Merry dancers: продолжим?
Шрифт:
…Абрахас и Аврора разговаривали о школе и о трагедии миссис Норрис, им почему-то вспомнился последний квиддичный матч Слизерина и Гриффиндора, на котором — они говорили полушепотом — опозорился Каспар. Его неуёмное стремление сбить самого опытного охотника вражеской команды — Скотта Турпина вылилось в нарушение правил. Септимус Уизли, не испугавшись дисквалификации на двадцать минут матча, вырастил Каспару вместо рук восемь склизких щупалец с присосками и два горба на спине. Впрочем, самому Уизли тоже досталось. Стоило профессору Дамблдору расколдовать Крауча, как тот тут же устроил сидящему на скамье запасных Септимусу хорошую трепку, дополнив лиловый фингал заклинанием облысения и вырастив на его лбу рог единорога. Матч стал отличным средством для поднятия настроения в предэкзаменационном мандраже.
— …А ты разве не знала? —
Уши внимательно взглянула на Аврору, та испуганно таращилась на Каспара, а в выражении лица Абрахаса читалось явное осуждение.
— Ты мне не говорила, — тихо произнесла Урсула, не зная, стоит ли вообще продолжать эту тему.
— Этот психопат её едва не отравил, хотел воскресить свою жену, представляешь?! — тем временем продолжал Каспар, почему-то опустив взгляд.
— Авроре не очень приятно об этом вспоминать, — процедил Абрахас, сжав пальцы подруги под столом.
— Я просто хочу сказать, что Аврора знает, какой на самом деле Том, он не хам, как ты выразилась, и вовсе не высокомерен. Он, возможно, обязан ей своей свободой, поэтому не откажет в помощи и тебе, то есть, вам, фройляйн Вебер, — начал оправдываться Каспар, но всеобщее настроение было безвозвратно испорчено.
Да, для Уши стало шоком узнать о причастности подруги к тем страшным событиям, о которых та упоминала, опуская своё участие. То, что Тома тогда арестовали — не было секретом, но Аврора… Она едва не стала жертвой этого маньяка, и, по словам этого прибабахнутого, Риддл почему-то должен быть ей благодарен за освобождение. Оставалось только строить догадки, так как эту болезненную тему вряд ли стоит поднимать в будущем.
— Никто не хочет выпить по кружке сливочного пива? — ободряюще предложил Абрахас, хлопнув в ладоши.
Через несколько минут они перешли с кофе на пенный напиток и на разговоры о музее, Каспар слегка поутих в стремлении получить книгу, даже поддержал беседу о культуре Древнего Египта. Оказывается, благодаря увлечениям матери он неплохо ориентировался среди богов различных пантеонов. Но Аврора принимала в беседе отстраненное участие, её реплики были коротки и не слишком содержательны, она задумчиво поглядывала на улицу, будто выискивала кого-то.
— Я сейчас приду, — негромко предупредила она и направилась в сторону уборной, зачем-то прихватив зонтик.
Абрахас позволил совершить ей не слишком прикрытый обманный маневр и уже наблюдал, как Аврора проходит мимо окна кафе, в котором они сидели. О цели догадаться было не сложно — она держала путь в Лютный переулок, надеясь на встречу с Томом…
…На улице начинало накрапывать, тихонько постукивали капли по железным козырькам крыш магазинов, уличные торговцы накладывали на товар влагоотталкивающие чары, продавец жареных каштанов раскрыл над тележкой потертый брезентовый тент когда-то коричневого цвета. То тут, то там появлялись разнообразные зонтики, наколдовываемые прохожими — больше всего преобладали блёклые оттенки под стать всеобщему хмурому настроению обещавшего затянуться на неизвестный срок ливня. Лишь зонт Авроры был ярким пятном, радугой среди мрачности вмиг посеревшего от влаги камня улочки. Возле поворота в Лютный переулок она на миг остановилась, глядя на жалкого подранного пса, лежащего на картонке рядом с таким же потерянным человеком в лохмотьях одежды, держащим в грязных руках жестяную кружку с мелочью. Кажется, попрошайка спал, облокотившись на выкрашенную в насыщенный красный стену Почты. Стараясь обходить посетителей улицы с дурной славой стороной, Аврора поспешила поскорее добраться до магазина, где работал Том. Уверенным шагом она подошла к двери, не забыв оглянуться — на неё с интересом смотрела стоящая возле витрины бабулька — правильно, увидеть здесь девушку, подобную ей, было непривычно, да и вряд ли Аврора пришла сюда купить расслоившихся ногтей йети или, к примеру, разбухших пальцев утопленницы, плавающих в спирте.
Куда-то пропал весь запал уверенности, стоило коснуться ручки двери, и, проглотив комок, Аврора сделала шаг назад, пропуская внутрь брезгливо взглянувшего на неё мужчину в остроконечной шляпе с потрепанными гусиными перьями. На витрине сквозь мутное, треснувшее в нижнем углу стекло, можно было разглядеть только размытые силуэты. Но не было надобности приглядываться —
Тома она узнала почти сразу — он был строен и высок, не в пример коренастому крепкому Боргину. Он стоял рядом с покупателем, только что вошедшим в магазин — его силуэт различался по форме конуса шляпы. На миг показалось, что Том обратил внимание на Аврору, и она, несмело подняв руку, разомкнула пальцы и слегка качнула полураскрытой кистью, грея надежду, что он заметит её появление…— …Мистер Скинфлинт, вы запрашиваете слишком большую сумму. В наше время достать голос банши может и сложно, но нет ничего невозможного, а просить за него три сотни галлеонов…
— Том, — донесся голос хозяина магазина, заставивший его прервать речь и повернуть голову в направлении указывающей в сторону окна руки. — Заканчивай с Скинфлинтом, у нас уже есть два сосуда с голосом банши, их не так-то просто продать, этого нам достаточно.
Не узнать её было невозможно: Аврора — она как всегда была одета в красочную одежду, яркость которой калейдоскопом расползалась в старом поплывшем окне. Радуга посреди каменных джунглей серого Лютного переулка. Она подняла руку и «пятно» ладони заплавало из стороны в сторону. Не различая мелких черт лица, Том уже знал, на её устах образовалась несмелая улыбка.
— Но банши, голос которой я предлагаю вам, больше четыреста лет!
— Вранье! — грозно воскликнул Боргин, бросив амбарную книгу на стол. — Ты бы как минимум оглох, и никакие защитные чары и наушники не спасли бы тебя! Ищи дураков в другом месте. Том, а ты возьми перерыв, к тебе пришли.
Зачем она пришла? Не хватило самообладания? С их последней встречи прошел месяц, разве Аврора не поняла, что Том разорвал с ней все контакты? Он ощутил, как его толкнули плечом — недовольный исходом торговых переговоров Скинфлинт направился к двери, плюнув прямо на пол. Боргин ещё что-то ворчал ему вслед, изрыгая нелицеприятные эпитеты, а потом, как ни в чем не бывало, вернулся к работе. Том стоял на месте и, поджав губы, наблюдал за происходящим на улице: Скинфлинт остановился возле Авроры и что-то ей говорил, а потом резко схватил за руку и приблизил к себе.
— Келпи бы её побрал! — пробормотал Том, выскакивая в одной рубашке на улицу, где разыгрался настоящий ливень.
Скинфлинт скрежетал челюстями, высказывая что-то вырывающейся Авроре.
— Что здесь делает такая милая девочка? — в голосе слышалась насмешка. — Я бы на твоем месте не стал разгуливать по таким местам без сопровождения! Или ты хочешь купить жало соплохвоста? Убить кого-то собралась?
— Отпустите, сэр, мне больно!
— Эй, ты! — от вежливости не осталось и следа; в одну секунду Том подскочил к Скинфлинту и рывком оттолкнул от Авроры. Та схватилась за стекло, чтобы не упасть и уронила зонтик. — Проваливай отсюда подобру-поздорову! — кончик его волшебной палочки оказался в опасной близости с горлом волшебника, на чьем лице заиграли желваки.
— Как ты смеешь, щенок?! — прошипел тот, однако попыток противостоять нацеленной на него палочке не совершал, опасаясь за своё здоровье.
— Чтобы я тебя больше не видел! — прорычал Том, из его рта валил пар, а тёмные глаза были исполнены жестокости.
Скинфлинт, оскалив зубы, поправил мятый воротник мантии и двинулся в неизвестном направлении, повернув за угол у ближайшего здания.
Она просто наблюдала за тем, как в глазах Тома плещется ярость, кажется, Аврора научилась не замечать подобных вещей или старалась убедить себя, что эта злость адресована вовсе не ей, а только что ушедшему волшебнику. Бледная кожа выдавала, что Аврора слишком много времени проводила взаперти, тот загар, что был у неё в день ссоры, давно смылся.
Наверное, она была напугана встречей с отвратительным типом, но смотрела прямо, не моргая и не замечая, что дождевая вода, капающая с крыши, уже успела намочить её лёгкое платьице. Её взгляд на Тома был таким, будто она сто лет не видела его и старалась запомнить каждую черточку его лица. Он старался поддержать или даже больше распалить вспыхнувшую внутри ненависть, но не мог. Беззащитный вид Авроры, каждый раз растапливающий его сердце, вновь сработал безотказно.
— Зачем ты притащилась в Лютный переулок? Мне ли объяснять, что здесь тебя вряд ли встретят с распростертыми объятиями? — гневно пробормотал он, угрожающе нависнув над ней. Отвратительные серьги в виде красных кружков качнулись — Аврора опустила голову и стала разглядывать свои мокрые босоножки, испачканные каплями грязи.