Мелодия распада
Шрифт:
Рамфоринх проигнорировал яростные вопли, подошел к столу и спихнул свежего покойника вместе с кишками на пол под возмущенные крики санитаров. Они только остановили сердце, но большая часть органов оставалась внутри.
– Начальник, в чем дело?!
– один из них кинул на пол мешок для забора легких, пакет шлепнулся в кровяную лужу, подняв брызги. Спокойное рабочее утро нырнуло в бардак неразберихи и хаоса.
– Ложись!
– приказал Рамфоринх на локри* и за шиворот поволок Кириа к столу. В этот раз пленному пришлось окунуться в то, что собралось в углублениях неровной поверхности стола. Кровь
– Жить надоело?!
Санитары не понимали чужого языка, потому молча наблюдали, ожидая, что их с минуты на минуту погонят или заставят делать новое вскрытие.
– Чего встали?! Живо пакуйте органы и - на заморозку! Каждая минута на счету, оболтусы!
Кириа повернул голову, и увидел простертую на полу руку - знак на ладони поразил в самое сердце. Дальнейшие действия санитаров заняли значительно меньшее время - они были рады сбежать от Рамфоринха как можно быстрее. Потому через пять минут начальник остался наедине с жертвой.
– Ты по делу, моя драгоценная крыса?
– Рамфоринх широко улыбнулся и сделался, как прежде, невозмутим.
– Я слышал, вы часто появляетесь у нашего барака, - Кириа продумал, что будет говорить, но теперь, лежа в еще теплых лужицах крови, совершенно растерялся.
– За последние два дня…
– Я просто хотел справиться о твоем здоровье, - уклончиво пошутил Рамфоринх.
– Не дождетесь!
– выпалил Кириа.
– О, я слышу ярость…
– Послушайте! Прошло почти трое суток, как Энэжи забрали, но я все надеюсь, что вы его просто лечите!
– От чего?
– Рамфоринх расхохотался. Он нашарил в открытом ящике несколько баллонов и начал их устанавливать в стойку.
– От этого не умирают. Просто жить неприятно.
– Тогда где он?
– Не притворяйся идиотом, гений, - врач поморщился.
– Должен понимать, что я приказал взять его. Нам катастофически не хватает здоровых кроликов! У одной половины - кисты, у другой - истощение. А у большинства - и то, и другое вместе. Единственное, твой Энэжи страдал защемлением нервов - для “Риджин” это не имеет значения.
– Риджин?!
– Потише, идиот, если не хочешь пополнить ряды волшебной армии. Руку давай. Да не бойся! Физраствор.
Кириа дрожал от ненависти, казалось, голова сейчас заживет своей жизнью и наговорит лишнего. Рамфоринх постоял с протянутой ладонью около минуты, пока продолжались гляделки.
– Ну хорошо. У тебя есть выбор: печь за симуляцию или физраствор?
Пленный подчинился, понимая, что проиграл на всех фронтах. Проиграл еще два дня назад, когда блаженно дрых на этом самом месте. Да, именно в те часы был отдан приказ “переплавить” Энэжи на “Риджин”. Энэжи… а ведь они даже не виделись. Его больше знали по ночным крикам. Летчик тоже погиб, думал Кириа, просто за него никто не делал плеер для удовольствия врага.
– Я много чего могу, - проговорил Кириа покорным голосом, физраствор медленно втекал в него, врач довольно улыбался - он чувствовал себя хозяином.
– О, я знаю, ты - мастер!
– Увеличить качество звука, усилить батареи, только скажите…
– Ты пытаешься убедить, что нужен мне?
– с иронией отозвался врач уже из кресла.
– Вам выгоднее сохранить мне жизнь.
– Почему мне упорно кажется, словно ты что-то замыслил?
–
– Даже не надейся, что я тебя подпущу к моей технике. И вообще к какой-либо.
“Это было глупо,” - отругал себя Кириа. Рамфоринх получил то, что хотел, больше нечего предложить, нечем угрожать. Единственное, что оставалось - страстное желание выжить и уничтожить. Хотя бы выжить. Пленный закрыл дрожащие веки - слезы просились наружу, но доставлять такое удовольствие садисту-врачу он не намерен. Впрочем, тот, кажется, не собирался убивать свидетеля прямо сейчас. Возможно, на Кириа у него иные планы; в любом случае, впереди у пленного полчаса в теплом помещении, в относительном покое. Ах, если бы только под спиной была кровь Рамфоринха! Но не успел Кириа расслабиться, как заскрипела тяжелая дверь и в комнату вошло несколько человек. Глаза резко распахнулись, но голова отказывалась поворачиваться в их сторону.
– Господин врач?
– сухой спокойный голос.
– Есть разговор.
– Внимательно слушаю, господа, - глухо ответил Рамфоринх.
– Нам доложили, что вы проникли на склад.
Кириа вздрогнул и резко закрыл глаза. Коршун ходил на склад. Коршун ходил на склад… И большим людям это не нравится.
– Вот старая паскуда, - сказал врач и рассмеялся.
– Все же сдал меня. А ведь божился…
– Я попросил бы…
– Я искал камирит.
– Камирит?
– Да, то, что здесь называют “наркотиком Рамфоринха”, моя персональная проблема, знаете ли. Недавно я повысил себе дозу и кончил запасы раньше положенного!
Один из вошедших хрипло выругался. Очевидно, лагерное управление, недовольное личностью врача. На улице послышались резкие команды и ответный лай десятка голосов. На плацу, напротив медблока, становились шеренги солдат. Утреннее построение.
– …диверсионная деятельность!
– второй голос шипел, даже угрожал.
– Это не единственная жалоба на ваше поведение. Вы распоясались! Предупреждаю! Я дал распоряжение провести на складе ревизию!
– Здорово!
– Рамфоринх резко поднялся и направился к окну. Кириа открыл глаза, но увидел лишь промелькнувшие каштановые волосы.
– Если чего-то не будет доставать… - продолжал шипящий, вместе с тем послышался шорох, как если бы кто-то активно двигал вещи на полках. “Обыск?” - подумал Кириа, притворяясь изо всех сил мертвым.
– Что вы ему колите?
– еще один звонкий голос с грубой претензией. Речь, очевидно, о Кириа.
– Раствор четыреххлористого калия. Смотрю, как быстро сдохнет печень, а вам какое дело? Вы мой научный руководитель?
– задребезжали стекла в деревянной раме - отворилось окно, и в комнату влетела нестройная песня.
Кириа пытался унять тремор по всему телу. Ведь Рамфоринх врет, верно? Он поставил физраствор. Обыкновенный физраствор, и не надо трястись! Не стоит привлекать внимание “господ”! Да, он еще ничего такого не услышал, но тут особого повода не нужно.
– Если хоть одного препарата будет не доставать… - продолжал шипящий, пропуская мимо ушей постороннюю нить разговора. Ответом ему было молчание. Рамфоринх игнорировал их, как испорченный подросток - надоевших родителей.
– Я вижу, вы больше не скалитесь. Напугал? Неужели нашлось то, что вас напугало?