Мефистон. Кровь Сангвиния

— Вам следовало бы проявить немного благодарности, а не подобное неуважение.

Глаза Зина расширились от страха, но он воздержался от комментариев. Он посмотрел на кого-то, кто находился с ним в стратегиуме фрегата, спешившего к Ваалу на полной скорости, кивнул и повернулся к Мефистону. Исповедник заговорил снова, но уже мягче и покладистее.

— Мой господин, я видел с вами в ризнице жреца. Он с Дивинуса Прим? Из нашего ордена?

— Это пресвитер Кохат. — Мефистон кивнул, но на лице его осталось выражение досады. — Неудачливая пешка, втянутая в бессмысленную схизму и потрясенная собственными прегрешениями.

— Прегрешениями?! Схизму?! — воскликнул Зин. — Уверяю вас, старший библиарий, на Дивинусе Прим нет еретиков! Это просто невозможно.

— Весь сектор пляшет под чужую дудку. — Мефистон поднял руку. — Если бы это было иначе… — Он пожал плечами. — Но я ведь не утверждал, что пресвитер стал вероотступником. Когда я забрал его из дома, в его сознании лишь начинали брезжить мысли о ереси.

Мефистон покосился на Антроса, и под холодным мертвенным взглядом Луций напрягся, чувствуя себя так, словно из него выдирают душу. Неужели старший библиарий ощутил, что Антрос заглянул в его разум? Привел ли он его на кворум с намерением осудить перед всеми как еретика? Под мрачным взглядом Рацела и других библиариев Антрос пытался не выказывать беспокойства.

— Значит, он еще жив? — спросил исповедник, не замечая, что все смотрят на Антроса. — Он находится в вашем либрариуме? — Надежда сверкнула в подведенных красным глазах Зина, и он схватился за медальон, шепча молитвы. — Прошу, верните его скорее к нашим братьям! А затем вы сможете исполнить возложенную на вас самим Богом-Императором священную миссию, поведав мне, как я могу найти берега Эсомино и священные врата Вольгатиса.

— Пресвитер Кохат увидел проблеск истины и счел ее ужасной, но истины страшны лишь тогда, когда человек не способен узреть цельную картину. — Мефистон говорил тем же тихим, ровным тоном, что и всегда, но у Антроса сложилось впечатление, будто его предупреждают или, возможно, даже угрожают ему.

— Старший библиарий, — простонал Зин, — вы хоть понимаете, как мучаете меня этими разговорами о прегрешениях и схизмах, не отвечая на самый важный вопрос? Вы можете провести нас на Дивинус Прим? Мы не можем бросить собратьев на произвол судьбы. Д'oлжно исполнить обет. Мы обязаны найти способ вернуть их домой.

Впервые с самого начала кворума Мефистон обратил все свое внимание на жреца. Что-то сверкнуло в его глазах: он выпрямился.

— Обет?

— Как и я, бедные души на Дивинусе Прим принесли обет служить Богу-Императору. — Исповедник Зин отвернулся, явно чувствуя себя неловко.

Мефистон снова умолк, но на этот раз его безмолвие было другим. Он пристально глядел на вспотевшего священника, замерев в напряженной концентрации. Затем Властелин Смерти запрокинул голову, и его глаза заполнила алая пелена, отчего они стали походить на красные сферы, внушая еще большую тревогу. Исповедник обернулся к невидимым советникам, ища наставления. Мефистон же сморгнул кровь с глаз и посмотрел на жрецов в зале. Его поведение изменилось: казалось, Властелин Смерти пробудился от наркотического транса, и теперь его внушающий смятение взор был обращен на участников собрания. Когда он вновь обратился к Зину, голос его был ясным и чистым.

— Мне не известно имя Астра Ангелус, и я никогда не видел берега Эсомино, но видения вели вас по пути истинному. Я видел украденный у вас мир и, возможно, готов помочь. Мы продолжим разговор, когда вы прибудете на Ваал.

— Старший библиарий! — Зин запаниковал, поняв, что от него отмахнулись. — Я еще не договорил. Молю вас, послушайте…

Мефистон покосился на гололитический проектор, и тот отключился со скрежетом замедляющихся шестерней, оборвав Зина на середине предложения. Едва их прелат исчез, сановники Министорума поднялись на ноги.

— Лорд Мефистон… — запротестовал один из них.

Властелин Смерти мрачно поглядел на него, и священник поперхнулся.

— Всем это следует тщательно обдумать, — сказал Мефистон. — Рацел вызовет вас, когда я буду готов.

Экклезиархи встревоженно попятились от поднявшегося и нависшего над ними Ангела. Один из воинов капитана Ватрена повел их прочь мимо осыпающихся колоннад Карцери Арканум, и Луций услышал недовольный ропот. Когда же жрецы ушли, Мефистон вновь сел в кресло и опять принялся созерцать сверкающие пылинки в столпе света, падавшего через неровную дыру в потолке. Так прошло несколько минут, и все это время в зале царило неловкое молчание.

— Старший библиарий, наши неудачи в Кронийском секторе не являются тайной, — наконец заговорил Рацел. — Войны Безгрешности уже охватили десятки планет, а мы понятия не имеем, кто стоит за этими абсурдными схизмами. И Адептус Министорум знают, что мы в смятении. Почему они обратились к вам насчет Дивинуса Прим?

Мефистон поглядел на советников так, словно впервые их увидел, и покачал головой.

— Рацел, ты что-то говорил?

— Зачем жрецы обратились к вам, прося узнать об уничтожении Дивинуса Прим?

— Уничтожении? Дивинус Прим не уничтожен, эпистолярий Рацел, а украден, словно звезда с неба. — Мефистон щелкнул длинными тонкими пальцами и посмотрел на них. — И теперь видения Зина привели его ко мне.

— Вы об этой чуши про Астра Ангелус? — усмехнулся Рацел.

— Мне незнаком этот титул, но я ощутил зов… — Мефистон кивнул. — Зов, похожий на тот, что вел Зина. Я чувствовал его задолго до того, как исповедник подал прошение командующему Данте, желая обратиться ко мне. И я видел другое. Иные картины, связанные с Дивинусом Прим. — Он бросил взгляд на Антроса, словно ожидая, что тот заговорит.

— Мой господин, — подала голос схоласт Имола. Ее слова передавались через закрепленный на боку Эмбриона вокс-передатчик и звучали как пронзительный металлический шепот. — Я удивлена, что исповедник Зин выставил себя таким дураком. Он почти поучал вас. Странно, что жрец, какие бы чувства он ни питал к этому кардинальскому миру, вел себя столь абсурдно. Как вы думаете, что же заставило его себя так вести?

Рацел вновь презрительно усмехнулся:

— Эти неотесанные фанатики понятия не имеют ни о званиях, ни о манерах. — Скривившись, он глядел на удаляющиеся силуэты жрецов. — Впрочем, кто теперь об этом вспоминает? А были времена, когда низшие сословия знали свое место.

— Схоласт Имола, в этом кардинальском мире есть нечто, о чем он не рассказал мне, — ответил Мефистон. — Поэтому исповедник и ведет себя так странно, поведав нам лишь половину истории. Вот почему я лично отправился туда. — Он посмотрел на руку, заметив, что снова сжал ее в кулак. Со странной гримасой Властелин Смерти разжал пальцы. — Следует поразмыслить над этим и узнать больше.

С этими словами Мефистон распустил кворум. Капитану Ватрену и его людям было приказано вернуться в Остенсорио и продолжить медленное и тщательное переосвящение развалин, а библиарии вернулись в свои комнаты. Все, кроме Луция и Рацела, которым Властелин Смерти приказал прийти в его покои.