Ментальность в зеркале языка. Некоторые базовые мировоззренческие концепты французов и русских

perdre connaissance, tomber, rester sans connaissance, reprendre connaissance;

connaissances acquises;

poss'eder des connaissances sur qqch;

appofondir, enrichir ses connaissance par l ’'etude;

agrandir le cercle, le champ, 'etendre la sph`ere de ses connaissances;

inculquer, assimiler, augmenter, saisir une ou des connaissances;

les branches de la connaissance;

connaissance vaste, profonde, 'etendue, superficielle, pr'ecise, ample, 'el'ementaire, solide, s'erieuse, fragile, fugace, habile, fugitive, sure, claire, ordonn'ee.

У нас нет оснований предполагать, что у современного слова connaissance (n. f.) в значении «знание» сохранилась какая-либо связь с идеей знакомства того или иного свойства, но следы этого значения остались. Что здесь речь идет об особом способе познания, дающем именно connaissances, а не savoirs, очевидно, во-первых, из особенностей сочетаемости соответствующего глагола; во-вторых, из факта наличия другого глагола (savoir), никогда не применяющегося в значении conna^itre, когда речь идет о знакомстве с людьми; в-третьих, из особого, третьего значения самого слова connaissance.

Определение первого значения у Robert – «способность познания, свойственная живым существам» – также подтверждает наше предположение о том, что connaissance – это знания, полученные всеми доступными человеку способами: и чувственным, и рациональным. Речь не обязательно идет о каких-то конкретных знаниях, но о знаниях как таковых. Поэтому нам кажется вполне понятным обозначение потери сознания через perdre connaissance, ведь connaissance – это не только знания, но и знания-чувства.

Из приведенной сочетаемости мы можем вычленить несколько сопровождающих это понятие вещественных коннотаций.

1. Водоем. Эта коннотация совпадает с соответствующей уже описанной коннотацией русского слова, что свидетельствует о том, что или оба эти понятия восходят к некой общей мифологической системе, или русское слово заимствовало, через переводы, сочетаемость французского (английского или немецкого) слова, что вполне возможно.

2. Круг, сфера, поле (все круглой формы, ср. в русском языке – круг интересов). Нам представляется очевидной связь этой коннотации с солнечным культом, давшим обильную сочетаемость и коннотативные поля многих понятий, связанных с интеллектом, знанием, истиной и прочими составляющими ментального поля.

Неплохая расшифровка этой коннотации получается при анализе гравюры Бовилуса «Интеллект» (Париж, 1510 год), представляющей солнце как активное начало, как «интеллект» ангельский, а луну – как пассивное начало, как «интеллект человеческий». На этой же гравюре изображены и «сферы знания» – maretia, mineralia, viuent'ia, sensibilia. Помимо этого, сфера, круг, поле – символы замкнутого целого, уподобляющие голову человека небесным светилам (ср.: светило говорят об ученом, враче, но не о пианисте, художнике, так как у первых двух важны знания, а у вторых – мастерство). Очевидно, что это древняя, дохристианская аллегория, в силу этого – в высокой степени универсальная. Христианская образная система оставила свой след в branches de la connaissance, соотносимых с древом познания.

Французское слово и понятие le savoir, обозначающее «знание и умение» – субстантивированный глагол, произошедший от латинского sapere, непереходного глагола, обозначающего «иметь вкус», «пахнуть», а также «чувствовать органами вкуса», откуда через расширение – «иметь ум», «быть благоразумным», «знать», «понимать».

Savoir обозначает «знания» (зафиксировано с 842 года), затем «мудрость», «ловкость, умение». Это слово с XII века и до настоящего времени обозначает совокупность приобретенных знаний, в XII же веке оно обозначало магическое искусство.

Таким образом, из сопоставлений этимологий слов connaissance и savoir мы видим, что оба эти слова связаны с чувственным познанием, однако первое понятие восходит к чувственному познанию другого человека, а второе – к чувственному познанию только материального мира.

В средневековой аллегории образ savoir был чрезвычайно хорошо разработан. Чезаре Рипа так описывает le savoir (слово долгое время было женского рода): «Это женщина, которую окружает ночь, она одета в одежду бирюзового цвета, в правой руке у нее – горящая лампа, полная масла, в левой – книга. Изображается молодой, поскольку ей покровительствуют звезды, которые не стареют, они открывают ей божественные секреты, живые и правильные извечно и навечно. Свет – это свет разума, книга – это Библия – книга книг».

Человеческое знание Чезаре Рипа описывает так: «Все разделяют мнение, что древние изображали Минерву таким образом, каким они ее представляли: она родилась из головы Иеговы, она не умеет заблуждаться, у нее три головы, чтобы советовать другому, размышлять для себя и рассуждать в воображении. Человеческое знание часто изображается в виде обнаженного юноши, у которого четыре руки и четыре уха, в правой руке – флейта (излюбленный инструмент Аполлона), на боку у него висит колчан. Этим они хотели продемонстрировать, что знания – это не только и не столь созерцание, но умение вести дела (четыре руки), а также слушать советы других (четыре уха). Стрелами он приобретает и удерживает знания».

Божественное знание Чезаре Рипа представлял, ссылаясь на соответствующий источник (Dilectio Dei Honorabilis Sapientia in Eccl. cap.l), так: «Поскольку мирское знание мы представляли в соответствии с образом Афины Паллады, мне кажется необходимым, чтобы божественное знание выглядело следующим образом: очень красивая и здоровая женщина, стоящая на квадрате, с белой перевязью, на груди у нее латы, на голове – шлем, на котором сидит петух. От висков и ушей ее исходят лучи божественного сияния, в правой руке круглый щит с изображением святого духа посредине, в левой руке книга мудрости, с семью печатями, а на ней пасхальный барашек. Она стоит на квадрате, так как опирается на устойчивую основу, которая не шатается, не опрокидывается ни на какой бок. У нее белая перевязь, так как белый – чистый цвет, приятный Богу. Вооружение ее – мистическое вооружение. Петух на шлеме – разум и свет разума. Платон пожелал посадить петуха ей на голову. Представление петуха как символа разума имеет глубокий смысл. Пифагор и Сократ связывали с петухом душу, но только такую, в которой есть настоящий разум. Лучи – символ святости и благочестия. Святой дух на середине щита представляет мир, вот почему божественное знание постоянно управляет миром, также и потому, что оно может посылать свет и мудрость правителям, чтобы они разумно управляли. Книга символизирует знание, находящееся за семью печатями, и в первую очередь то, что приговоры знания скрыты от людских глаз».

Как и всегда, мы видим, что аллегории, описанные Чезаре Рипа, глубоко эклектичны по своей природе, они соединяют античную образную систему с философской моралью, однако содержат в себе все противопоставления, значимые для французского менталитета сегодня – в частности, разделение знания на человеческое и практическое.

В современном языке под словом savoir (n. f.) понимается совокупность более или менее систематических знаний, полученных последовательной интеллектуальной деятельностью, а также есть специальное философское значение – «состояние знающего разума; отношения между субъектом и объектом познания».

Мы не можем привести практически никакой сочетаемости этого слова (пожалуй, только I ’'etendu de son savoir, la part de son savoir). Оно литературно, его глагольное «прошлое» помешало ему полноценно развиться в субстантивированном облике, и поэтому в подавляющем большинстве контекстов будет использоваггься connaissance, а не savoir.

Особенности этого понятия нам может приоткрыть его отрицательная сочетаемость: человек не может совершать никакого действия с savoir, ни расширять, ни демонстрировать, ни углублять, savoir – это внутренняя скрытая данность, факт, не поддающийся экспликации. У слова savoir не обнаруживается ни одной целостной коннотации (сферы, водоема, сосуда с жидкостью), некоторые рудиментарные островки – протяженность savoir – явно недостаточны для какой-либо серьезной реконструкции. Важной особенностью savoir являются его производные savoir-vivre, savoir-faire и пр., где это слово означает «умение» и трактуется соответственно как «умение хорошо управлять своей жизнью», «качества человека, владеющего правилами хорошего тона» и «практический навык в разрешении жизненных проблем, умение достигать поставленной практической цели». В этих сочетаниях savoir приобретает значение практического навыка, позволяющего человеку хорошо устраивать свои дела. Иначе говоря, в ряде контекстов мы обнаруживаем в его значении прагматическую маркированность, о которой мы столько писали ранее. Огрубляя, мы можем констатировать, что во французском языковом сознании существует как бы два вида знания – абстрактное и практическое, имея в виду под практическим знанием производные от savoir сложные существительные и тот факт, что в значении «знание» savoir употребляется редко и ограниченно.