Мент для новых русских

– Сам ведь говорил, чтоб без грязи…

– Времена меняются. Мы должны показать, что шутить не будем. Пришла пора. Бомбы – дело кавказцев. А мы будем очищать наш любимый город от разной бездомной грязи и продажных милиционеров. Кстати, о продажных милиционерах, Сережа, позови Чебурашку.

Следователь Борис Евгеньевич Блохин особого удивления по поводу легкого телесного повреждения на лице у Геннадия Федоровича не выразил. Более того, обнаружив порез на носу уважаемого человека, Чебурашка тактично отвел взгляд в сторону. На всякий случай, также, он проигнорировал и несколько помятый вид Гири. Чебурашка, общаясь с серьезными людьми, старался быть тактичным, надеясь, что серьезные люди это оценят и, в случае чего, также проявят понимание.

Однако в этом случае понимание проявлено не было. Андрей Петрович, не пытаясь даже смягчать формулировки, конкретно изложил Чебурашке то, о чем тот хотел бы забыть. Но возражать Чебурашка не стал, а безропотно поднял телефонную трубку, набрал номер и, дождавшись ответа, более-менее толково изложил то, что его попросил сказать Андрей Петрович.

В трубке к сообщению отнеслись внимательно и выдвинули только одно возражение.

– Они говорят, что не успеют получить санкцию, – прикрыв микрофон рукой, пожаловался Чебурашка.

– Скажи, пусть сразу едут к прокурору, он будет ждать, – пообещал Андрей Петрович, вынимая из кармана телефон.

– Прокурор будет ждать, – послушно повторил следователь. – Что? А…

– Что там еще? – переспросил Андрей Петрович.

– А где он сейчас может быть?

– Вон, у него, у пострадавшего спрашивай, – Андрей Петрович наконец дозвонился к прокурору, поэтому разговор с Чебурашкой прервал и отвернулся. – Добрый вечер…

– Где он? – обернулся Чебурашка к Гире.

– Скажи, что перезвонишь через пять минут.

– Я сейчас перезвоню, – Чебурашка положил трубку на телефон и вопросительно посмотрел на Гирю.

Тот медленно, словно раздумывая, подвинул к себе аппарат. Сергей, маячивший возле стола, издал странный горловой звук, оглянувшись на который, Андрей Петрович, не прекращая разговора, раздраженно махнул рукой – пусть звонит.

– Ало, – сказал Гиря.

– И вам того же, – ответил Зеленый.

– Тебя Нинка нашла?

– Обязательно. А что?

– Дай мне ее к трубе, – Гиря постарался придать своему голосу выражение нейтральное, словно не горел огнем порез на носу и не душила злость. – Она тебе уже сказала, что пошла на повышение?

– Мы по этому поводу даже шампанского уже купили, – засмеялся опер, – но, если честно, то я бы ее повысил бы круче – талантливая баба.

– Я подумаю, – мрачно пообещал Гиря, – дай мне ее.

– Але?

– Слушай меня внимательно, – твердо сказал Геннадий Федорович.

– Да, – голос Нинки чуть дрогнул.

– Спокойно слушай, не дергайся.

– Хорошо.

– Твой мент возле тебя сидит, или пошел куда?

– Вышел из комнаты…

– Вы сейчас где? У него?

– Да, а что?

– Пасть закрой, – зло оборвал Гиря. – Ты у него бабки видела?

– Какие?..

– Зеленые, мать твою, пачку!

– Да, – неуверенно протянула Нинка. – Он вынимал их, потом снова положил в карман куртки.

– А куртка где?

– Тут, в комнате.

– Так посмотри аккуратно, дура, там они или нет, – Гиря заметил, что Андрей Петрович свой телефонный разговор закончил и торопился закончить свой. – Ну?

– Там, Геннадий Федорович.

– Значит, теперь все время смотри, куда он их сунет. Поняла? Не слышу, что ты там бормочешь, как…

– Слышу.

– Вот и ладно. И не вздумай ему о моем разговоре сказать. Я тебе по поводу клуба звонил. Ясно?

– Ясно.

– Тогда – пока, – Гиря бросил трубку.

– Вот ведь, соображаешь, когда прижмет, – одобрительно сказал Андрей Петрович, усаживаясь в кресло. – Почти, как дрессированная обезьяна.

Гиря сжал под столом кулаки.

– А ты чего до сих пор здесь? – Андрей Петрович брезгливо искривил губы, рассматривая Чебурашку. – Работать нужно, бороться с коррупцией.

Чебурашка вскочил со стула.

– Двигай к районной прокуратуре, туда и твои приятели подгребут. И не забудь позвонить им, что Гринчук… Где у нас Гринчук?

– Дома, – буркнул Геннадий Федорович.

– Вот, что продажный капитан Гринчук в настоящий момент находится дома.

Чебурашка вылетел из кабинета.

– Кассету и список купюр, – напомнил Гиря.

– Сережа, – произнес Андрей Петрович.

Сергей взял со стола кассету, листок бумаги и вышел из кабинета.

– А теперь давай подумаем, что будем делать с азербайджанцами, – сказал Андрей Петрович.

Гирю сейчас мучило желание сделать что-нибудь с Андреем Петровичем, но возражать он не стал, подавив свое желание.

* * *

Нинка тоже нашла в себе силы ничего не сказать Зеленому. За прошедшие несколько дней она даже успела привязаться к капитану, который, хотя и держал ее на расстоянии, но относился к ней все-таки, лучше, чем… Чем кто бы то ни было до него.

Но… Его Нинка не боялась, а вот Гиря внушал ей неподдельный страх. И если он потребовал, чтобы все было тихо, то все должно было тихо.

Да и не известно при том, что именно задумал Геннадий Федорович. Может, и ничего для Гринчука страшного, успокаивала себя Нинка. Может, просто так спросил, тоскливо думала она, глядя на оживленное лицо капитана.

А у того было настроение приподнятое, восторженное какое-то настроение. Он беспрерывно шутил, улыбался, подтрунивал над новой Нинкиной должностью и все сокрушался, что не в его зоне расположен клуб «Кентавр».

– А то бы я крутанул тебя на предмет торговли наркотиками, – сладострастно прикрыв глаза, мечтал капитан. – Крутанул бы, поймал с поличным и склонил бы к сожительству, используя свое служебное положение.

– Уже склонил, – напомнила Нинка.

– Не, это другое. Тут я тебя склонил к сожительству, используя твое служебное положение. А теперь хочется…

В дверь позвонили.

Гринчук удивленно посмотрел на Нинку:

– Ты никого не ждешь?

– Нет, – выдавила та, – не жду.

– Нежданный гость хуже татарина, – Гринчук встал с дивана и двинулся к двери. – Хотя, после жалобы татар в ООН, поговорку изменили, и теперь нежданный гость – лучше татарина. Ты бутылку убери куда-нибудь, на всякий случай и форму одежды поправь.