Майенн
Шрифт:
— Первый ваш образец счел подобные формы тела наиболее совершенными и оптимальными для мужского представителя вашего рода. Вы согласны? Нет. У вас есть какие-то сомнения. Мне кажется занимательным, что у вашей разновидности не существует общепризнанных типичных форм. Тем не менее, мне кажется, что мой облик вполне соответствует тому испытанию, которому я собираюсь вас подвергнуть. Правда будут существовать и определенные ограничения эксперимента.
Карн удивленно смотрел на Тормайла:
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
— Основное подсознательное инстинктивное желание любой органической особи — желание выжить. — Огромная рука уперлась пальцем в
— Да, — коротко ответил Эрл.
— И вы еще раз повторили это утверждение в вашем утреннем споре с другими. Причем в вас этот инстинкт развит особенно остро. Меня интересует эта разница. Объясните.
— Все люди хотят жить. Некоторые сильнее, чем остальные.
— Отклонения в интенсивности. Я понимаю. Тогда надо найти сильнейшего. Окончательно также будет установлен и параметр удачи.
— О, Господи! — воскликнул Карн. — Эрл, он собирается вступить с тобой в единоборство.
Дюмарест уже понял это и отступил чуть назад, готовясь к схватке. Нож был зажат в руке привычным хватом и направлен чуть вверх для разящего удара. Эрл подумал мимолетно, что бросить нож, нацелившись в сердце, было бы бессмысленно: тело этого существа не имеет плоти, крови, и значит нож просто пройдет сквозь него, как сквозь облако. И кроме того, Эрл не был уверен, что существо обладает всеми жизненными органами, свойственными нормальному человеку. Да, оно выглядело, как человек, но есть ли у него легкие, сердце, мозг? А пытаться убить планетарный интеллект… — это было невозможно.
Раздался голос Тормайла:
— Тело соперника по своей внутренней и внешней конституции построено по образу и подобию человека. Поэтому, поражение жизненно важных органов или областей повлечет за собой их дисфункцию и смерть. Помните, что мы оба в данный момент представители одной и той же группы особей. Начинаем.
Существо рванулось к Дюмаресту, нападая. Эрл резко отпрыгнул в сторону и, развернувшись, ударил ножом в бок соперника. Жидкость, красная, словно кровь, выступила на боку Тормайла. Будь на его месте живой человек, он бы остановился хоть на мгновение, чтобы справиться с болью или приложить руку к ране, и впредь стал бы более осторожным в своих атаках. Но Тормайл не был человеком. Он не чувствовал боли. И поэтому, не дав Эрлу опомниться, он напал вторично, свалив Эрла на землю сильным ударом по голове.
Эрл почти потерял сознание, ощутив во рту привкус крови, чувствуя, как нога врага поднимается и с силой впивается в его ребра, живот и целится в лицо. Дюмарест откатился чуть в сторону и заставил себя вскочить на ноги. Он взмахнул ножом и ударил в грудь существа: туда, где должно было находиться сердце. Вместо страшной раны, из которой должна была бы фонтаном бить алая кровь, он увидел аккуратный разрез, похожий на прорезь, щель, проделанную в глинистой почве.
Тормайл сделал шаг назад:
— Мы должны внести небольшую поправку. У тебя есть преимущество в этой схватке: тот инструмент, что зажат в твоей руке. Наши шансы должны быть сравнимы, возможности — одинаковыми. Ты должен сражаться без оружия. Брось его.
Эрл заскрипел зубами и, прицелившись, бросил нож в ненавистное лицо. Нож пролетел в дюйме от глаза существа, задержался на мгновение и, перевернувшись в воздухе, вонзился в землю за спиной Тормайла, в нескольких дюймах от ноги Карна. И пока нож еще был в воздухе, Дюмарест внезапно и яростно атаковал: бросок, подкат, замах, удар. Левое колено Тормайла треснуло с характерным звуком ломающейся кости. Существо успело только занести руку для удара, когда Эрл, перекатившись по земле, прицельно ударил по второй его ноге.
Существо упало на землю.Поднявшись на колени, Тормайл проговорил:
— Интересное применение принципов механики. Однако возможность передвигаться сохранена, схватка может быть продолжена.
Он сжал руки в кулаки и изготовился для удара. Дюмарест колебался, глядя на свой нож. Если он воспользуется им, то Тормайл сочтет свой проведенный эксперимент «некорректным», победа Эрла будет не засчитана. Значит надо укрепить свое преимущество и добиться победы без оружия, уповая на ловкость, скорость и многолетний опыт. У существа нет подобного опыта, но оно, как успел заметить Эрл, оказалось способным учиться мгновенно, на ходу, перенимая его приемы и тактику.
Тормайл ждал его нападения, закрывая лицо, как боксер в стойке Дюмарест бросился ему навстречу, подпрыгнул и приземлился за его спиной. Он замахнулся, и его кулак с огромной силой, словно разящий топор, обрушился на шею врага. Тормайл мгновенно повернулся к нему лицом, защищаясь руками.
Дюмарест, вывернув захватом его руку, ударом поразил глаза.
— Разрушено зрение, — бесстрастным голосом констатировал Тормайл, — тяжелейшие повреждения торса и опорно-двигательного аппарата.
Существо вцепилось в Эрла, стараясь победить его в рукопашной. Дюмарест провел бросок, выкрутив руку существа так, как он это проделал бы с живым врагом, надавив на его болевые точки.
Железная хватка мышц ослабела, Дюмарест, высвободившись, вскочил на ноги и ударил со всей силой, целясь кулаком точно в висок. Раздался треск кости.
— Непоправимые повреждения фронтальных областей мозгового центра, — сказал Тормайл, — и если бы существо было бы живым организмом, то это бы означало смерть, невозможность дальнейшего функционирования. Опыт окончен.
Существо исчезло…
Ручей звенел и переливался, скользя по камням среди тенистых берегов. В его прозрачной и прохладной воде отражалось небо, солнечные блики маленькими искорками прыгали с волны на волну. Дюмарест разделся и нырнул в воду, стараясь расслабиться и дать отдых перенапряженным мышцам и телу. Вода была холодной, прозрачной, насыщенной мелкими пузырьками воздуха.
Дюмарест встал по колено в воде, подставив свое тело, покрытое капельками влаги, солнцу. Обсохнув немного, он выстирал свою тунику и брюки, разложил их на прибрежных камнях и лег на спину, подставив грудь ласковым солнечным лучам.
Воздух был теплым. Пахло душистой травой, цветущими растениями, влагой и разогретой землей. Среди веток деревьев Дюмарест видел корпус корабля, возвышавшийся на фоне далеких скал: одинокий и казавшийся совершенно чужим в этой долине райского изобилия. Эрл слышал голоса спутников, расположившихся неподалеку; один из братьев Кволиш о чем-то спрашивал другого, Мари над чем-то весело смеялась… Все голоса доносились издалека, словно сквозь пелену ароматов и запахов сказочных растений и марева солнца. Эрл повернул голову, почувствовав чье-то присутствие, и услышал негромкое пение.
— Майенн?
Песня прервалась, и он услышал тихий смех. Женская фигура, скрытая венком, сплетенным из сорванных листьев, приблизилась к нему.
— Майенн, это ты? — он вздрогнул, не услышав ответа, и поднялся, положив руку на рукоять ножа, воткнутого в глину рядом. Прежде, чем он успел схватить нож, листья раздвинулись, и девушка, улыбаясь, предстала перед ним.
— Лолис? — он был поражен, — но ведь…
— Ты разочарован, Эрл? Ты ждал Майенн? — она засмеялась звонко и подошла ближе. — Чем же она лучше меня? Эрл, дорогой, сколько можно быть таким слепцом?