Меня зовут господин Мацумото! Том 4

Пытаясь подобрать подходящую причину, тянув время, поинтересовался, что за вечеринка.

— Обычная, светская тусовка. Проходить будет в клубе «Восьмое небо». Организаторы, Мацудара, Сома и Ватанабэ. Формальный повод — празднование помолвки Сома Митико и Ватанабэ Иосиро. Их родители организовали официальный приём для родственников и важных персон в резиденции Ватанабэ, куда пригласили кого нужно, а это отдельная, частная вечеринка в непринуждённой обстановке для всех, кого можно на неё позвать. Подарки приносить не нужно. Можно даже не иметь к ней никакого отношения. Достаточно пригласительного билета и пары поздравлений. Да и то, на усмотрение гостей. Можешь не переживать, это чисто прикрытие. Вся выпивка и закуски за счёт организаторов, — указала на главное достоинство этой этой вечеринки, не догадываясь, что меня привлекло совсем другое.

— Мацудара? — удивился, внутренне насторожившись.

— Да. Мацудара Аямэ. Довольно известная персона. Я бы даже сказала, скандально известная, — пренебрежительно усмехнулась Хаякава. — Ты же как-то работал на её отца. Так вот, дочка пошла совсем не в него. Не то что я, — неожиданно поспешно добавила непонятно зачем, хотя её об этом не спрашивали. — Знаешь такую? Вроде бы в сети писали, что вы знакомы. Если не соврали. Сейчас новостям из интернета лучше не доверять, а то я на этом уже пару раз чувствительно обожглась.

Ну да, совместных фотографий у нас мало, в отличие от неподтверждённых историй из непонятных источников о нашей близости. Значит, эпизод со школой Юдзу Хаякаве на глаза пока не попадался. Видимо, она «пасётся» на других информационных площадках, в чём нет ничего плохого. Каждый ищет то, что ему интересно.

— Не то чтобы я этим интересовалась, — опять поспешно заверила Хаякава, забеспокоившись ещё сильнее, имея в виду, что целенаправленно не искала в сети информацию обо мне.

«Да что с ней/со мной такое?» — удивлённо подумали оба, отмечая увеличившееся количество случайных оговорок и оправданий.

— Не волнуйся, я так и понял, — повторил ту же ошибку. — Да, я знаком с Мацудара. Не скажу, что очень хорошо, но всё же. Стесняться и чувствовать себя чужим на этом празднике жизни точно не буду. Возможно, там появятся и другие мои «старые» знакомые. Поэтому, в принципе, я не против, — постарался не показывать своей заинтересованности, превышающей её собственную.

Если Мацудара и Хаякава называют одно и то же место, одно и то же время, скорее всего, они говорят об одном и том же. Логично? Логично! Кажется, она всё же что-то такое уловила.

— А если бы тебя пригласила на эту вечеринку кто-нибудь из этих самых, старых, — по-моему, она в это слово вложила несколько иной смысл, перейдя на другой тон, — «знакомых», ты бы дольше раздумывал над её предложением?

Удивительно причудлива и непостижима женская мысль. Вот как из «а+b», можно получить ответ «с», а не «аb», не будучи математиком? Даже американские дети это знают. Я по телевизору видел, когда они отвечали на вопросы.

— Ну что ты такое говоришь? — инстинктивно переключился на убеждение в своей невиновности.

Это у мужчин в крови, поскольку «больше», всегда лучше, чем «меньше». И вообще, чего она завелась-то?

— Дорогая, давай ты не будешь обвинять меня в неверности и ревновать хотя бы по четвергам, с семи до одиннадцати вечера, по адресу… — свёл всё к шутке, что дал понять интонацией, как и то, что считаю не хуже тех самых старых знакомых, иначе бы себе этого не позволил.

— Какая ещё ревность?! Мацумото! — вспыхнула Хаякава, не ожидав столь подлого и сокрушительного удара.

С удивлением и большим сомнением посмотрев на телефон, из которого доносилась её ругань, вместе с объяснением, что я всё неправильно понял и не нужно придумывать лишнего, подумал — «Да неужели?» Хотя это не было доказательством влюблённости, а, скорее, естественной реакцией, как и у большинства девушек, ответивших бы на подобный вопрос так же. Но ведь чем яростнее что-то отрицается, тем сильнее оно потом заставляет над этим задуматься. Более того, потихоньку станет наталкивать на «правильную» мысль, удобно ложащуюся в русло логических рассуждений, незаметно перекрашивая возражения в убеждения. Лучше бы она просто отшутилась или изобразила недоумение. В общем, мы с ней обо всём договорились.

Немного подумав, позвонил дедушке и поинтересовался в каких отношениях Фудзивара и Хаякава? Не возникнет ли проблем и недопониманий, если я явлюсь с этой девушкой на подобное мероприятие? Останься я прежним Мацумото, то и звонить бы никуда не стал, поскольку это моё личное дело, куда и с кем ходить, но теперь всё несколько усложнилось. Я больше не принадлежу только себе. В этом небольшое отличие восточного менталитета от западного.

Одобрительно посмеявшись, довольный тем, что я начал пользоваться головой, Такеру заверил, что с этим семейством у нас ровные, нейтральные отношения. Нет ни взаимных обид, ни взаимных упрёков, ни достижений. Обычные, рабочие контакты, как и у большинства других родов, в силу объективных обстоятельств. Любой крупный бизнес в Японии, так или иначе, взаимодействовал с одной, а то и несколькими ведущими корпорациями.

При всём желании довольно сложно не иметь совсем никаких дел с таким мировым гигантом, производителем электроники и бытовой техники, как «Sharp», чья штаб-квартира располагалась в Осаке. Я только недавно узнал, что раньше это корпорация называлась Hayakawa Electric Industry. Основана она была скромным, но талантливым пареньком, Хаякава Токуджи. С девяти лет он стал работать учеником мастера металлиста, занимаясь изготовлением традиционных японских гребней и шпилек. Начинал свой бизнес в тысячу девятьсот двенадцатом году, с пятьюдесятью иенами в кармане, из которых сорок взял в кредит. С четырёх утра и до девяти вечера он с двумя своими помощниками делал собственноручно придуманные пряжки, что позволило ему через три месяца не только расплатился с долгами, но и скопить аж сто двадцать иен. На них Хаякава Токуджи открыл новую мастерскую по производству узорчатых ручек для зонтов, придумав удобную, скользящую втулку. Она стала его вторым запатентованным изобретением.

Если кто-то думает, что после этого дела у него стремительно шли только в гору, он глубоко ошибается. Первого сентября тысяча девятьсот двадцать третьего года сильное землетрясение практически уничтожило Токио. Во время природного катаклизма погибла его жена, двое детей, до основания был разрушен завод, офисы, мастерские. С большим трудом, едва не потеряв волю к жизни, с помощью трёх ближайших помощников Хаякава Токуджи возродил свой бизнес буквально из пепла. Сейчас корпорация «Sharp» являлась не просто мелкой, региональной фирмой, а технологическим гигантом мирового уровня с большим количеством патентов.

После этого мне стало понятно, почему Хаякава Сетсу вела себя довольно высокомерно, не испытывала затруднений с деньгами, а также ничуть не смущалась при общении с представителями золотой молодёжи. Имела право, ведь она происходила из ещё более могущественной и узкой прослойки общества — кэйрэцу. В Корее таких людей называли — чеболями, в Китае — магнатами, в России — олигархами. Конечно, в каждой стране имелись свои отличия, но в целом суть у них одна и та же. Это не просто неприлично богатые люди, имеющие свой бизнес, а отдельная группа семей, обладающих определённым влиянием на экономику, политику, общество.

В случае с Сетсу имелся любопытный нюанс. Пускай род Хаякава неприлично богат, нам с ними в этом плане не сравниться, намного крупнее, в области ведения бизнеса, в чём-то влиятельнее, но, вместе с этим, он обладал и одним существенным, неисправимым недостатком. У него слишком низкое происхождение. Кроме того, у Хаякава нет исторических достижений до периода Тайсё. Они были никем, только совсем недавно выбравшись из грязи в «князи». Старая, консервативная японская аристократия категорически отказывалась принимать подобных им людей за равных, что тогда, что сейчас. Впрочем, это никак не умаляло признания немалых достоинств и талантов рода Хаякава. С ними охотно вели дела, встречались, заключали соглашения, приглашали на праздники и приёмы.