Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Агния!
Голос Шилова прозвучал настолько неожиданно, что я подскочила на месте как ошпаренная.
— Олег?
Он ехал в длинном сером «БМВ» с водителем, сидя на заднем сиденье с опущенным стеклом, — привилегия его нового статуса. Что, интересно, он делает в центре города в такое неурочное время?
— Садись, — скомандовал Олег, прежде чем я успела задать ему этот вопрос.
Несмотря на скептическое отношение к «обществу потребления», я все-таки не могу отрицать, что дорогие вещи, включая машины, намного лучше дешевых — они и удобнее, и выглядят лучше. Хотя ценник заставляет тут же задуматься о странах третьего мира, каждая из которых, со всем своим населением, наверное, могла бы безбедно существовать несколько месяцев на те деньги, что тратятся
— Что ты здесь делаешь? — спросил Олег.
— Ездила в НИИ трансфузиологии. По делам ОМР.
— Ясно. А я все звоню тебе на мобильный, звоню…
— Ой, прости! — воскликнула я, вспомнив, что отключила телефон. Со мной всегда так: постоянно забываю вновь включить его и обычно хожу так до самого вечера! — А зачем ты звонил? Что-то случилось?
— Да нет, не случилось, просто… Руслан, едем в сторону Шувалова! — сказал он водителю.
— Шувалова? А что там, в Шувалове?
— Увидишь! — загадочно ответил Шилов.
Я сразу же почувствовала себя неуютно. Не люблю сюрпризов! Кроме того, слова Олега воскресили в моей памяти мой недавний разговор с Андреем о том, что ему хочется определенности в наших отношениях. Фактически Андрей сделал мне предложение, а я замяла разговор, сведя все к шутке и любовной игре. Я честно искала повода поговорить с мужем, но никак не могла решиться. С какой стати, спрашивала я себя, когда Шилов так старается наладить наши отношения? Он ведет себя как образцовый муж, делает мне подарки, он внимателен и чуток, а я, неблагодарная свинья, подумываю об уходе — не по-людски это как-то! Если бы мама узнала об этом, порвала бы меня в клочья: она-то полагает, что мы с Олегом — идеальная пара, а вот Андрея недолюбливает.
— О чем задумалась? — поинтересовался Шилов.
— О расследовании, — соврала я.
— Раньше ты делилась со мной своими размышлениями, — заметил он, и я почувствовала обиду в его голосе.
— Тебе же это никогда не нравилось! — стала защищаться я. — Ты не любишь, когда я завожу разговор об ОМР.
— Не об ОМР, а о Лицкявичусе, — поправил меня муж. — Если помнишь, я давал тебе неплохие советы, когда ты соизволяла обсуждать со мной свои дела!
Это чистая правда: Шилов — голова, и он частенько помогал мне своими независимыми суждениями и способностью взглянуть на проблему с другой точки зрения.
— Хорошо, — вздохнула я, — слушай. Есть один человек… Вернее, его уже нет — он умер. Точнее, его убили. Он являлся донором…
Наверное, мой рассказ показался бы сбивчивым кому угодно, но только не Шилову: он умел понимать меня с полуслова. Когда я наконец замолчала, он откликнулся:
— Да, странная история, ничего не скажешь! Ты говоришь, он ни разу не пришел за деньгами?
— Угу.
— Даже не представляю почему, хотя… У тебя есть данные о том, в какие дни Яикбаев сдавал кровь?
— Вот, — сказала я, доставая из сумочки распечатку, полученную мною в НИИ. — Двадцатого февраля — в первый раз. Потом — двадцать восьмого февраля и пятого марта…
— Погоди-ка — два раза в феврале… Ничего странного не замечаешь?
— Странного?
Я вновь уперлась взглядом в даты. И тут на меня внезапно озарение снизошло. Господи, как же я сама-то не догадалась? Наверное, все дело в том, что я не обратила на даты особого внимания, мысля совершенно в ином направлении.
— Что же это получается? — пробормотала я, глядя на Шилова восхищенным взглядом. — Яикбаев приходил в НИИ три раза в течение двух недель?
— И каждый раз сдавал по четыреста пятьдесят граммов крови… — подхватил Шилов.
— …и по триста — плазмы! Максимальные дозы, между прочим, и это при том, что кровь можно сдавать только один раз в два месяца!
— Не мужик, а Геракл какой-то! — пробормотал Олег, хмурясь. — Как они вообще такое допустили, он же мог прямо там кони двинуть?
— Может, он их уговорил? — предположила я. — Сказал, что ему очень нужны деньги…
— И ни разу при этом не появился, чтобы их получить, да? — тут же опроверг мою версию муж.
— Действительно!
— А сколько кровь
хранится? Месяц где-то?— Да, около того. Ты это к чему?
— Сам не знаю… Надо подумать.
Оставшуюся часть пути мы ехали в молчании. Казалось, Шилов нащупал какую-то важную ниточку в расследовании, которую я сама раньше не замечала, но пока что мне никак не удавалось сложить кусочки всей информации воедино, чтобы получилась цельная теория. Я не могла сейчас соображать достаточно быстро, так как меня не покидали мысли о том, куда это меня везет Олег.
— Вот мы и на месте! — объявил водитель, притормаживая у обочины. За окном темнело. Выйдя из машины, я увидела, что нахожусь на ухоженной улочке, по обеим сторонам которой тянулись симпатичные двух- или трехэтажные домики. За невысокими заборами виднелись двери гаражей, аккуратные кустики и цветочные газоны. Короче — лепота!
— Отличное местечко, — оценила я все увиденное вслух. — И что мы здесь делаем? Имей в виду, Шилов, если нас пригласили в гости, а ты не соизволил меня предупредить…
— Не волнуйся, здесь необязательно быть при параде, — перебил муж. — Пошли?
Сгорая от любопытства, я двинулась за ним, оставив Руслана у машины. Проходя мимо длинного дома типа таунхауса с четырьмя подъездами, каждый из которых, по-видимому, принадлежал только одной семье, я заметила, что на нас откровенно пялятся из окон: видимо, появление на этой благополучной улице незнакомых лиц случается нечасто.
— Нам сюда, — сказал Шилов, подходя к двухэтажному дому за высоким по сравнению с другими кирпичным забором, с аккуратным синеньким почтовым ящиком на чугунных воротах. Судя по всему, дом был совсем новый, и ящик тоже — краска еще блестела, и ее не успели заляпать пальцы хозяев. Интересно, кому это подфартило приобрести такой лакомый кусочек питерской недвижимости? Толкнув ворота, Олег вошел, и моя челюсть, обычно плотно сидящая в суставах, на этот раз не выдержала силы земного притяжения и отвалилась чуть ли не до середины груди. По другую сторону забора дом не производил такого впечатления, как при ближайшем рассмотрении. Большой, но не чересчур, из темного кирпича, с деревянными стеклопакетами, он был покрыт красной черепицей. Углы его стен слегка скруглялись, и создавалось впечатление, что по бокам он состоит только из одного стекла — так велики оказались окна-эркеры, наверняка впускающие массу света в утренние и дневные часы. В отличие от других участков, этот хоть и выглядел ухоженным, но не мог похвастаться газонами: повсюду был лишь ровный ковер из подстриженной травки нереального ярко-зеленого цвета.
— И кто здесь обитает? — поинтересовалась я.
— Мы.
— Ч-что?
— Ну, в смысле, ты и я, — поправился Шилов. Он стоял на пороге у красивой двери с бронзовыми кольцами, предполагающими, что гости должны стучать, хотя рядом имелся звонок. — Мы купили дом.
— Мы?
— Агния, разве не этого ты всегда хотела?
Олег выглядел раздосадованным. Конечно, он ведь рассчитывал, что я начну прыгать от радости! Год назад я бы точно пустилась в пляс, узнав о том, что теперь мы можем жить почти что за городом, в прекрасном уголке, похожем на те места, где я частенько гуляла в юности, мечтая о том, что когда-нибудь смогу позволить себе купить роскошный дом. Теперь же, когда наши отношения перестали казаться мне незыблемыми, я почувствовала себя загнанной в угол. Ладно, дорогущее ожерелье — в конце концов, это просто побрякушка, и я в случае чего всегда смогу его вернуть, но дом? И что, теперь, значит, мы связаны, словно двое заключенных, скованных одной парой наручников? Не самое уместное сравнение, признаю. Еще не поздно заявить ему, что я уже некоторое время являюсь любовницей Андрея, и закончить все это, но… как же я могу? Олег радуется своему приобретению как ребенок! Нет, я просто не имею права так поступить, ведь Шилов даже не догадывается о том, что мне известно о его измене. А вот чего не знаю я — так это о том, продолжает ли он встречаться со своей пассией или все действительно кончено? С другой стороны, если Олег меня обманывает, то зачем ему тогда весь этот фарс с домом?