пытавшегося прикрыть руками громадную дыру, из которой выпадали кишки и рассеченные внутренние органы.

— Проклятье! — к целителям присоединился и пробежавший мимо Кштовский, на ходу творящий печати, накрывавшие барона разнообразными лечебными чарами.

— Уходи, — шепнул Ардану встревоженный Бажен. — Я решу все вопросы, но… пару недель в Большом не появляйся.

— Я не хотел…

— Уходи, пока никто не смотрит, — перебил Иорский и тоже зашагал к раненному.

Ардан, развернувшись, быстрым шагом направился на выход.

В голове билась единственная мысль — только бы Керимов не отправился на встречу с Вечными Ангелами.

Глава 66

Арди, упершись лбом в обжигающе холодный, обмерзший, стальной поручень, кусающий кожу даже сквозь шерстяную вязь шапки, размышлял о произошедшем.

В самом неприятном случае, если Керимов умрет, то… отчислят ли его из Большого? Кто знает. С одной стороны он участвовал в официальной, учебной кровавой дуэли, а с другой…

— Проклятье, — процедил Ардан, прикрывая глаза.

Еще этот Кштовский… Арди даже не беспокоила оговорка Бажена про дочь полковника… Почему полковник не вмешался? Хотя ответ, по сути, лежал на поверхности.

Ардан ведь использовал столько же лучей, ну может на один больше, нежели Керимов поместил в свой поглощающий тип щита.При прочих равных, даже если бы заклинание Арди перегрузило бы свойства каменного кокона, то максимум, что произошло — барона посекло бы осколками.

Потому Кштовский и не вмешивался. Полковник ведь никак не мог предусмотреть влияние искусства Эан’Хане про которое и не знал-то, наверное, ничего, кроме самого факта существования данного вида магии.

Оставалось надеяться, что два целителя, пусть и студентов, вкупе с пятизвездочным, опытным военным магом смогут вытащить Керимова.

— Проклятье, — повторил Ардан.

— Тяжелый день? — спросил кондуктор. С забавной, ушастой шапкой, накинутой поверх форменной фуражки со сверкающим, лакированным козырьком.

— Что-то вроде.

— Ну ясно… канал Маркова!

Трамвай затормозил, жалобно взвизгнув колесами по трещащим от мороза путям. Ардан вышел на улицу, стянул шапку с головы и подставил лицо холодному ветру, бегущему по заснеженной глади спящей реки.

Выстукивая посохом ритм собственных шагов, юноша миновал несколько домов и подошел к двадцать третьему, где привычно мигала вывеска « Брюса », а на последнемэтаже блестел эркер с покрытой ржавчиной стальной крышей.

Арди планировал почистить её по весне, чтобы в сезон дождей не пытаться искать преимущество в жизни болотной лягушки — затопит ведь.

Зайдя внутрь, Ардан обнаружил Аркара все еще сидящего за многочисленными счетами и отчетами.

— Быстро ты, — фыркнул полуорк, записывая что-то в графах толстенной книги.

— Ага, — только и сказал Арди.

Он снял пальто, повесил на вешалку гардероба и, пододвинув стул, уселся напротив.

Стук деревянных бусин, скользящих по стальным проволокам, немного его успокаивал.