Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

– Вы меня пугаете!

– Вот, сами посмотрите, – Мономах приподнялся, протянул руку, взял со стола свой сотовый и, поковырявшись в нем, протянул Алле экраном вперед. Она вгляделась в СМС и буквально подпрыгнула на диване:

– Да вы… вы с ума сошли! Никифоров знает?

– Марине удалось незаметно смахнуть телефон со стола до того, как его заприметили люди Никифорова.

– Умничка моя! – выдохнула Алла с облегчением, преисполнившись гордости за подругу. – И кто прислал вам эту… это?

– Чтоб я знал! – развел руками Мономах. – Номер не определился.

– Это не проблема, я выясню, – отмахнулась Алла. – Главное, что никто, кроме меня и Марины, не в курсе… Никто ведь не в курсе, Владимир Всеволодович?

Он помотал головой.

– Просто счастье, что Марина подсуетилась, – продолжала она. – Это особенно важно в свете того, что выяснилось недавно. Нелидова не рассказывала вам о Мутко?

– Сказала, что она умерла, но больше ничего…

– Мутко действительно умерла. Вернее, она была убита.

Мономах так побледнел, что Алла испугалась и инстинктивно потянулась к нему, однако он быстро взял себя в руки.

– Я не понимаю… – пробормотал Мономах, сглотнув комок, застрявший в горле. – Если Мутко убили, пока я находился в камере…

– Она погибла за два дня до этого, – перебила его Алла. – Так что, если бы не Марина, вы получили бы еще одно обвинение от Никифорова!

– Значит, способ убийства…

– Тот же, что и в первых двух случаях.

– Вы верите, что это не я?

– Господи, Владимир Всеволодович, о чем вы говорите! Только вот теперь совершенно очевидно, что вас пытаются подставить. Для того, чтобы свалить вину на вас, кто-то даже пробрался к вам в дом и оставил «улику». Определенно это сделал убийца, ведь он намеренно испачкал шарф в крови Галины Носовой!

– Не представляю, как ему это удалось – сам голову сломал! Ведь Сархат почти все время дома, или Мария Борисовна… А если во двор войдет чужой, Жук не позволит ему далеко продвинуться!

– Получается, он следил за вами и знал ваш распорядок дня. Он был уверен, что вы не явитесь раньше определенного времени, и что Сархат может пойти гулять с Жуком, оставив дом без присмотра.

– Но если это маньяк, то при чем тут я? – удивился Мономах. – Маньяки следят за женщинами, охотятся за ними, а я…

– Вот это-то меня и беспокоит, Владимир Всеволодович, – вновь прервала его Алла. – С одной стороны, все указывает на действия маньяка, но с другой – отсутствуют какие-либо следы сексуального насилия. Случается, конечно, что серийные убийцы либо физически не в состоянии такие действия совершать, либо их целью является не секс, а, допустим, навязчивые идеи или состояния, однако меня смущает не только отсутствие сексуального насилия, но и способ убийства. Преступник использует хирургический скальпель и пытается сделать так, чтобы именно вы попали под подозрение. Владимир Всеволодович, вы когда-либо имели дела с опасными людьми, которые желали бы вам отомстить?

– Алла Гурьевна, вы же знаете моих злейших врагов, – пожал плечами Мономах. – Тактаров не способен на убийство – у него кишка тонка, да и не преступник он по натуре!

– Он вор, – возразила Алла. – Только благодаря тому, что у вашего бывшего главврача Муратова есть «волосатая лапа» в высших сферах власти, им обоим удалось отмазаться от тюремного срока, а Тактарову даже остаться на своем месте. Хотя, пожалуй, я склонна с вами согласиться: у этих двоих на вас зуб, но они вряд ли пошли бы на убийство. В какой-то момент я предположила, что Муратов мог кого-то нанять, но потом отказалась от этой идеи: все-таки для убийства необходимо иметь более веские причины! А еще нужно ничего не бояться, даже душегубства. И я повторяю свой вопрос, Владимир Всеволодович: вы можете назвать человека или людей, которых я описываю?

– Нет. Честное слово, нет! Я никогда не имел дело с преступным миром. Давал показания в суде – вы сами об этом знаете, – однако приговор основывался не только на моем свидетельстве, поэтому логичнее было бы, уж простите, пытаться отомстить вам, а не мне!

Алла и сама понимала, что он прав, но не могла отделаться от мысли, что она что-то упускает. Что-то важное, способное пролить свет на это странное дело!

В ее визите к Мономаху был один положительный момент – ниточка в виде эсэмэски. Ее нельзя назвать в прямом смысле угрозой – скорее, это обвинение. Мог ли убийца ее отправить, или это сделал тот, кто считает убийцей Мономаха?

Телефон зазвонил, когда она надевала в гардеробе плащ.

– Алла, ты сейчас где? – раздался в трубке странно напряженный голос Деда.

– Еду в офис. Что-то случилось, Андрон Петрович?

– Случилось. Случилось то, чего и следовало ожидать: на Ингу Цибулис совершено покушение!

– Что?!

– Срочно дуй к ней в больницу.

– Все настолько серьезно?

– Не знаю, серьезно или нет, но она в больнице – вернее, в этом своем медицинском центре. Узнай, что там да как!

* * *

Тетка погибшей медсестры Мутко, Антонина Геннадьевна Шелковникова, сразу не понравилась Дамиру: казалось, она больше озабочена тем, чтобы навести чистоту в маленькой квартирке племянницы, нежели трагедией, которая с ней произошла. Она встретила опера в старом спортивном костюме с закатанными штанинами, открывающими мощные икры, и со шваброй наперевес, причем явно не обрадовалась его появлению.

– Не понимаю, что вам еще нужно! – недовольно проговорила она, когда впустила Ахметова внутрь и проводила в единственную комнату. – Меня уже допрашивали – я ничего не знаю!

– Дело вашей племянницы передано в Следственный Комитет, – терпеливо пояснил опер. – Приготовьтесь к тому, что вас еще не раз попросят дать показания.

– Какие такие показания? – всплеснула руками Шелковникова. – Мы с Ларкой почти не общались: у нее была своя жизнь, она даже не звонила!

Ну да, она не звонила, а тетка, едва узнав о гибели племянницы, тут же оккупировала ее хату и, судя по всему, намерена вступить в наследство. Интересно, есть ли у Мутко другие родичи и знают ли они о ее смерти?

– Значит, вы не в курсе, с кем Лариса общалась, с кем дружила, с кем ссорилась?

Тетка пожала мощными плечами.

– Откуда мне знать? Она в больнице работала – там, наверное, все ее друзья и подруги. Говорю же, она передо мной о своем житье-бытье не отчитывалась. Как мать ее, золовка моя, померла, мы связь потеряли. Ларка мечтала удачно выйти замуж и не работать – ума не приложу, зачем она в медицинский колледж пошла, ведь работа медсестры такая тяжелая, а Лариса трудиться не любила! Вон, во что квартиру превратила: как будто не женщина молодая тут жила, а мужик холостой! Да вы не оглядывайтесь, я уже прибралась – целую гору мусора вынесла! – добавила она, заметив, что опер шарит взглядом по комнате в попытке обнаружить грязь.