Мелодия души

Король поднялся на помост, громко произнес:

– Начинайте!

И опустился в кресло, оббитое алым бархатом.

Кто-то прикоснулся к его руке. Правитель недовольно посмотрел в ту сторону - это почтительно кланялся старый астролог.

– В чем дело?

– Ваше величество, неужели вы позволите этим смердам умереть просто так? Без, так сказать, поучения; ведь не все знают, за что они подвергаются казни. Кому нужны неверные мысли о правосудии короля?

Затем он наклонился к самому уху короля, шепнул:

– Позвольте произнести эту речь вашему сыну. Его слишком полюбили в этих краях.

Вильгельм и сгорбленный, седовласый астролог обменялись одинаковыми мрачными улыбками.

Маркиз Ламетри сунул в руки Октавия записку с текстом. Октавий так и не запомнил, что там было написано.

...Толпа выслушала кронпринца молча, только выли собаки в подворотне. Взгляды всех были прикованы к помосту с виселицами. Взгляды всех были прикованы к помосту с пленниками. Почти всех.

Астролог и король смотрели на принца, который закончил свою короткую речь, прочитанную механически.

Октавий стоял с опущенными руками, его голова была чуть приподнята, и глаза смотрели в небо. Похоже, он молился, но кому, как и король и астролог знают- люди не молятся с таким выражением лица. С таким выражением лица проклинают.

Это переполнило чашу терпения Октавия, и он ввязался в заговор. Заговор, как и следовало ожидать провалился. Арестовали Октавия, и многих других молодых людей.

К сентябрю король поостыл, приказал отпустить молодежь, кроме одного, пропавшего без вести молодого пажа.

Амалия сама не знала, как пережила этот месяц.

Октавия она увидела только у алтаря, похудевшего и потухшего. Не раз и не два пыталась Амалия вызнать у своего теперь мужа, что же произошло, но тот в ответ либо молчал, либо резко обрывал ее.