Меч

— На Фиграна, — сказал он.

Я уставилась на него. Прокрутив его слова в своей голове, я ощутила, что моё недоумение усиливается.

— Зачем? — спросила я. — Зачем он вообще тебе понадобился?

— Элли, — он встретился со мной взглядом, и его глаза превратились в односторонние зеркала. — Я же просил, чтобы мы поговорили об этом потом. Пожалуйста, позволь мне это. Пожалуйста.

Я взглянула на остальных и увидела, что они все старательно смотрели в окна, словно не слышали наш разговор. Переведя взгляд обратно на Ревика, я увидела, что он опять смотрит на меня с выражением, которого я никогда прежде не видела на его лице. Его глаза казались потерянными. Он выглядел так, будто не знал, что мне сказать, или что вообще делать со мной теперь, когда я здесь.

Вместе с этим смятением я видела в его глазах столько недоверия, что это заставило меня вздрогнуть. Он смотрел на меня так, будто вообще не знал меня, будто я была для него незнакомкой.

Я отстранилась от этого взгляда.

Спустя секунду он взял меня за руку и сжал мои пальцы своими.

— Я рад, что ты здесь, Элли, — сказал он.

Я кивнула.

— Окей.

— Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — ответила я.

Я постаралась контролировать свой свет и посмотрела в окно. Опять-таки осознав, что мы не одни, и что он уже попросил меня подождать — дважды — я прикусила губу и заставила себя замолчать. Он не хотел говорить при других. Я это понимала. Это логично.

Я постаралась сосредоточиться на зданиях, которых не видела по-настоящему.

Пока мой разум блуждал где-то в другом месте, мой взгляд пробегался по витринам, размытым пятнам цветных зонтиков перед кафе, которые наполовину находились на улице. Старые здания с черепичными крышами и резные деревянные столики располагались рядом со стеклянными небоскрёбами, современными кофейнями и ресторанами под открытым небом. Над центральным районом я заметила две примечательные квадратные башни из стекла. Я смотрела на них до тех пор, пока они оставались в поле зрения, и ощущала, как в моем нутре образуется пустота при виде их очертаний на небе, затянутом смогом. Эти здания годами снились мне задолго до того, как я посетила Азию.

Как и в Америке, большинство людей носили гарнитуры. Вопреки обилию азиатских лиц, всё казалось поразительно знакомым, словно я проснулась и вспомнила совершенно другой мир. При взгляде на них меня накрыла тоска по дому, которой я не испытывала уже много месяцев.

Я и без вопросов знала, что мы направляемся в аэропорт.

Ревик крепче сжал мою руку.

Его свет выплеснул резкий импульс эмоций, который заставил меня поднять взгляд. Когда я посмотрела ему в глаза, Ревик смотрел на меня с такой же заботой. Я все ещё видела там недоверие, приправленное глубоким, более сложным набором эмоций, которые находились почти на поверхности. Я осознала, что он выглядел усталым. Смятение вокруг его света никуда не ушло, как и злость.

Но я знала, что всё не сводилось только к этому.

Я всё ещё пыталась понять, что я вижу, когда Ревик наклонился ко мне.

Он поцеловал меня, и его губы разомкнулись в ту же секунду, когда прикоснулись к моим губам. Я напряглась, затем открылась ему, сама того не осознавая. Вложив свет в свой язык, Ревик углубил поцелуй и обвил мою талию рукой, когда я подалась вперёд, целуя его в ответ.

В моем разуме промелькнул проблеск воспоминания, когда он в прошлый раз целовал меня в лимузине.

Его ладони до боли крепко стиснули меня.

Он издал звук мне в рот, притянув ближе к себе на колени. Меня скрутило такой интенсивной болью, что перед глазами всё затмилось.

Через мгновение Ревик отпустил меня, хотя я уже наполовину вылетела из своего тела, обвила рукой его шею и запустила пальцы в его волосы. Несколько секунд я просто сидела на его коленях, смотря, как он избегает моего взгляда. Затем я вспомнила, где мы находились, повернулась и покосилась на остальных в салоне перед тем, как отпустить Ревика и соскользнуть с его колен.

Тогда я заметила, что он твёрд, что эрекция относительно виднеется через джинсы, но он не пытался это скрыть. Его взгляд метнулся к окну, куда смотрела я. Я наблюдала, как он упирается локтем в место, где стекло окна переходило в дверцу, упирается подбородком в ладонь и принимается созерцать пейзаж, проносившийся за тонированным окном.

Теперь он не смотрел на меня.

Более того, никто в машине вообще ничего не сказал. Примерно через сорок минут лимузин выкатился на ровную взлётную полосу и остановился перед частным реактивным самолётом без логотипов или опознавательных знаков на крыльях и хвосте, даже без указания модели и производства воздушного судна. Я уставилась на тёмный овал двери, ведущей внутрь, и ощутила очередной проблеск тревоги.

Я осознала, что вновь смотрю на его лицо, всматриваюсь в выражение, но Ревик не смотрел на меня в ответ. Когда дверца лимузина открылась, но взял меня за руку, вышел первым и помог мне выбраться, всё ещё не глядя мне в глаза.

— Ревик, — мягко позвала я. — Пожалуйста, детка… что такое?

Однако к тому времени я знала, что не так. Я знала.

Его пальцы сжались крепче, но он не ответил.

Остальные последовали за нами, когда он повёл меня к трапу, который кто-то подвёз к боку самолёта. Всё это время Ревик не смотрел на меня.

Только потом до меня дошло, что он ощущался не просто злым или опечаленным.

Он казался как будто сломленным.

У меня не было слов, чтобы описать, насколько же эта сломленность хуже всего остального.

Глава 29 Пытка

— Ты сейчас смотришь на главный ангар, ilya… — Гаренше махнул рукой вдоль прохода, когда перед нами показалось подземное помещение.

Один лишь его размер ошеломил меня, особенно учитывая, что вся эта пещера высечена в основании горы. Ряды реактивных истребителей стояли вдоль похожего на ангар пространства. Они тянулись на всю ту половину пещеры, которую я могла видеть с нашего места, находившегося на несколько этажей выше пола.

Я помнила похожее пространство в юго-западном Китае, куда люди Салинса доставили видящих-беженцев после бомбёжки в Сиртауне. Врег привёз меня вместе с Джоном, Чандрэ и примерно тридцатью разведчиками Повстанцев, многие из которых были ранены в перестрелках на улицах Вашингтона. Это случилось сразу после закрытия границ США от видящих, и прямо перед тем, как мы перевезли всех в Памир.

Иронично, но тогда мы воссоединились с Балидором и остатками Адипана и Семёрки. После исчезновения Ревика мы все были на одной стороне.

Хотя большую часть поездки до этого места я провела с завязанными глазами, я уже знала, что это не те же самые пещеры. Этот ангар раз в пять крупнее того, что я помнила — и это вновь заставило меня задаться вопросом, сколько же инфраструктуры и оснащения имелось у Салинса и его людей по всей Азии.

Люди суетились под нами как муравьи.

— У нас ещё один самолётный парк в северо-западном Китае, — добавил Гаренше, словно увидев изумление в моих глазах. — Но там только половина самолётов оснащена органикой. Босс работает над тем, чтобы достать нам более крупные транспортные самолёты. Проблема не столько в деньгах, сколько в необходимости работать через посредников. Видящим нельзя приобретать бронированные модели, так что он сотрудничает с контактом в Британии, который помогает нам заключать сделки.