Мечебоец

Услышав имя сгорбленного повелителя нежити, пастырь оскалился.

– Господин сказал, что скоро роду людскому придет конец, и землей будет править он, а мы, его верные слуги и ученики, станем проводниками его воли.

Затем он быстрым движением руки разорвал себе горло. Кровь из порванных артерий почти что затушила костер, в которой рухнуло тело пастыря. Слав внимательно посмотрел на шипящую на красных углях руку.

– Гляньте на его ногти, – сказал он спутникам, – они не меньше тех, что мы видели у вовкулаков.

– Плевать мне на его ногти, – отозвался Радко, – это Остромир.

– Кто? – не понял Слав.

– Гонец из Славиграда, он покинул крепость года два назад. И очень сильно изменился за это время, я с трудом узнал его. Вот, значит, что происходило с нашими гонцами.

– Не со всеми, – сказала Рысь. – Вспомни обломок меча и шлем, который ты нашел возле стены? Некоторые так и погибли людьми. Только такие слабые сердцем, – она кивнула на мертвого Остомира, – перешли на сторону Ядуна.

Слав огляделся.

– Давайте убираться отсюда. Собирайте вещи, доночуем в другом месте Такую поляну изгадили, – с сожалением сказал он, оттаскивая за ногу тело одного из лучников поближе к мертвому пастырю.

Дорога петляла, ведя за собой маленький отряд. За два дня, миновавших с момента боя на лесной поляне с волчьими пастырями, Слав и Радко больше ни разу не обнажили меча, а Рысь натягивала тетиву лука только для того, чтобы на ужин было свежее мясо. Близилась осень, но жара стояла прежняя, создавая для путников массу неудобств.

Около полудня всадники подъехали к высокому частоколу, окружившему небольшую весь, но ворота поселения были заперты.

– Странно, – разглядывая преграду, сказал Слав, – сейчас мужики сено должны косить, а бабы в огородах возиться. А за частоколом тишина, даже скотины не слышно.

– Ударь в било, может, откроют, – произнесла Рысь, указывая на два больших столба, к которым на цепях была подвешена доска с деревянным молотком.

Радко взялся за молоток и трижды стукнул в било.

– Кого принесло? – раздался из-за ворот хриплый голос.

– Мы обычные путники, – крикнула Рысь, – хотели бы купить хлеба.

– Убирайтесь, время неспокойное, нечего вам здесь делать, – крикнули из-за частокола.

– И чем же оно неспокойное? – спросил Слав, начиная сердится.

Если бы такое случилось месяц назад, когда он ездил на старом коне в поношенной одежде и без гроша в кармане, он бы понял, но сейчас под ним добрый конь, на плечах дорогой плащ, да и спутники одеты не хуже него.

– Просто езжайте своей дорогой, и все, – отозвался хриплый голос.

Слав спрыгнул с Огнева и вплотную прильнул к воротам, стараясь заглянуть в небольшую щель между створками. Но тут же отпрянул, из щели прямо ему в лицо смотрел наконечник стрелы.

– Уезжайте, – просяще произнес хриплый голос. – Мы на вас зла не держим, просто время такое.

Сказано это было довольно миролюбиво, но результат не изменился – ворота остались заперты.

– Едем отсюда, – поворачивая коня, бросил Радко.

Рысь последовала его примеру.

– Вы только скажите, чего опасаетесь? – сделал последнюю попытку Слав.

– Берегитесь ведьмаков, – прошептали стой стороны.

– Но ведь, чтобы они вошли в дом, их надо пригласить! – удивленно сказал Слав.

– Эти какие-то новые, им наше приглашение, как мертвому припарка. Соседнюю весь дочиста вырезали, оттуда только один паренек спасся. Сидит вон там на пороге, руки трясутся, глаза безумные, и постоянно повторяет: «Пришли человек десять: две девки, парень в ржавой кольчуге… Оружие их не берет. Рвут тела жертв руками и кровь пьют».

– Готовьте серебро, – посоветовал Слав, – вся нечисть его боится. Серебряные вещи переплавьте и нанесите на оружие самым опытным бойцам и на наконечники стрел.

– Уже, – отозвался хриплый голос.

– Ну, тогда пусть боги вам помогут, – сказал Слав, взлетая в седло. – Прощайте, – и он погнал Огнева вслед за уже отъехавшими от ворот спутниками.

– Значит, без приглашения заходят? – задумчиво сказал Радко. – О таких ведьмаках я еще не слышал.

– А ведь я их видел чуть больше месяца назад, – вдруг вспомнил Слав, – недалеко от Яр-града. Они тогда на мой костер вышли, мальца сначала вперед послали. Ну да я их не пустил. Повертелись они тогда и ушли восвояси. Запомнил потому, что среди них парень был в ржавой кольчуге.

– Значит, что-то с ними случилось за этот месяц, – подала голос Рысь.

– Вот если бы нечисть могла друг с другом любиться, – молвил Радко, – то я сказал бы, что такие ведьмаки получаются, если соединить их с вовкулаками. От первых нормальный человеческий вид и разум, от вторых сила, разрешение на вход и не боязнь солнца. Ну а жажда крови у всех, что ведьмаки, что упыри, что вовкулаки, все одно – человек для них пища.

– А если вовкулак тяпнет ведьмака по всем правилам, ну чтобы обратить, что тогда получится? – спросила Рысь.

– Не знаю, – задумался Радко. – Нежить ведь между собой не воюет.

– А Ядун смог бы заставить вовкулака укусить ведьмака? – не унималась девушка.

– Может и смог бы, – сказал Радко, собирая крошки от каравая в пригоршню и отправляя их себе в рот. – Только если он это сделал, горе нам всем.

К вечеру добрались до разоренной ведьмаками веси. Сожженные избы и частокол, никакого следа людей.

– Нет здесь никого, – сказал Слав, осматриваясь по сторонам.

– А кто пожег все? – спросил Радко, пиная головешки. – Не ведьмаки же это сделали?

– Дружинники, – указывая на множество отпечатков конских копыт, ответила Рысь. – Два дня назад здесь прошел крупный отряд всадников. Не меньше четырех десятков.

– Откуда умеешь следы читать? – спросил ее Слав.

– Отец охотником был, и часто с собой на промысел брал. Вот и научилась потихоньку.

– Здесь делать нечего, – обрывая разговор, сказал Радко. – Давайте отъедем до темноты подальше.

Несогласных не оказалось. Слав и Рысь в один голос заявили, что ночевать в этом месте не будут, уж лучше в лесу.