Мечты сбываются

— Именно об этом я сейчас и думаю. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, твой отец предпочтет кого-нибудь постарше меня, чтобы сопровождал тебя и следил за тобой при выходе в город.

Пенелопа ужаснулась.

— Он устроит так, чтобы я… не могла видеть Саймона? Боже! Одетта, скажи Саймону, что мы должны бежать сейчас — сегодня!

— Ты вполне уверена, что именно этого хочешь?

— Вполне, вполне уверена! — кивнула она, улыбнувшись сквозь слезы.

Впоследствии Одетта сама удивлялась, как все гладко прошло.

Они послали Жанну с запиской к Саймону.

Он ждал от них известий.

Его план, в который он посвятил их в Аквариуме, работал как хорошо смазанный механизм.

Им не пришлось нарваться на какие-то препятствия, способные в последнюю минуту помешать осуществлению задуманного.

Приехав в Париж, Саймон выяснил, что здесь легко заключить гражданский брак, если молодые подтвердят, что достигли возраста, когда не нужно испрашивать у родителей согласия на женитьбу.

Ему также сказали, что возле мэрии всегда слоняются сомнительные стряпчие, которые могут снабдить любого желающего метрикой взамен «утерянной»; разумеется, они заламывают за услуги немалую цену.

По новой метрике Пенелопе исполнился двадцать один год.

Одетта стала свидетелем того, как чиновник в яркой одежде с помощью нескольких слов соединил их узами брака, а по окончании церемонии поцеловал обоих в щеку.

Они вышли из мэрии, бережно неся документ, свидетельствующий, что отныне они муж и жена, и сели в экипаж, который должен был отвезти их на вокзал Care du Nord.

Обстоятельства не позволяли Пенелопе взять с собой много багажа, поэтому она сказала Одетте:

— Ты можешь увезти все в Англию. Скажешь, что это твои платья, и папа не посмеет забрать их у тебя.

Но Одетта ухитрилась внести небольшие изменения в план Саймона таким образом, что Пенелопа сумела взять с собой несколько новых вечерних нарядов и приличное количество повседневных платьев, дабы выглядеть привлекательной во время медового месяца.

Когда Пенелопа получила записку от Саймона, в которой он сообщал, что сможет забрать их с рю де ля Пэ в половине третьего, Одетта послала горничную вниз сказать, что Пенелопе нездоровится.

На ленч ожидали посла, и вряд ли в такой ситуации лорд или леди Валмер будут настаивать на присутствии дочери.

Поэтому поднос с едой был доставлен наверх, в спальню Пенелопы, где они, хватая время от времени кусочек-другой с подноса, лихорадочно паковали самые маленькие чемоданы, чтобы не вызвать подозрения, когда слуги снесут их вниз.

Им пришлось дождаться, когда все сядут за стол, после чего Одетта позвонила Жанне и сказала, что mademoiselleПенелопа вспомнила о еще одной важной примерке у monsieurВорта в два часа пополудни.

— Это единственное время, когда он может ее принять, — произнесла Одетта самым убедительным тоном. — Кроме того, мы берем с собой несколько платьев, которые должны ей переделать. Нам нельзя опаздывать, иначе он не сможет больше с ней встретиться.

Если Жанна и заподозрила что-то, она промолчала.

То же самое было сказано лакею, которого послали в конюшню за коляской.

Они поспешно спустились вниз, так как ленч устраивался в Grand Salle a manger— большой столовой.

Девушки пребывали в таком напряжении, что старались не дышать до тех пор, пока экипаж, выехав с посольского двора, не попал на рю дю Фобур Сан Оноре.

По прибытии на рю де ля Пэ Одетта приказала кучеру вернуться за ними через два с половиной часа.

— Мы пробудем здесь примерно столько времени, — сказала она, — так что не стоит держать лошадей на улице.

Кучер с помощником, как она и предполагала, были очень рады.

Они поблагодарили ее, дотронувшись до своих шляп с высокой тульей, и уехали.

Затем Одетта приказала слугам monsieurВорта оставить чемоданы в прихожей.

Оставалось еще полчаса до приезда Саймона.

Пенелопа с ликованием восприняла сообщение, что еще два ее новых платья готовы и она может их забрать.

Понадобился еще один чемодан, чтобы упаковать их.

Когда все вещи наконец уложили в экипаж, места для Одетты почти не осталось.

Однако она как-то изловчилась и втиснулась внутрь.

— Думаю, будет лучше, если я поеду с вами на вокзал и вернусь в посольство в этом экипаже.

— Ну конечно, — согласился Саймон, — хотя надо было все же сначала подвезти вас.

Тут запротестовала Пенелопа.

— Это же опасно! Папа может увидеть ее!

— Знаю, — кивнул Саймон, — более того, уверен, что мисс Чарлвуд сможет сама вернуться с вокзала в посольство, хотя это и неприлично.

Одетта засмеялась.

Далеко не так неприлично, как то, что вы вдвоем сейчас делаете! — ответила она. — Не стоит понапрасну суетиться из-за меня.

— Пожалуйста, пожалуйста, пусть папа подольше ничего не узнает о нас! — умоляла Пенелопа. — А что, если он доберется до Кале раньше нас и будет ждать там, чтобы схватить и увезти меня от Саймона, прежде чем мы пересечем Ла-Манш?

— Он не сможет этого сделать, — успокоил ее Саймон, — если только не летает как птица!

Экипаж, загруженный багажом, подъехал к мэрии.

Пенелопа вышла оттуда совершенно счастливая — она стала женой Саймона!

Казалось, все проблемы и трудности уже позади.

Весь путь к вокзалу Care du Nordпрошел в молчании.

Пенелопа и Саймон с обожанием смотрели друг на друга.

Только на вокзале подруга обняла Одетту и сказала:

— Спасибо, спасибо, дорогая. Когда вернешься домой в Англию, ты будешь нашей первой гостьей в Хантингдоншире. Я хочу показать тебе, какая хорошая фермерская жена из меня получится.

Одетта нежно расцеловала ее и, стоя на краю платформы, провожала взглядом уходящий поезд до тех пор, пока он не скрылся из виду.