Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)

192

освещению аграрных отношений и сословно-классовой структуры Рима. Ф. М. Нечай считает, что "Рим возник в результате синойкизма древних поселений с родовым строем у их жителей с осевшими по соседству вооруженными пришельцами из латинских родов", в чем и следует искать причины его возвышения. Доромулово время характеризуется им как "век первобытнообщинной собственности", а время Ромула-- началом века "зарождения и господства частной собственности". Аграрные мероприятия первых двух царей исследователь истолковывает как проводившиеся "на основе общинных порядков, связанных с родо- племенным строем" (Ромул) и как утверждение за владельцем участка по крайней мере пожизненно, с чем связано зарождение частной собственности на землю. Эту эволюцию он особенно подчеркивает, указывая, что "сперва в Риме было родовое землевладение. Обработка земли велась отдельными семьями". Наследственное же землепользование в условиях применения рабского труда вело к появлению частной собственности на землю, которая приводила к имущественному неравенству. Социальные сдвиги на этой почве в VI -- начале V в. до н. э. создали социальные конфликты. Они, по мысли автора, знаменовали собой зарождение нового общественного, т. е. рабовладельческого, строя с превращением римской родовой знати в господствующее сословие патрициев, а массы рядовых крестьян и ремесленников-- в плебеев.

Касаясь определения времени распада родового и возникновения частного землевладения, Ф. М. Нечай, однако, следуя за античной традицией, находит патрициев и плебеев уже при Ромуле. Возражая против теории этнического дуализма двух сословий, он опять-таки говорит о патрициях и плебеях применительно к царскому периоду до Сервия Туллия. Из всех приведенных здесь положений можно заключить, что плебс, по мнению Ф. М. Нечая, произошел в результате имущественного расслоения внутри римского родового общества, что напоминает теорию Эд. Мейера, и пополнялся за счет такой же части завоеванного Римом населения соседних племен. Значит, и ромулов надел (вне зависимости от его величины) был тем наследственным участком, который распределен подушно среди родичей из общего гентильного земельного фонда. Таким образом, процесс формирования частной собственности на землю начался в VIII и закончился к VI в. до н. э.

Схема, предложенная Ф. М. Нечаем, не лишена логики, но принять ее трудно, особенно если сопоставить римское архаическое общество с аналогичными ему стадиально обществами древности. По мере углубления имущественных и социальных различий отношение к завоеванным может дифференцироваться. Знать покоренных иногда принимается в среду завоевателей на равных с ними правах, как это видно на примере одного из царских спартанских родов или знатных капуанцев, получивших римское гражданство в IV в. до н. э. Но более обычным было все же противопоставление одного общественного организма, спаянного гентильными узами и узами союза племен, другому, иной или, подобной социальной организации, которая, однако,

7 И. Л. Маяк

193

завоевателями не принимается во внимание. Пример тому -- все та же Спарта, Фессалия и Крит или амориты Вавилона, не включившие в состав своих сельских общин основную массу покоренного. населения. Одним словом, включение одной части покоренного Римом народа в число римлян и превращение другой его части в плебеев, еще не означает наличие плебса в среде самого римского общества до инкорпорации в него чужаков, а стало быть, не объясняет и отстранения его от общественной земли в ту древнюю эпоху.

Обстоятельному разбору подвергнуты аграрные отношения в ар-- хаическом Риме в книге Э. Перуцци "Происхождение Рима"". Главной идеей автора является решающее влияние греческой культуры на древнейший Рим, которое ощущалось уже в эпоху Ромула. Оно проявлялось, по его мнению, прежде всего в наличии письменности. Особое место среди древних текстов, о которых сохранились воспоминания в античной традиции, занимают, согласно Э. Перуцци, книги Нумы Помпилия, написанные на папирусе. Пытаясь определить их содержа-- ние, ученый пишет, что они распадались на две группы: в одной были религиозные установления, а в другой -- административные реформьг Нумы. Именно в связи с последними Перуцци касается аграрных отношений в Риме. Он замечает, что аграрные отношения в Альбе Лонге- определить трудно, но римские в эпоху Ромула, т. е. во второй половине Vill в. до н. э., поддаются реконструкции на основе свидетельств Варрона, Дионисия, Ливия, Плиния и Феста. Они характеризуются наличием частной собственности на участок в два югера,. ставший объектом передачи по наследству. Уже при Ромуле осуществлялась лимитация земель; Нума же сделал ее обязательной как на частных, так и на общественных землях. Это было продиктовано не только стремлением упорядочить землевладельческий режим, но и необходимостью устранить недовольство безземельных римлян. ВведениеНумой норм, регулирующих землепользование в Риме, Э. Перуцци расценивает как распространение сабинского земельного права.

В концепции Перуцци обращает на себя внимание признание им Рима VIII -- VII вв. до н. э. обществом вполне цивилизованным с развитой частной собственностью на землю и наличием ager publicus,. т. е. пользуясь понятиями К. Маркса, обществом, основанным на античной форме собственности.

Затрагивает стоящую в центре нашего внимания проблему И. Хан ". Его интересует отношение плебеев к родовому обществу в Риме. Ученый исходит из признания того, что выступающие на арену истории родовые общества являются обществами уже распадающегося родового строя. Он справедливо отмечает, что в процессе усиливающейся дифференциации как внутри родов, так и между ними наступает момент ее осознания и стабилизации, так что она закрепляется терминологически и численно. И. Хан верно подмечает, что происходит

" Р cruz z i Е. Origini di Roma, ч. II. Bologna, 1973, р. 145 -- 148.

" См.: Х а н И. Плебеи и родовое общество.-- In; Studia Historica, ч. 94. Budapest,.

19?5, р 5 -- 31.

194

это прежде всего в условиях ограниченных площадей, занимаемых под пастбища и пашни. Закрепленное число в ходе развития может меняться, может не соответствовать фактическому количеству входящих в него родовых или территориальных единиц, но оно обычно приобретает характер с<священного". Применяя эти критерии перехода от родового строя к классовому, И. Хан рассматривает и архаическое римское общество, признавая, что трибы, курии и роды принадлежат еще к латинской традиции, т. е. существовали до этрусского господства, а упорядочение их количественного соотношения и названия приходится на этрусскую эпоху. В важнейшей социальной единице архаического Рима -- gens -- господствовала родовая собственность на землю. Дифференциация внутри рода и выделение более сильных в имущественном отношении семей обособило их верхушку в качестве patres, а их ближайших родственников в качестве патрициев. В распоряжении patres оказались и родовые земли, которые они распределяли среди простых сородичей. Эти-то простые, противостоящие патрициям члены рода и были клиентами. На том же положении клиентов находились и принятые в род чужаки. Исходя из общепринятой этимологии курии -- со-vir-ia, И. Хан считает курию военным союзом глав семей (patres familias) разных родов. Между 30 куриями, а внутри них между родами были определены участки земли в пределах ager Romanus, т. е. вне черты города. По мнению И. Хана, это событие нашло отражение в традиции о Сервии Туллии, который, по свидетельству Варрона, переданному Нонием, распределил подушно между клиентами землю, находившуюся в 26 регионах. Зти regiones, т. е. загородные земельные владения курий, уже античными авторами были смешаны, по мнению исследователя, с сельскими трибами Сервия. В самом деле, у Фабия Пиктора в противоречии с другими авторами говорится о создании Сервием Туллием не 20 или 21, а 26 сельских триб наряду с 4 городскими. Таким образом, И. Хан доказывает, что в царскую эпоху, стало быть прежде всего при первых царях, земля в Риме находилась в коллективной собственности членов фиксированного числа родов, т. е. патрициев и клиентов. Число плебеев в ту пору было незначительным, занимались они ремеслом и торговлей, так чта практически были исключены из системы римских аграрных отношений.

Важное значение для нашей темы имеют труды, специально трактующие институт собственности в Риме. Фундаментальная монография историка права Г. Диошди содержит исследование собственности в древнем и доклассическом римском праве". Он отмечает, что первые следы частной собственности в Риме имеются в законах XII таблиц в терминах familia и pecunia. Лнализ их употребления приводит ученого к выводу, что familia первоначально обозначала все количество famuli, а pecunia -- скот. Но ко времени ХП таблиц эти значения перестали быть ясными, и оба слова стали применяться равнозначно, по-

" D i о s d i G. Ownership in ancient and preclassical Roman law. Budapest, 1970. (Особенно с. 16, 19, 26, 29, ЗО, 4О, 41, 44, 46, 48 -- 50, 182, 183).

7N

скольку создатели этих законов не были способны еще дать абстрактное и однородное понятие собственности. Применение именно данных терминов для обозначения собственности в раннем римском праве ученый справедливо считает обусловленным уровнем развития производства, при котором люди и скот были важнейшей производительной силой. Г. Диошди стоит на позициях признания приоритета коллективной собственности на землю в Риме и стремится выявить в источниках свидетельства о происхождении частной земельной собственности. Прямых свидетельств он не находит и мобилизует все косвенные. В результате он приходит к выводу о раннем появлении этого института в Риме, устанавливая terminus ante quern. В законах ХП таблиц частная земельная собственность уже существует. Сначала объектом ее стали дом и сад, а позднее и пашня. Важнейшие условия появления частной собственности -- это развитие техники, недостаток земли при росте населения и, что особенно важно, возможность использования подневольной силы. Г. Диошди присоединяется к господствующему мнению о том, что первым видом частной собственности была собственность familiae, и ставит вопрос о времени перехода ее в индивидуальную частную собственность patris familias. Появление в законах XII таблиц aetio familiae erciscundae (V, 10) и свободы завещаний он расценивает как практическую отмену собственности фамилии. Утверждение в Риме исключительной собственности pater familias проявилось, по мнению Диошди, очень рано в связи с земледельческим характером общества, имеющего, особенно в условиях недостатка земли, тенденцию к концентрации собственности.

Принципиально значимым является анализ названий права собственности у римлян, предпринятый Диошди. Уже его предшественники (Казер и Де Висшер) установили, что древнейшее право Рима не знало точного определения права собственности. Диошди предостерегает против смешения института права собственности и понятия права собственности. Институты существовали уже в раннюю эпоху, понятия же были созданы позднее в период конца Республики. Правотворчество юристов доклассического времени реагировало на сдвиги в социально-экономической области, на преодоление хозяйственной автаркии развитием товарного производства, были выработаны понятия dominium, possessio и т. д., стали различаться собственники de iure и de facto. Но при этом право собственности не стало неограниченным.

Той же тематике посвящена и статья Е. М. Штаерман "Римская собственность на землю"". Основные положения этой статьи вошли затем в ее книгу "Древний Рим. Проблема экономического развития". Она верно замечает, что при огромном и постоянно возрастающем числе работ о римском праве собственности характер ее еще во многом не ясен. E. М. Штаерман, развивая мысль Диошди, возражает против ставшего обычным уподобления римской частной собственности капиталистической. Важно отметить, что исследовательница поддерживает тезис итальянских ученых Де Франчиши, Серени и Капогросси