Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире
Шрифт:
Но судьба, по-видимому, решила добить Глэдис. Через несколько недель после известия о самоубийстве дедушки на студии, где работали Грейс и Глэдис, разразилась забастовка, чего Грейс так опасалась. «На нее внезапно свалилось слишком много неприятностей», — сказала впоследствии Грейс дочери Глэдис, Бернис.
Первые несколько месяцев 1934 года были ужасны. Большую часть этого времени Норма Джин видела, как ее мать скатывается в пропасть безумия. «Бедному ребенку пришлось пережить так много мучительных событий в течение этих шести месяцев, что трудно даже представить себе, как это отразилось на ее дальнейшей жизни, — говорила Мэри Томас-Стронг. — Когда ее родственники вспоминают то время, они обычно стараются преуменьшить значение тех событий, а то и вовсе замолчать их. Полагаю, это происходит оттого, что все они знают, что Норма Джин ужасно переживала,
Ида позвонила Норме Джин. «Ты хочешь вернуться к нам и жить здесь, дорогая? — спросила она, и в ее голосе слышалось беспокойство, которое она не в силах была скрыть. — Если ты этого хочешь, то папа приедет и заберет тебя. Вообще-то я думаю, что так будет лучше всего». Норма Джин ответила, что ей надо спросить разрешение у тети Грейс. Норма Джин знала, что Грейс не была ее тетей, но ей нравилось так ее называть. Однако, когда она спросила Грейс, та сильно рассердилась и сразу же позвонила Иде. «Я попросила вас поговорить с девочкой и всего лишь сказать ей, что вы по-прежнему любите ее, — резко бросила Грейс Иде. — Я совсем не предполагала, что вы собираетесь снова забрать ее у нас». Снова? Ида почувствовала себя оскорбленной. «Единственное, что мне было нужно — чтобы этот ребенок почувствовал, что его любят, — сказала она Грейс. — Как вы смеете говорить мне подобные вещи? Я тоже люблю ее. Я растила ее в течение первых семи лет ее жизни! Вы что, забыли об этом?» Грейс бросила трубку.
К середине 1934 года стало ясно, что с Глэдис надо что-то делать. Грейс наконец решила отвести ее к невропатологу. Глэдис провела там целый день, выполнив кучу тестов. Но, поскольку в то время медицина была еще на недостаточно высоком уровне, четкого диагноза поставлено не было. Было просто решено, что она нездорова и с этим ничего нельзя поделать.
Затем однажды Грейс пришла домой и увидела, что Глэдис бьется в припадке, лежа на диване. «Она начала брыкаться и вопить, — вспоминала позднее Грейс. — Она лежала на спине, не отрываясь смотрела на лестницу и вопила: «Там кто-то спускается, чтобы убить меня!»
Есть много противоречивых описаний того, что произошло дальше. Некоторые говорят, что. Глэдис размахивала ножом, чтобы отбиться от предполагаемых «нападавших». Мэрилин вспоминает в своих мемуарах о последствиях этого случая. Они с «английской парой» (Аткинсоны) завтракали, когда она услышала, что кто-то падает с лестницы. Это была ее мать. Девочке велели остаться на кухне, но она выглянула и мельком увидела, как Глэдис кричит, хохочет и совершает другие, совершенно безумные действия. В это мгновение она была не столько напугана, сколько совершенно отчетливо поняла, что этот момент будет поворотным в судьбе ее матери. У Глэдис Бейкер произошел серьезный психический срыв. Было ясно, что она опасна для себя и других, поэтому вызвали полицию, и было решено направить ее в психиатрическую клинику для оценки состояния.
Как только она оказалась в больнице, практически все врачи пришли к единому мнению: у Глэдис была диагностирована параноидальная шизофрения, и ее направили на неопределенный срок в государственную психиатрическую лечебницу в Норфолке. Казалось, все произошло невероятно быстро, но так ли это? На самом деле болезнь развивалась в течение многих лет. Шизофренией — часто неправильно диагностируемым психиатрическим заболеванием — страдает больше одного процента взрослого населения страны. Только в США более чем у 100 тысяч человек диагностируется шизофрения. Каждый четвертый из них совершит попытку самоубийства по крайней мере один раз в жизни, и каждый десятый доведет ее до конца. Параноидальная шизофрения — серьезная форма шизофрении, приводящая к деградации личности. У нее есть довольно опасные признаки: чаще всего страдающие этим заболеванием верят, что слышат голоса внутри своей головы, они считают, что другие люди могут читать их мысли и сговариваются против них. Часто шизофрения не проявляется до определенного момента, когда изменение психического состояния вдруг становится заметным. У мужчин это изменение происходит раньше (в конце подросткового периода или в двадцать с небольшим), у женщин изменения могут начать проявляться только в возрасте около тридцати лет.
Странно, но этот ужасный диагноз принес некоторое облегчение как Глэдис, так и тем, кто любил ее. После долгих лет страха перед возможностью потерять рассудок в будущем страх теперь оказался обращенным
в прошлое. Глэдис Бейкер провела большую часть своей жизни, борясь с голосами, и вот теперь, в тридцать два года, голоса победили.Грейс — опекун Нормы Джин
Глэдис осталась в лечебнице на неопределенный срок. Естественно, встал вопрос: что делать с Нормой Джин?
Став взрослой, Мэрилин Монро вспоминала, как она подслушала беседу между Грейс МакКи и ее друзьями, когда те пытались убедить ее не брать на себя ответственность за ее воспитание. Они сказали, что она «душевнобольная». Мэрилин рассказывала, как она, дрожа, лежала в кровати, потому что, даже не зная, что это такое, она понимала, что это очень плохо. Друзья Грейс говорили ей обо всех случаях сумасшествия в семействе Нормы Джин и были уверены, что с девочкой будет то же самое. Однако Грейс все же решила позаботиться о дочери своей подруги. Вскоре она оформила все необходимые документы и стала ее законным опекуном.
Однако было решено, что Норма Джин продолжит жить, по крайней мере некоторое время, с Аткинсонами. Поэтому до конца 1934 года она жила с ними в доме на Арвол-Драйв. Не успела она привыкнуть к существованию у родной матери, как ей снова пришлось жить без нее. В течение многих недель она спрашивала всех, где Глэдис и когда она вернется. Даже после того ужасного разговора, когда ее мать сказала, что предпочла бы видеть ее мертвой, Норма Джин чувствовала, что за последние несколько месяцев она привязалась к ней. Наконец-то она была счастлива. Ей казалось, что все встало на свои места, и, естественно, она хотела понять, что происходит. Как всегда, Грейс была с ней очень терпелива. «Твоя мама ушла, милая, — сказала она ей, — и она не вернется еще довольно долго. Теперь я буду за нее».
После забастовки в «Консолидейтед» Грейс работала в киноархиве компании «Коламбиа Студиос». Поскольку она работала на периферии шоу-бизнеса, она знала массу людей в кинобизнесе и часто обсуждала с ними современных кинозвезд и их карьеры. В то время «Коламбиа Студиос» была бедной маленькой компанией, а не тем монстром киноиндустрии, которым она станет впоследствии.
В начале 1930-х годов «Коламбиа Студиос» была начинающей компанией, владеющей правами на самое популярное комедийное трио того времени — «Три марионетки», которые за период между 1934 и 1957 годами выполняли свои эксцентрические трюки в 190 короткометражках. В основном студия выпускала низкобюджетные комедии, вестерны, субботние сериалы и вообще любые истории, которые держались в кинотеатрах неделю. Ее сильными сторонами были скорость и экономичность, и в этом в Голливуде с ними никто не мог сравниться. Грейс нравилось ее место работы, и она начала задумываться об иной карьере, кроме работы монтажера.
Когда Грейс присмотрелась к Норме Джин получше, она начала подумывать о том, что у девочки есть явный потенциал для работы в шоу-бизнесе, возможно даже в качестве актрисы. Норма была не просто хорошенькой золотоволосой блондинкой с небесно-синими глазами, в ней было что-то еще, более сложное. У нее были большие умные глаза, за ней интересно было наблюдать. В ней чувствовалось обаяние, необычное для такого маленького ребенка. Конечно, легко сделать такое ретроспективное суждение о девочке, которая впоследствии стала Мэрилин Монро, но так оно и было. Грейс всем говорила о своей уверенности в том, что «однажды эта девочка пойдет далеко». Сегодня сказали бы, что в Грейс говорила интуиция, ощущавшая в Норме Джин «Х-фактор» — качество, которое невозможно описать, ведущее человека к славе. Грейс постоянно напоминала Норме Джин, что та очень красива, возможно, даже талантлива и наверняка сможет проявить себя в шоу-бизнесе. Она действительно не сомневалась в этом. «Я боялась не верить ей в этом, потому что больше мне вообще не во что было верить, — скажет Мэрилин много лет спустя, — а кроме того, это был мой дом и единственный человек, который меня любил».
«Моя мать говорила, что Грейс одевала ее в самое симпатичное платьице и приводила с собой на работу, — вспоминала Диа Нанурис, мать которой была помощником монтажера в «Коламбиа Студиос». — Она обожала ее и, по-видимому, любила как собственную дочь. Большинство людей на самом деле считали, что они были матерью и дочерью.
Грейс была фанаткой Джин Харлоу, и моя мама думала, что она прочит Норме Джин карьеру именно этой актрисы. Одно точно: Грейс была уверена, что Норма Джин сделает карьеру в шоу-бизнесе, а если Грейс что-то задумала, она обычно добивалась этого. Она брала Норму Джин с собой в кино, чтобы посмотреть несколько фильмов с Джиной Харлоу, и много рассказывала девочке об этой актрисе».