Мечтать не вредно
Шрифт:
Разговор был окончен. Лариков тоже поднялся и дал знак Пенсу, что пора и честь знать.
Они вышли, оставив Поздякова в глубоком раздумье. Дело в том, что ему страшно не хотелось, чтобы девчонка оказалась там. Наверняка пришлось бы с кем-нибудь конфликтовать и ссориться. Либо с Волком и Маркелом, либо с Лариковым.
Этого дипломатичный Поздяков ужасно не хотел и от всей души желал, чтобы девицы там не оказалось или…
Он вздохнул. Нет, смерти он никому не желал, но если так будет удобнее всем, и в первую очередь — ему самому?
— Ну, —
— Какие шутки? — заморгал он своими длинными ресницами. — Я не шучу.
— Ага, конечно, — рассмеялась я саркастически-горьким смехом. — Вы не шутите. Вы просто вот так развлекаетесь. Схватили девушку, приволокли ее прямиком на какой-то бал и заявили, что она должна стать вашей женой! Это ли не шутки?
— Нет, — покачал он головой. — Если вы немного успокоитесь, Александра Сергеевна, я все вам объясню.
— Я уже замучилась ожидать, когда вы это сделаете, — проворчала я. — И, если честно, давайте побыстрее, потому что я очень устала и хочу домой.
Он взглянул на меня, как на полную идиотку или человека близкого к помешательству.
— Вам налить вина, — как ни в чем не бывало осведомился он, — или вы предпочитаете кофе?
— Я предпочитаю находиться дома, — начала терять терпение я, — и ничего не пить! Вообще ничего! Только воду из-под крана, причем желательно с большим содержанием хлорки!
Он усмехнулся и щелкнул пальцами. Прямо как какой-нибудь вывихнутый баронет из низкопробного романчика!
На пороге вырос тот самый вечно растерянный гоблин, что охранял от меня окружающее пространство, и воззрился на своего господина, ожидая дальнейших распоряжений.
— Принеси стакан воды. Из-под крана. Очиститель предварительно сними, — отрывисто и сухо командовал Филипп. — У мадемуазель сегодня отвратительное настроение.
— О, настроение у меня просто убийственное, — рассмеялась я зло. — В том смысле, что я мечтаю кое-кого убить!
— Меня? — спросил он как ни в чем не бывало.
— Именно, — подтвердила я. — Именно вас! И никого больше!
Амбал застыл, испуганно переводя взгляд с моего разъяренного лица на невозмутимую физиономию Филиппа.
— Тогда принеси еще револьвер, — распорядился тот. — Понял меня? Стакан воды с хлоркой и револьвер.
— Может, не надо? — немного осмелев, прогундосил амбал.
— Надо. Все, чего хочет эта женщина, хочет господь бог.
С ума сойти! Человек действительно поехал крышей на романчиках, о, мамочка!
Вот сейчас я точно испугалась. Потому что маньяк, начитавшийся любовной прозы, — это, простите, уже на грани ночных кошмаров!
Шикарный автомобиль ехал практически неслышно. Старый ворюга преспокойно отдыхал, откинувшись на удобном сиденье и прикрыв глаза. Со стороны он казался уставшим от жизни в высшем свете баронетом. Во всяком случае, именно этой иллюзией тешил он себя.
Мелькали навстречу чахлые деревья. Ах, как бы ему хотелось оказаться где-нибудь в Англии и ехать
в старинное поместье!«Хорошие мечты, да вот в чем проблемка. Ты не баронет. Не виконт. Старый вор. И в этой самой Великобритании у тебя бы так круто взлететь не получилось».
Он усмехнулся. Внутренний его голос был не прав.
Поздяков за время своей долгой жизни убедился в том, что хорошему вору в любой стране почет и уважение обеспечены. Хотя нынешняя поросль его не устраивала. Слишком жестокие пацаны, и никакого закона…
Мимо промчался лимузин. Резко затормозив, остановился.
Заметив это, старик сказал шоферу:
— Останови.
Он приоткрыл дверцу и стал ждать, когда к нему подойдет Маркел.
Слава богу, старшинство Маркел соблюдал четко, не то что Волчонок.
Он подошел в сопровождении своих бодигардов.
Только тогда старик вышел из машины и позволил Маркелу обнять себя.
— Давно не виделись, — сказал Маркел, совершив ритуальные объятия. — Что-то ты у Волчонка не был…
— Вот еду, — сказал старик. — Здоровье-то за деньги не купишь, а приступы стали непереносимыми. Как он там? Что за причина у него была для сбора?
— Жениться надумал, — осклабился Маркел. — Нашел себе какую-то девку в рваных джинсах и приволок ее знакомиться. Девка — сущая фурия, да еще и рыжая, как огонь! Не пойму я Волчару, ей-богу!
Если бы Маркел не был так занят собственной неотразимой персоной, он бы заметил, как веки старика дрогнули.
— Ну вот и славно, — пробормотал старик. — Пора ему остепениться. Что ж, поздравлю парня… А девушка согласна?
— А он ее и не спрашивал, — хихикнул Маркел. — Похоже, батя, он ее похитил. Она мрачная сидела и, как мне померещилось, охотно Волчару бы прирезала. Поменьше бы этот козел книг читал, толку больше бы выходило!
— В книгах вреда нет, — назидательно молвил старик. Они попрощались, так как разговор, когда ты уже выяснил то, что тебя интересовало, для Поздякова терял смысл.
Можно было сразу сообщить Ларикову, но старик, подумав, решил разобраться с этим безобразием сам.
Чтобы было меньше скандала. Хотя он и не был особенно уверен в успехе, но твердо знал — выход найти можно. Стоит только поискать.
— Однажды я ехал мимо остановки и увидел вас, ма белль… Вы стояли такая грустная, и солнце освещало ваши волосы. Казалось, что вы ангел, избранница, маленькая святая…
Он задумался.
— Бернадетта, — подсказала я.
— Кто? — вскинул он на меня удивленные глаза.
— Святая Бернадетта, — повторила я. — Или там еще какая святая.
Он рассмеялся.
— Так вот, ма белль Александрина, я замер на месте и не мог отвести взгляда. Когда столбняк прошел, я сказал себе — это должно быть моим.
Его голос стал холодным и властным, а палец уперся мне в грудь. Дабы у меня не оставалось никаких иллюзий относительно своей будущей судьбы.
Я сдержалась. Конечно, мне ужасно хотелось выругаться и при этом швырнуть в него что-нибудь увесистое.