Мечты сбываются

Добравшись до нее, она вдруг запаниковала.

Калитка могла оказаться запертой, а ключа у нее не было.

К счастью, дверь держалась лишь благодаря двум тяжелым засовам с внутренней стороны.

Ей удалось отодвинуть их.

Теперь она легко могла выйти наружу и зайти при возвращении.

Оставалось только молить бога, чтобы какой-нибудь чересчур ретивый слуга не задвинул засовы обратно в ее отсутствие.

Через секунду девушка была на дороге, оглядываясь по сторонам в поисках экипажа, который должен был ожидать ее.

Она с облегчением вздохнула, увидев его.

Экипаж стоял немного поодаль с левой стороны дороги.

Она поняла, прошлой ночью граф так и не догадался, что она пришла из посольского особняка.

Одетта торопливо направилась к карете.

Когда она подошла, с козел спрыгнул лакей и открыл перед ней дверцу.

Внутри она увидела графа.

Тот протянул ей руку, помогая подняться.

От его прикосновения в сердце будто кольнуло.

— Вы пришли! — произнес он глубоким от волнения голосом.

Когда она устроилась на удобном и мягком сиденье, он не преминул доложить:

— Я постарался действовать по вашему желанию. Не стал ожидать вас снаружи, чтобы не быть замеченным, и не шпионил за вами, дабы самому увидеть, из какого дома вы появитесь.

Одетта вновь почувствовала циничную нотку в его голосе.

В то же время его обращение к ней несколько изменилось по сравнению со вчерашним вечером.

— Спасибо, — просто молвила она.

— Прошлой ночью я не мог видеть вашего лица, — заметил граф, — но теперь, когда вы без маски, я могу разглядеть вас без всякой помехи.

Верно, подумала Одетта.

Ей пришло в голову, что теперь и она может без всякой помехи разглядеть его.

Она не смотрела на него, когда вошла в карету, так как чувствовала себя неловко, представив на мгновение, что бы подумали о ней лорд и леди Валмер, если б увидели ее здесь.

Она подняла глаза, посмотрела на графа и должна была признать, что без маски он еще более привлекателен, чем ей казалось раньше.

Выражение его лица было все же циничным, взгляд — пронизывающим, от всей его фигуры веяло какой-то разбойной стихией.

«Он выглядит как пират», — отметила она, но вскоре ей показалось, что определение не совсем точное, и заменила его словом «повеса».

Теперь она жалела, что пришла на свидание.

— Вы очень красивы, — сказал граф. — Я не сомневался в этом! Как было там, на Венере, когда вы возвратились домой? Или волшебная сила перенесла вас на какую-нибудь звезду?

— Я знаю, вам может показаться, будто я поступила… с вами невежливо вчера, не попрощавшись, — ответила Одетта, — но было так поздно… и я не могла… более оставаться.

— Да, надо признать, вам удалось ловко отделаться от меня, чтобы я не смог проследить за вами.

Одетта ничего не ответила.

Слегка улыбнувшись, она просто отвела взгляд в сторону.

— Я подозревал, что вы можете поступить таким образом, — продолжал граф. — Но своей таинственностью вы заинтриговали и расстроили меня одновременно.

Ответа не последовало, и он немного театрально произнес:

— Понимаете ли вы, Одетта, что сводите меня с ума?

— Едва ли это возможно, милорд. Но если и так, то в этом виноват Париж, его магия.

— Вы и в самом деле думаете, что олицетворяете собой Париж? — поинтересовался граф. — Я не могу поверить, что вы француженка, когда вижу вас без маски.

Одетта застыла.

Она была уверена, что принцессу де Шарлеваль из мира ее фантазий жестоко оскорбило бы подобное заявление.

— Если вы собираетесь грубить мне, monsieur, — заявила она, — тогда мне лучше отобедать в другом месте.

Граф рассмеялся.

— Думаете, я позволю вам убежать от меня теперь, когда я весь день провел в страхе, что вы улетели на свои небеса и, может быть, впрямь принадлежите к сонму бессмертных?

Одетта довольно ухмыльнулась про себя.

Как раз этого она и добивалась.

Времени для разговора больше не оставалось, так как в эту минуту они подъехали к ресторану, расположенному в небольшом сквере.

На пятачке у входа стояло несколько столов и стульев, которые использовались в дневное время.

Здесь посетителей не было.

Когда они вошли в помещение, Одетта обнаружила, что ресторан маленький и состоит из двух комнат.

От всей обстановки веяло уютом: диваны у столиков, изобилие цветов; на стенах несколько картин, очевидно, принадлежащих кисти современных художников.

Одетта огляделась вокруг с восхищением.

Именно так она и представляла себе убранство французского ресторана, но не верила, что когда-нибудь ей посчастливится отобедать в одном из них.

— Я хочу с вами поговорить, поэтому и привел сюда, — объяснил граф.

Их провели в меньшую комнату к угловому столику.

— Хотите, чтобы я заказал для вас что-то особенное? — спросил граф, когда они устроились.

— Я готова положиться на ваш вкус, — ответила Одетта.

— Будем считать, что вы сделали мне комплимент. Ведь французы весьма нелестного мнения об английской кухне.

Он долго беседовал с метрдотелем и сомелье, прежде чем улыбнуться Одетте.

Она чувствовала, что он разглядывает ее дорогой, элегантный наряд, и совсем не удивилась его словам:

— Вы похожи на звезду, с которой спустились. Правда, меня поражает одно обстоятельство: вы пренебрегли блеском — в отличие от других француженок.

Он остановил взгляд на ее шее, и хотя она поняла, что это намек на отсутствие ожерелья, выражение его лица заставило ее вспыхнуть.

Затем, не дожидаясь ответа, он добавил:

— Однако вы правы. Ваша кожа — само совершенство, зачем прикрывать ее бриллиантами.

Одетта с трудом обрела дар речи.

— Я пришла сюда, monsieur,насладиться беседой с вами. Давайте забудем о комплиментах. Вспомните, вчера мы пришли к выводу, что они являются прерогативой французов.