Меня не видно изнутри
Шрифт:
Несмотря на ноющую боль в ладонях после падения, я пожала её руку в ответ. Я надеялась, что беспокойство отпустило Марго. Хотелось верить в это. Я долго ждала, что Марго заговорит, признается, что её волнует, но молчание затянулось. Тогда я спросила:
– Что происходит между тобой и Шейлой?
– Да ничего не происходит. Глупости всякие, как всегда.
Её отстранённость снова окатила меня холодом. Я решила, что больше не стану спрашивать. На этот раз твёрдо. Она дважды оттолкнула меня.
– Только не уходи, ладно? – вдруг попросила она. Голос её дрожал.
Я убедила Марго, что никуда не собираюсь,
Вспыхнул луч проектора, но комната по-прежнему была в полумраке. Запрокинув голову, я ожидала увидеть на куполе очередной фильм, выбранный Марго, но обомлела. Мерцающая проекция космоса наполнила черноту, точно мириады игл проткнули вселенную насквозь и допустили к нам этот бледный, бессмертный и поразительно живой свет.
– Марго, это…
– Я знаю, да.
– Как ты умудряешься это делать?.. Я так тебя люблю… Ох… Ну ты поняла. Не в том смысле, если что.
– Не парься, поняла. Я тоже тебя люблю.
Глава 6. «Храни свои секреты»
«Свободная любовь… Свободная любовь…»
У Марго зазвонил мобильник.
– Марго… Телефон…
Смартфон настойчиво жужжал под плечом. Я покосилась на него, и подкравшееся солнышко щедро засветило прямо в глаз. Сквозь блик едва читалась надпись: «Север Гнусный». Рядом белело время: «7:13». Какого чёрта тебе понадобилось столько общения в семь утра, Гнусный Север?
«Свободная любовь… Свободная любовь…»
Ненавижу тебя, Север.
Спросонья я не могла сообразить, как всё выключить, и, настойчиво потыкав в единственную кнопку, почему-то только прибавила звук. Странное расположение окон и стены телесного цвета подсказывали, что я в комнате Марго. Лёгкое одеяло пахло лавандой и ванилью – так же как и она.
Не выпуская телефон из рук, я растянулась на гигантской постели. Рядом было пусто. Может, Марго пошла в душ?
«Свободная любовь… Свободная любовь…»
Со злости я пихнула орущий гаджет под подушку.
– Марго!
Ответа не было. Я тихо выругалась под приглушённое завывание телефона и попыталась спрятаться от солнца. На лицо свесились запутавшиеся волосы.
Доброе утро, Алекс.
– Марго, где ты, блин?
Музыка внезапно замолкла. Держа перед собой смартфон как бомбу с нитроглицерином, я спустилась вниз – на поиски. Холл пустовал. Вокруг стояла тишина. Похоже, дома никого не было.
Тут же, опровергая моё предположение, с кухни показался мистер Реган Равел. Он бодренько кивнул мне. Я спросила, где Марго, но мистер Равел, наверное, не расслышал вопроса и, по обыкновению молча, внимательно и неторопливо зашагал с чайным подносом наверх по лестнице. Телефон снова заорал, сводя меня с ума.
«Свободная любовь… Свободная любовь…»
В столовой Марго не было. Уже бесстрастно, с буддистским спокойствием глядя на неутомимый гаджет, я наполнила большую кружку из остывшего пузатого кофейника, добавила молока и продолжила поиски. Хотелось петь, и я мурлыкала под нос:
– Свободная любовь… Свободная любовь… Свобо… Тьфу ты!
Где же Марго?
Она могла отправиться на утреннюю пробежку, но раз беспроводные наушники были на привычном месте – на комоде в холле. Значит, не сегодня.
Оранжерея. Точно.
Глотнув холодного кофе, я выглянула на веранду. С порога веяло духотой и морской влажностью. Румянилось жаркое июньское утро. Садовые растения медленно покачивались на безветрии, цветы распластались внутри кубических клумб, а зеленые кустарники, высаженные полукружьями по сторонам крыльца, стали похожи на взъерошенных инопланетных зверей.
Сегодня совершенно равнодушная к ботанике, Марго читала газету, развалившись на софе в маленьком льняном платье – один-в-один модель с прованской картины. Одна её нога была небрежно согнута. Из-под подола виднелись округлые бёдра и белый треугольник трусиков. На животе у неё стояла большая полосатая миска вишни, наполовину опустошённая.
Марго уписывала ягоды одну за другой и, пока никто не смотрел, швыряла косточки через слепящую от солнца мраморную балюстраду. Утомлённая и растрёпанная, будто не спала всю ночь, безразличным видом она удивительно напоминала Розу. Только старшая сестра Марго красила волосы в жгучий чёрный, не носила платьев и не была способна на такой бесстыдный залп вишнёвой артиллерии. Обиженно уворачиваясь от косточек, среди деревьев слонялась нескладная ворона. Она то рассеянно замирала, как героиня романтической пьесы, то, упорная как шпион, принималась карабкаться по шершавой ветке тополя, ощипывая кору в поисках жучков.
– Доброе утро, – я улыбнулась и подала Марго её телефон, но не рискнула произносить имя Севера. – Тебе кто-то звонил.
Взглянув поверх газеты на пропущенный звонок, она лениво махнула рукой и перевела телефон в беззвучный режим. Я села рядом, зажала чашку между коленей и без вежливых вопросов загребла горсть вишни из миски – было бы более странно спрашивать разрешения. Восхитительные, сочные ягоды с лёгкой спелой кислинкой. Понятно, почему Марго столько умяла.
– Ну, что сегодня снилось? – спросила она больше по привычке, чем из интереса, и плевком отправила очередную косточку в полёт.
Говорить с набитым ртом было неудобно. Я жестом попросила Марго подождать и молча пожевала, перекидывая твёрдые вишнёвые косточки на одну сторону рта. Наконец абсурдный сон воскрес в памяти.
– Какая-то бородатая девочка… – оторопело проронила я, – Мы пытались выдать её гормональный сбой за суперспособность.
– Тебе вообще нормальные сны снятся?
– Когда они мне снятся, то кажутся нормальными.
Я пожала плечами и выплюнула косточки в ладонь. Вяло улыбнувшись, Марго отложила газету в сторону.
– Сегодня снова библиотека?
– Пока что обойдусь.
Пожалуй, для меня фраза прозвучала мрачновато, но Марго не обратила внимания. Облизнувшись, я вытерла рот свободной ладонью. Губы были липкими и сладкими, и руки тоже.
– Не хочешь поговорить о том, что случилось в лесу?
– Не хочу. Не знаю, что на меня нашло, – сухо ответила Марго.
Она в праве хранить секреты – я это понимала. Мне не хотелось тревожить Марго, но что-то щемящее в глубине души не позволяло уйти. Дружба между нами натянулась до предела как эластичная резинка. Если без оглядки шагнуть прочь, разрыв причинит боль каждой.