Мелания

Ее мишка и пустышка оба при ней, так что не в них дело. Со вздохом он достает ее из кроватки и устраивает на руках.

– Мук, – говорит она между всхлипами, вцепившись ему в плечо. – Мук, мук, мук.

Он закрывает глаза, на одну долгую секунду, и мысленно готовит себя к тому, что, возможно, не получит сегодня оргазм. «Мук» - это молоко, значит, Мэлли проголодалась и он проведет с ней какое-то время.

Она вертится, пинает его своими ножками и впивается ноготками ему в плечи, пока он идет на кухню. Не спуская ее с рук, он достает бутылку из холодильника, ставит ее в СВЧ, подогревает, пробует, потом вручает ей. Она вцепляется в бутылочку, обхватив ее двумя руками, и немедленно начинает пить.

Микки ходит по гостиной, нежно укачивая Мэлли в своих руках, пока она пьет, стараясь уговорить ее спать дальше. Если ему повезет, она уснет, как только прикончит бутылочку, и он сможет заполучить член Йена обратно в свой зад до того, как ночь закончится.

Пока она пьет, Микки нашептывает ей всякую ерунду, вроде «мне интересно, чем сейчас занимается тетя Мэнди» и «почему ты пьешь молоко так медленно», и «как ты думаешь, скоро ты наконец-то станешь самостоятельной?». Он знает, что его голос убаюкивает ее, и в сочетании с молоком и гулянием по квартире это должно достаточно быстро отправить ее назад, в чертову страну сна.

Он ходит с ней по кругу, наверное, минут пятнадцать, когда оборачивается и видит Йена.

Йен стоит, прислонившись к дверному проему комнаты Микки, одетый в футболку и боксеры Микки, смотрит на него и Мэлли с нежностью в глазах. Он, должно быть, заскучал, ожидая, когда Микки вернется в постель, и вышел посмотреть, что его так задержало. Микки замирает на мгновение. Никто никогда не видел его с Мэлли таким. Посреди ночи, убаюкивающим ее, разговаривающим с ней. Это странное ощущение, как будто Йен каким-то образом заглянул внутрь него и увидел то, что ему не хотелось кому-то показывать. Но если и есть кто-то, кому он мог бы позволить увидеть себя настолько уязвимым, то это Йен.

Их глаза встречаются, и это момент откровенности, у Микки возникает ком в горле, он не может даже думать, ему хочется заплакать просто от того, что он смотрит Йену в глаза. Он знает, что уже давно любит Йена, но впервые осознает это всем своим существом, как и то, что Йен все так же легко может разрушить все.

========== Часть 21 ==========

Месяц спустя Микки замечает зубную щетку Йена в своей ванной. Сначала он просто смотрит на нее, не вполне понимая, что не так. Сейчас раннее утро, слишком раннее, он все еще пытается проснуться, протирая глаза, и поэтому его мыслительный процесс идет медленнее, чем обычно. Он смотрит на стаканчик со щетками, стоящий на краю раковины: тюбик почти использованной зубной пасты, без колпачка, его светло-зеленая зубная щетка, розовый динозавр, которым он чистит молочные зубы Мэлли… И еще одна щетка, бело-голубая, которую Микки не узнает. На секунду Микки думает, что сам купил ее по какой-то странной причине и потом забыл об этом, или Мэнди принесла ее для Мэлли, потому что та любит играть с такими вещами.

Но тут в ванную вваливается Йен, сонно щурясь, берет эту самую новую зубную щетку и сует ее в свой рот. Так что загадка разрешается сама собой.

***

Микки не поднимает этот вопрос, но как только Йен уходит на работу, начинает тщательную проверку квартиры. Все его барахло на месте, но он замечает другие вещи, те, которые не принадлежат ему. Носки Йена на полу, любимые хлопья Йена – отвратительно полезные, – в кухонном шкафу позади его хлопьев и мало того, открытка от Липа в гостиной: «Привет из Торонто, братишка, где погода холодная, а чики горячие, и они на самом деле будущие инженеры».

Это хуйня какая-то, вот что это такое. Микки не помнит, чтобы они договаривались о том, что Йен может разбрасывать свои манатки по всей квартире. В принципе, это не важно, это не напрягает Микки, на самом деле, ему это, можно сказать, нравится. Тем не менее…

Он думает, что вроде как должен был быть поставлен в известность до того, как это начало происходить.

Он возвращается в ванну и проверяет шкафчик. Наряду с детским аспирином, пластырями, присыпкой и дезодорантом Микки, там еще и дезодорант Йена. Но никаких признаков таблеток Йена. Значит, их Йен хранит в своей квартире.

Микки не понимает, что чувствует – облегчение или разочарование. Он решает остановиться на здоровой смеси того и другого и идет на кухню, чтобы смешать свои неполезные хлопья с хлопьями Йена.

***

В этот же вечер Йен встречает Микки у магазина, когда тот заканчивает работу.

– Эй, – говорит удивленный Микки: он думал, что Йен взял вечернюю смену в баре, и не ждал его раньше, чем через пару часов. А он тут, стоит, прислонившись к стене, набирает смс, но сразу поднимает голову, услышав голос Микки.

– Эй, – повторяет Мэлли, вызывая улыбку у Йена.

Он засовывает телефон в карман, наклоняется, чтобы поцеловать сначала Микки, а потом чмокает в макушку Мэлли.

– Захотелось пожрать дерьмовой магазинной еды? – говорит Микки, несмотря на то, что прекрасно знает, зачем Йен здесь. – Я должен предупредить тебя: последний парень, который ел пончик из этой дыры, сдох в страшных муках.

Йен даже не удостаивает его ответом, просто пристраивается рядом, и они идут домой вместе.

По пути в квартиру Микки они болтают. Конечно, их разговор быстро превращается в спор. Йен считает, что они должны взять китайской еды на ужин, а Микки, блядь, уже тошнит от нее, потому что это ближайший к ним ресторанчик и они всегда заказывают еду в нем, но и пиццу Микки тоже не хочет.

– Хватит быть таким чертовски трудным, – жалуется Йен.

– Я не чертовски трудный, я просто думаю, что в мире существует больше чем два вида пищи, которая вполне съедобна, мудила.

Мэлли издает два громких вопля, которые можно расценить и как протест, и как согласие, и вертится в руках Микки, пытаясь схватить Йена.

– Начинай накидывать варианты, задница, я весь внимание, – говорит Йен и забирает у него Мэлли.

Микки пользуется возможностью одернуть ей курточку, которая собралась где-то в районе груди, вместо того чтобы закрывать все тело. Он делает это вовсе не с целью выиграть время и придумать что-нибудь, чтобы стереть это самодовольное выражение с лица Йена. Если его осенит во время паузы, это просто счастливое совпадение.

– Индийская, – отвечает он, пытаясь замаскировать свой триумф якобы раздражением. – Тут недалеко индийский ресторанчик, примерно в четырех кварталах.

– Это место – отстой, – парирует Йен, отодвигая Мэлли так, чтобы посмотреть прямо в лицо Микки. – И ты – отстой, а я по-прежнему хочу китайскую еду и вообще не понимаю, какого черта все это терплю.

Естественно, он совершенно не сопротивляется, когда Микки обнимает его за талию и прижимает к себе так близко, как это возможно.

В итоге они покупают индийскую еду, а Йен так и не перестает громко жаловаться, что не мешает ему объедаться цыпленком тандури и выглядеть при этом абсолютно счастливым.

***

На следующей неделе Микки снова заглядывает в шкафчик и видит, что там появились таблетки Йена. Три маленьких оранжевых баночки стоят в ряд на верхней полке. Он читает сложные научные названия, но не понимает их, так что сразу же выкидывает из головы. Кроме этого, этикетка сообщает ему, что они сделаны для Йена Клэйтона Галлагера.

На этом изучение заканчивается, потому что Йен входит в ванную, чтобы отлить. Микки хватает дезодорант, за которым он вообще-то полез, и решает не слишком заморачиваться на этот счет.