Матрос империи. Начало

– Поел?
– спросил вновь прибывший.

– Отказался.
– доложил лейтенант.

– Давайте уже поедем в тюрьму.
– я безразлично посмотрел на штаб-офицера. Я уже ничего не хотел.

– Какую тюрьму?
– Оба офицера уставились на меня с непониманием.

– Как какую.
– я ответил им взаимностью.
– Что вообще происходит, я же склад спалил, из-за меня боевая тревога, полк и флот подняли!

– Корпус.
– уточнил лейтенант.

– Точнее все объединение корпусов.
– уточнил секунд-майор.

Мысль о том, что по боевой тревоге подняли несколько миллионов человек, меня добила, и я попытался упасть в обморок. Что-то кольнуло в ягодицу, и потерять сознание у меня не получилось.

– Э, старшина, - штаб-офицер схватил меня за плечи, - отставить изображать обморок, Абаимов, да вколи ты ему что-нибудь противошоковое.

– Так точно, противошоковое!
– я почувствовал еще один укол.

– Старшина, никто тебя, никуда не посадит. Ты уже оправдан. Проблемы совсем у других людей.
– секунд-майор потряс меня, привлекая внимание.

И ему удалось. Я посмотрел на него и осторожно переспросил:

– Правда?

– Правда. Ты вообще везунчик, Туров. Ты выжил там, где не должен был.

– Я... я не понимаю.

– Запись с доспеха все прояснила. А местный зав. складом сейчас отгребает за то, что ни одна камера на складе не работала, и он тебя одного оставил. А за гранаты в саркофагах отгребет тот, кхм, в общем, найдут, кому получать за это. А за твой доспех и наказывать не кого.

– Но...

– Да никаких но. Мы тебя сейчас домой отвезем, а завтра поговорим. Ты, главное, успокойся.

– Командир, а ему за то, что доспех надел, выговор, или хуже?
– спросил лейтенант.

– Да ничего, Могута сказал, что наказывать там, где чувствуется рука Господня - это грех.

– Господин полковник красиво говорить умеет.

– Понял старшина?
– штаб-офицер обратился ко мне.
– Так что не бойся, все у тебя нормально будет.

Не успел я ответить, как в салоне бмп стали появляться новые бойцы. Они тут же занимали места, кто рядом со мной, кто напротив.

Ехали мы минут пятнадцать, вернее, летели, так как боевая машина тревожной группы была оснащена антигравом и довольно мощным, чтобы идти высоко над домами. Теперь мне ясно, каким образом они так быстро оказались у ангара. Это мне казалось, что я целую вечность выбирался из горящего склада, на самом деле прошло двенадцать минут.

Всю дорогу бойцы не обращали на меня внимания, кто-то ел сухой паек, кто-то пил чай, кто-то травил анекдоты. Обстановка была очень не принужденной. Я их украдкой рассматривал, и когда встречался с кем-нибудь взглядом, то не видел никакой агрессии, наоборот, все улыбались.

Довезли меня быстро и сдали на руки Родиону, который вышел на крыльцо пансиона, встречать боевую машину. Старший мичман был очень удивлен, когда увидел меня в сопровождении секунд-майора, но не стал устраивать допросов, а молча проводил до моей комнаты, и, справившись, не надо ли мне чего, получил отрицательный ответ, и оставил меня одного.

* * *

Утром мы завтракали в тишине. Родион Кириллович и Ирина Викторовна тактично не лезли ко мне с расспросами, а Евгений Михайлович лишь изредка посматривал на меня, чему-то улыбаясь. Меня это скорее радовало, я очень благодарен Родиону за все, но он стал вести себя в последнее время, как мои родные, когда я восстанавливался после падения, как наседка.

На занятиях все только и делали, что обсуждали внеплановые учения, которые для всех начались очень неожиданно. Территория базы обезлюдела, так как в учениях принимали участия даже студенты, все кроме первого курса. Кто-то спрашивал о взрывах и зареве на окраине базы, но из матросов никто не был в курсе происходящего, а преподаватели либо отмалчивались, либо все списывали на учебную атаку.

В обед мы собрались нашей компанией на лужайке перед корпусами. И снова единственной темой разговора были учения.

– Ладно Вам, мальчики.
– Арина прекратила спор о целях учений.
– Я слышала, что половина корпусов и флотов не уложились в нормативы.

– Серьезно?
– удивился Сарай.

– Серьезно, милый, множество офицеров и матросов были в увольнительных, где-то вообще по пол команды пьяными явились или не явились по тревоге.

– Полетят головы, пол команды - это много.
– поделилась своим мнением Лена.

– Головы не знаю, а вот премий лишатся и штрафов наловят многие.

Ох, мама, если кто-нибудь узнает, что я имею отношение к причине этих учений, я же столько врагов себе заработаю. Молчать, только молчать.

– Рос, как ты относишься...

– Не знаю!
– не дал я договорить Славе.

– Чего не знаешь?

– А что ты хотел?
– сориентировался я.

– Странный ты какой-то, - Ярик странно на меня посмотрел.

– Нервный.
– согласился с ним татарин.

– И бледный весь, - вторила им Лена.

– Ростик, ты снова принимаешь витамины?
– обеспокоенно спросила Арина.

– Я, да...
– я не знал, что придумать, но этого и не понадобилось.

– Ты снова ему продал витамины?
– Арина повернулась к Славе и гневно на него посмотрела.

– Это не я!
– Ярик вскинул руки вверх.
– Он сам, где-то, наверное. Рос, не молчи.

– Это не он, Арин, я старые-то...

– Ростик, зачем тебе это?
– Она с участием посмотрела на меня.
– Тебе же они не подходят, и вообще, гадость жуткая.

– Да вот, решил, чего добру пропадать.

– Если бы добру.
– не согласился со мной Гадел.

Сигнал о конце большого перерыва прервал наш разговор, и мы разошлись по своим аудиториям. А вечером, после рукопашки, на которой Воислав учил меня контролировать силу защитного кокона, кстати, получалось пока не особо, я встретил неожиданного гостя в столовой пансиона - секунд-майора Ерастова Александра Ярославовича.

* * *

– Вечер, смена закончилась, зашел к ребятам попить чая перед тем, как домой поехать.
– Александр Ярославович рассказывал нам за ужином о событиях вчерашнего вечера.

– Пьем чаек, байки травим. Тянет меня к ребятам в боевую заглянуть, не хватает мне этого. Тут тревога, залетает в комнату капитан Жичкин и кричит:

– Саша, Тур сигнал бедствия включил, подмоги просит.

Я вскакиваю и лезу в доспех, да весь взвод повскакивал. Кричу ему:

– Где?

– Сто двадцать второй тех. Склад.

Я бегу к бмп, а капитан кричит по связи:

– Там многочисленный противник, идет бой. Точное количество не известно.

– Хотя бы приблизительные данные есть?
– спрашиваю, а у самого сердце щемит, думаю, держись Тур, идем.