Мед.ведь.ма
Шрифт:
— Я видел, — не стал лгать золотой.
— Серьёзно?
— Да, он заманил нескольких людей в секту, они отнесли туда все свои сбережения и были похожи на загипнотизированных, с промытыми мозгами, как в подобных общинах и происходит. Попался этот рекламный агент, когда раздавал брошюры о пришествии Майтрейи, или кого-то ещё, не помню.
— Как связан фанатик и сектант с бандитской группировкой?
— Напрямую, они обманывают людей и совершают мошеннические действия — это бандитизм чистой воды, преступление. И неизвестно на что они собирают деньги, а если на оружие?
— Даже если это так, почему ты связал его с Белым лотосом?
— Ну, во-первых, он сам о нём кричал, когда был пойман и нейтрализован.
— Знаток, ты точно буддист, к гадалке не ходи!
— Я бы всё же сходил, желательно к ведьме, только покажите мне, где она у вас тут?
— Подожди-подожди, — сузил глаза Чжунэ и ближе подошёл к Чонгуку, — а что, если ты не просто буддист, а как раз и есть из этого Белого лотоса сам? Вся эта ваша подозрительность, таинственность, и твоя осведомлённость…
«Что лучше, оставлять его в раздумьях, позволяющих приходить к любым домыслам, или согласиться?» — мелькнуло в голове золотого, и он кивнул:
— Да, вполне возможно, что я сектант из этого братства, только ты всё равно правды не узнаешь.
— Ты меня так просто на этот раз не собьешь с темы. Как раз и говорили, что главная опасность Белого лотоса в том, что он заставляет в себя поверить, и чаще всего, если кто-то из него и оказывается, то тот, кто о нём больше всего болтает! — Не тыкая пальцем, Чжунэ поставил взглядом на Чонгуке такую жирную точку, что её можно было почувствовать. «Как же повезло упомянуть об этой чёртовой секте! — отметил золотой. — Приобрёл себе фактически алиби».
— Минуту назад ты назвал её существование фикцией, и уже готов поверить в реальность вымысла?
— Нет дыма без огня. Яд этой группировки, как я слышал, в том, что она порождает внутри кланов подозрительность. Шутки шутками, а пятизвёздные в Макао, по слухам, переругались из-за того, что стали валить друг на друга причастность к Белому лотосу. Как удобно-то этим ужам, если они на деле есть? Закинул утку, и жди, когда клан переругается и рассыплется.
Чонгук тоже слышал что-то подобное о пятизвёздных. Бан Ёнгук имел добрые отношения с одним из их главарей, но тот был настолько религиозен, что первый попал под подозрения и очутился в опале, и в Макао идёт раздрай весь последний месяц. Всё-таки, нет вечно устойчивых кланов, и те, что образовываются, живут несколько лет, а на смену им приходят другие, поскольку прежние слабеют и отмирают. Но золотым столько веков, что-то же есть особое в их уставе и в сущности каждого их воина, что само братство неистребимо? Их не смела с лица земли ни одна из войн, их не погубило даже предательство брата Джунвона, бывшего предводителя, произошедшее впервые за последние двести лет.
Такси наконец-то подоспело, и парни загрузились в него. Прошлый вечер, после того, как отошли от катания на экскурсионной яхте и пообедали, молодые люди провели в компании Аяксов. Хенкон позвонил Чжунэ и пригласил в свою брутальную тусовку. Приехав в некий байкерский бар, и золотой, и дракон ощутили себя не в своей тарелке. Чжунэ был слишком лизоблюд для заведений, где самый дорогой напиток — это ирландский эль, а самая-самая закуска для гурманов — сушеные, сильно или слабо солёные кальмары. У Чонгука же мотоциклы снова вызвали ассоциации с Бобби и отвратительным поступком того.
Так что спать они легли почти трезвые, выпив по литру пива, и почти невинные, посмотрев стриптиз, на который сводили их Аяксы, но никого там не сняв. Хотя официантки и стриптизёрши, все как одна, знали Аяксов и явно имели с ними более давние и интимные отношения, чем персонала и клиентов, Чжунэ и Чонгук не стали пользоваться связями, чтобы добиться расположения. Золотому было не до плотских утех, а его спутник,
он думал, уже достаточно поблудовал в Сингапуре, но нет же, ночь отдохнул, и снова потянулся в бордель.Едва оказавшиеся на территории публичного дома, Чжунэ и Чонгук стали свидетелями громких разборок, и если потасовкой это назвать никак не получалось, то скандалом можно было. Тэян спустил с парадных ступенек некоего типа в костюме, который издалека, поднимающийся с гравийной дорожки на ноги, отряхивающийся и распрямляющийся, казался чем-то непримечательным, но когда молодые люди немного приблизились, обратили внимание, что двое из присутствующих охранников не местные, а именно телохранители повалявшегося (вернее — поваленного) мужчины. Да и костюм был не чёрным, конвейерным, а выдававшим себя качественной тканью заказным, какой-нибудь известной марки.
— Чтобы духу твоего здесь не было, ты меня понял?! — проорал ему Тэян, придерживаемый собственными охранниками. Даже те понимали, что того, кто перед ними, бить не стоит. — Ещё раз заявись ко мне — пристрелю, как собаку!
— Я не к тебе заявился, а в заведение Джиёна, или что, он против? — отряхивая локти и спину, спросил мужчина. Пыль побледнела, но всё равно одежде требовалась стирка. Тэян молчал. — Ты лишаешь его щедрого клиента, он тебя за это не поблагодарит, если узнает.
— Если так хочется разнообразия — езжай к Зико, но я тебя и там смогу пристрелить. — Чонгук поднял глаза и увидел на балкончике над входом скопление путан в пеньюарах и купальниках — конечно, не скопление галактик на звёздном небе, но тоже зрелище симпатичное. Скучающие, они сбежались посмотреть хоть на какое-то развлечение. Да и каким проституткам не нравилось, когда их сутенёру потенциально могли набить морду? Чонгук посмотрел на оппонента Тэяна внимательнее. Нет, не могли бы. Но что-то Тэян, в самом деле, разошёлся. Зико подстрелил, шлюх своих не трахает, клиента вышвыривает. Никак бешенство? Или сердечная рана. Среди зрительниц на балконе была и та китаянка, которую в прошлый раз посетил золотой. У неё можно спросить что-нибудь ещё из подробностей.
— Ты пожалеешь, Тэян! Я тебе ещё припомню! — Чонгук понял, что они ругаются на корейском языке, так что большинство окружающих, кроме них с Чжунэ, ничего не понимает.
— Припоминай, сколько сможешь, но порог этого борделя, до тех пор, пока он под моим присмотром, ты не переступишь.
Мужчины разошлись. Отверженный клиент со своими охранниками побрёл к черному тонированному авто, а Тэян замер на крыльце, заметив прибывших. Возвращая холодный рассудок и выдержку, он протянул молодым людям по очереди ладонь для пожатия.
— День добрый! Опять пошалить? Или ко мне?
— Да за всем сразу, улетаем через несколько часов, вот и решили заглянуть, — поднялся по ступенькам Чжунэ, подобравшись к Тэяну и сразу став выше него. Сутенёр был низковатого роста, но внушительно смотрелся и рядом с более высоким юным богатеем Ку. — Чего это ты буянишь?
— Ничего особенно. Личные трения.
— Не заплатил?
— О, нет, с этим таких проблем не бывало. Проходите! — Тэян пропустил парней внутрь и, вытерев приподнятым низом майки лицо, сказал: — Аж вспотел мальца, пойду, приму душ, потом ко мне зайдите, хорошо?
Чонгук снова провёл час у той же самой девушки. Как и подозревалось, она не поняла сути конфликта, и имени клиента не знала, но поведала золотому, что тот раньше приезжал очень часто, и всегда скупал девственниц, изредка уже пользованных, но тогда самых дорогих — самых красивых. Одним словом, это был тот ещё эстет, олигарх, и спонсор от ценителей невинных, не сорванных цветков, не жалеющий средств на свои удовольствия, и предпочитающий стерильность, и очень странно, что Тэян о чём-то с ним повздорил, ведь прежде они общались и смеялись вместе, выпивали на первом этаже или в кабинете Тэяна.