Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
— Aita pe-a, — ответил скандинав, — ну, джентльмены, покажите мне карту.
Нет смысла передавать дальнейшие сумбурные объяснения гостей. Ничего нового по существу сказано не было. Важно только то, что инженер-директор Скйоф умел играть циничного наемника так же прекрасно, как Улукаи король Сигаве, умел играть слегка продвинутого питекантропа. Когда они включали свои роли синхронно, мало кто мог уловить тут фальшь. Скйоф и Улукаи выглядели в такие моменты кристально-ясными «работниками ножа и топора», наделенными изрядным апломбом и хитростью.
— Значит, так, — произнес Скйоф, когда раунд объяснений завершился, —
— С Фиджи, — вмешался Зандхар Маджрай, — нет вопросов. Фиджи мирно отдаст земли, нужные для батакской автономии. Есть договоренность с президентом и премьером.
— Хэх! Может, вы и в правительстве Тонга договорились?
Представитель Совета по Исламским Финансам утвердительно кивнул.
— Да, мы договорились на уровне правительств и в Тонга, и на Германском Самоа, и на Вануату, и на Соломоновых островах, и даже в Папуа. Но в некоторых странах есть не только вооруженные силы, но и нелегальные формирования. Их надо подавлять, и это законное действие, оно одобрено правительствами, и поддержано в ООН.
— Понятно, — сказал Скйоф и повернулся к королю Сигаве, — эти парни говорят, что всех купили.
— Ты в это веришь? — спросил король.
— Нет… — скандинав покрутил головой, — …В бизнесе не верят. Нужны подтверждения. Например, если Фиджи реально отдаст им территории, то это будет подтверждение.
— Да, это правильно! — король сжал кулак, — Мы будем ждать подтверждения.
— Президент Фиджи уже направил бумаги в парламент, — объявил Зандхар, — правовые процедуры займут всего декаду, вот увидите.
— Увидим, тогда поговорим, — заключил Улукаи, — это мое решение, я все сказал.
24 ноября. Центральная Полинезия. Архипелаг Токелау (колония Новой Зеландии).
Острова Токелау лежат к северо-востоку от Увеа-и-Футуна, к западу от Островов Кука, к северу от Самоа и к югу от Кирибати. Токелау — маленький архипелаг из трех атоллов: Факаофо, Нукунону и Атафу. Общая площадь атоллов — 10 кв. км, население — полторы тысячи. Столицей Токелау считается атолл Факаофо, но самый комфортабельный атолл Нукунону. На его юго-западном островке — моту есть поселок Нукунону-Вилладж, (или Нувил). По оси этого островка проходит единственная улица Нувила, будто взятая из маленького старинного южно-европейского городка, где кусочек древней застройки (с непременной католической церковью) соседствует с модерновыми прямоугольными коттеджами. В XIX веке Ватикан основал на Нукунону отдельное епископство — это «оживило экономику», и сформировало хорошую инфраструктуру, удивительную для маленькой отсталой провинции, где средний доход 1000 долларов в год на жителя.
В период после «несостоявшегося конца света 2012 года», Нувил сильно
пострадал от мирового кризиса, зато потом стал важным пунктом на одном из ответвлений Великой Кокаиновой Тропы. Правда Тропа существовала недолго, но оставила след в застройке Нувила: здесь появилась пиццерия «Чиполлино-Николо» (или просто «Пицца-Чинкл»). Супер-кризис не сильно затронул Нукунону, а Алюминиевая революция, начавшаяся на Островах Кука, пока не вызвала никаких ужасов в этой провинции, и жители искренне удивлялись исчезновению туристов и эвакуации епископа. Ведь на Нукунону все тихо.Так вот, утром 24 ноября невысокий худощавый мексиканец, одетый в легкие джинсы, жилетку, пятнистую налобную повязку «хатимаки» и широкие солнцезащитные очки, подошел к яркому павильону пиццерии «Чиполлино-Николо» (немного похожему на гигантский кристалл цветного кварца) и, толкнув стеклянные дверцы, шагнул внутрь. Окинув взглядом еще пустое (по случаю раннего часа) помещение, он быстро подошел к стойке и обратился к официанту (что характерно — уроженцу южной Италии):
— Пожалуйста, принесите графин граппы, и две рюмки. И позовите босса, ладно?
— Вы имеете в виду менеджера?
— Нет, не менеджера, а босса. Передайте ему, что сегодня в программе рулетка.
— Сегодня в программе рулетка? — переспросил официант.
— Да, amigo. Совершенно верно.
…Через несколько минут, к угловому столику, где устроился мексиканец, подошел аккуратно-кругленький, невысокий и очень подвижный мужчина лет между 30 и 40, средиземноморской расы одетый в снежно-белую рубашку и такие же снежно-белые свободные брюки.
— О, Черная Мадонна! Ты успел так быстро, друг Жерар! Я ждал тебя к полудню.
— Ты ждал, друг Николо, а время не ждет. Поэтому, я уже здесь.
Этнический сицилиец, известный под прозвищами «Дуче» и «дон Чинкл» и, как бы, мексиканец, известный под прозвищами «претор Октпо» и «дон Рулетка», трижды обнялись по некому обычаю, общему для «берегового братства» Тирренского моря и Карибского моря, после чего уселись за столик. Официант уже принес графин сильно охлажденной граппы и две рюмки. Тогда, два дона выполнили следующий ритуал.
— Per la causa nostra (За наше дело), — произнес сицилиец.
— Per la causa nostra, — эхом повторил мексиканец.
Они выпили, закусили оливками (довольно редкое блюдо в Полинезии), и помолчали немного. Потом сицилиец произнес:
— Говорят, Жерар, ты собираешься восстановить Великую Кокаиновую Тропу.
— Я никогда не собираюсь, Николо. Я решаю и делаю.
— Это не под силу одному человеку, или одной команде, — заметил дон Чинкл.
— Да, — подтвердил Октпо, — потому, я обратился к друзьям, и к друзьям друзей. Я обратился к тебе, потому что я тебя знаю: ты надежный друг и соблюдаешь обычай.
— Ты меня знаешь. А знаю ли я тебя? Иногда, мне кажется так, а иногда — этак.
— Разве я хоть раз нарушил обычай, друг Николо?
— Ни разу, — ответил дон Чинкл, — но, я не знаю, что у тебя на уме.
— Но, ты сам сказал, что у меня на уме. Я восстанавливаю Великую Тропу. Скажу тебе больше: я восстанавливаю так, чтобы враги больше никогда не смогли ее разрушить. И, многие hombre этого хотят. Ты тоже этого хочешь, иначе не стал бы мне помогать.
Дон Чинкл медленно нарисовал пальцем на столе вопросительный знак.