Merry dancers: продолжим?

— Люциуса я уложила, — сообщила Арабелла. — Заглушающие чары поставила, так что можешь быть спокойна, что не разбудишь его. Сегодня он много двигался, поэтому спать будет крепко.

– Спасибо, Арабелла, но я всё равно его проведаю, я скучала…

Аврора устало приземлилась на софу и приложила ладонь ко лбу. Появилось необъяснимое предчувствие чего-то плохого, мало того, что в Малфой-мэноре без её ведома любимый супруг устроил приём, ещё Лестренджи… Почему он скрыл от неё банкет, даже отослал в Китай — ход с отозванным чеком был явно продуман, да и банкет, судя по всему, планировался давно.

— Арабелла, я чего-то не понимаю? Что сейчас происходит в моём доме? — она пристально посмотрела на свекровь, которая явно ожидала подобной реакции и даже бровью не повела на не слишком уважительный тон невестки. — Абрахас даже в Китай меня отослал… Как же так… Лестренджи у нас дома… Разве у них нет проблем с репутацией? Я и не думала, что мне когда-то доведется с ними встретиться…

— О чём ты?

— Долгая история… — не стала пояснять Аврора. — Просто скажите мне, почему я не приглашена на праздник в свой дом?

Арабелла вздохнула, смиряясь с неизбежными пояснениями, присела рядом с невесткой и, разгладив шелк чёрного платья, заключила её ладонь в свои.

— Послушай, всех тонкостей я не знаю, — спокойно начала она, крутя обручальное кольцо на пальце Авроры, — но могу сказать, что это не является проявлением неуважения к тебе. Абрахас и Луи, напротив, хотели обезопасить тебя, Аврора.

— Но от чего? — та непонимающе нахмурила брови.

Чтобы уберечь свое платье от шерсти, Арабелла спугнула кота, запрыгнувшего на диван.

— Разве не твой дедушка одиннадцать лет назад победил Тёмного мага Геллерта Грин-де-Вальда? Мы просто перестраховались, только между нами, маловероятно, конечно, но ты можешь стать отличным средством мести директору Дамблдору… Прежде чем рисковать твоим присутствием, мы решили сначала разведать обстановку, так сказать. Узнать, представляют ли эти люди угрозу спустя столько лет после падения своего лидера…

Аврора об этом никогда не думала, даже если она и хотела найти представителей этого семейства после посещения Эзраэла Уидмора в Азкабане, то и помыслить не могла, что это может навлечь на неё беду.

— Я понимаю, — негромко ответила она, задумчиво разглядывая совсем еще молодые руки леди Арабеллы. — Но скрывать не нужно было… К чему весь этот торжественный прием? Почему они здесь? Разве это не наложит тень на нашу семью?

Взгляд Арабеллы ожесточился, стал прямым, строгим, с долей презрения. Встав с дивана, она помассировала виски пальцами.

— К сожалению, у нас нет выбора… Послушай, я сама толком мало что знаю, думаю, тебе всё должен объяснить Абрахас или Луи, — Арабелла вдруг сделалась усталой, словно внезапно на неё навалились все те годы, что она мастерски скрывала при помощи косметических средств. — Я сегодня весь вечер искала повод, чтобы меньше с ними общаться… Слава Мерлину, у нас есть Люциус, за которым нужно приглядывать… Но, к сожалению, — Арабелла взглянула на часы на каминной полке и закатила глаза, — мне пора возвращаться к Луи, мне жаль оставлять его одного наедине с этими… Раз уж ты прибыла из Китая раньше, то должна присоединиться к приёму, или…

— Это будет дурным тоном, знаю, — Аврора всё ещё терялась в догадках, что Лестренджи забыли в Малфой-мэноре, однако допрашивать леди Арабеллу не стала, та и так уже была на взводе. — Постойте, а какой повод у этого приёма, я совершенно не ожидала встретить здесь своего школьного профессора, он болтал что-то про вклады в науку… И ещё я узнала нескольких знаменитых ученых…

— Сегодня шестьсот двадцать шестой день рождения Николаса Фламеля, профессиональный праздник зельеваров, — пояснила Арабелла и фыркнула, показывая свое отношение к столь глупому поводу. — Жаль, нет только самого виновника торжества, хотя Абрахас посылал ему приглашение… Впрочем, Фламель в последние годы на людях не появляется, говорят, что он вообще умер…

Аврора скептично поджала губы и встала, собираясь пойти поцеловать сына на ночь.

— Передайте, пожалуйста, Абрахасу, что я скоро спущусь, — попросила она вслед уходящей Арабелле и отправилась к сыну, взглянув на незавершенный акварелевый рисунок светловолосого юноши со вздернутым подбородком и пока еще до конца не дорисованными губами, расплывающимися в улыбке. Абрахас, увидев рисунок, решил, что Аврора нарисовала взрослого Люциуса, но он ошибался, этот мальчик хоть и обладал фамильными чертами Малфоев, и у него были серые глаза и светлые волосы, однако Аврора почему-то была уверена, что юноша с рисунка вовсе не её сын.

В спальне малыша, примыкающей к родительской, постоянно работал волшебный проектор, встроенный в музыкальную шкатулку. Изображения единорогов, пасущихся в иллюзорном лесу на стене, всегда помогали малышу заснуть, без проектора он плохо засыпал и начинал хулиганить, пытаясь сесть или же выбраться из колыбельки, поэтому, куда бы Аврора с ним ни отправлялась, всегда брала шкатулку, подаренную свекровью, с собой. Почти прозрачный балдахин, отражающий свет плывущих по стенам светящихся животных, окружал колыбель сына, сладко посасывающего большой палец. Люциус не заметил присутствия матери, лишь глубоко и с какой-то взрослой печалью вздохнул, вызвав у Авроры приступ умиления. Благодаря пепельного цвета волосам и серым глазам, он был похож на маленького ангела — со стороны этот красивый малыш выглядел чистым и невинным, но, как и у любого другого ребенка, тем более, растущего в такой любви и заботе, появлялись капризные черты в характере. Больше всех его баловал Абрахас, души не чаявший в наследнике.

Раздвинув тонкую ткань балдахина, Аврора склонилась над колыбелью и осторожно, едва касаясь, погладила Люциуса по головке, затем тронула губами лоб и, шёпотом пожелав сладких снов, плотно закрыла балдахин. Мяукнул и замурчал старый кот, ласково потеревшись о её ногу.

— Тише, — Аврора приложила палец к губам и подняла Пыща. — Разбудишь…

Она тихонько положила его на мягкое кресло рядом с колыбелью, в котором последние два года иногда происходили ночные бдения, когда у Люциуса резались зубки или он просто не мог уснуть. Бывало, Абрахас относил задремавшую Аврору в спальню на руках или сын ночевал у них в кровати. Кот свернулся в огромный клубок и, последний раз взглянув на хозяйку, почесавшую его за ушком, закрыл глаза.

— Охраняй, — негромко наказала Аврора под размеренное мурчание перевернувшегося на спину Пыща.

Из супружеской спальни послышался негромкий шорох, привлекший к себе внимание; совершив несколько взмахов волшебной палочкой, Аврора отделила колыбель звуконепроницаемым барьером, позабыв, что Арабелла уже обо всём позаботилась. В темноте спальни с незажжеными свечами через распахнутую дверь она различила движение.

— Абрахас, я обещала скоро выйти. Разговор отложим на потом. Твоя мать мне всё объяснила, но это не значит, что я не злюсь на тебя, — спокойно сказала она и повернулась к выходу из детской, чтобы различить мужскую фигуру в проёме между комнатами.

— Этот старый кот всё такой же жирный, как и прежде, — в голосе человека, которого она тут же распознала как «не Абрахаса», слышались знакомые насмешливые интонации.

— Кто вы и что делаете в моих апартаментах? — Аврора напряглась, но палочку, зажатую в руке, поднимать не стала. Если этот тип один из Лестренджей, то, по словам Арабеллы, ей может грозить опасность. — Вы заблудились?

— Леди Малфой, — растянул её титул и имя мужчина немного презрительно; брошь на лацкане жилетки поймала блик плывущего по стене единорога — сомнений в том, что это пчела, не оставалось, — никогда бы не подумал, что ты выйдешь замуж за человека, которого не любишь. Ты умеешь удивлять.