Мёртвая голубая птица

– Ты молодец, конечно. Я возьму это и это. Остальное складывай.

Ник попросил, с любопытством наблюдавшую за этим представлением, сестричку принести ножницы. Не понимая для чего это, но она привыкла подчиняться врачам, а этот странный больной был врачом, сестра принесла из процедурной ножницы.

– Спасибо. То, что надо.

Несколько раз примеряясь, Ник оттяпал штанину у одной из пары брюк "по самое немогу". Александрин и сестричка даже не успели охнуть.

– Вот так будет в самый раз! Как вы думаете?

Ник отдал ножницы оторопевшей сестричке.

– Что ты наделал! Это брюки от смокинга!

Жестом, полным трагизма, Александрин схватилась за голову.

– От смокинга? От моего смокинга?

Она только кивнула.

– А я просил тебя привести шорты! Кто-то поможет мне одеться? Хотя от тебя толку мало.

Изловчившись, Ник сунул загипсованную ногу в обкромсанную штанину.

– Прекрасно!

Одевшись, он улыбнулся, успевшей прийти в себя, медсестре. Девушка с восхищением наблюдала за Ником. Ну и тип! Рисковый! Не даром все их интерны с ним дружат.

– Мы ещё увидимся, красавица. Передавай всем привет. И спасибо. Как только - сразу вас навещу. А пока - вызови мне такси.

Конечно, не разрешить Александрин сесть с ним в такси - устроить скандал на виду у всей, прилипшей к окнам, больницы, Ник не смог. Вот они и поехали. Вдвоём. Сначала - взять костыли. Потом - купить продукты. Потом - к нему домой.

Почему-то, ей придётся многое здесь научиться понимать, ей стало легче, после посещения Ника. Имя срослось теперь с образом этого незнакомца. Она была уверена в двух вещах: Он выздоровеет и выздоровеет быстро; и в суд - что это такое она ещё выяснит - он на неё не подаст. Можно спокойно заниматься своими делами. Для отдыха ей не требовалось много времени. И половину того, что здесь называют "ночью", она посвятила внимательному просмотру сети. Один раз - в свой первый день - она уже "входила" в этот хаос информации. Но тогда она только мельком пробежалась по отделам - сайтам, связанным с Джой и получила минимум информации. Это ей, конечно, помогло. Но было недостаточно для дальнейшего продвижения. Ошибки Она допустить не могла. Стратегию, как и где искать Его Она должна была выработать сама, сообразуясь с местными условиями. Когда разрабатывалась операция, никто, даже самые мудрые и опытные сотрудники Службы не могли предположить, с чем ей придётся столкнуться, какие задачи решать. Чувство, которое внезапно ощутила Она, носило столь яркую отрицательную окраску, что в первый момент Она испугалась. Что это? Почему? Никогда, ничего подобного она не испытывала! Эмоции Джой! Джой берёт над ней верх! Непостижимо! Но это было именно так - она злилась! Впервые в жизни была рассержена! И как! До боли в крепко сжатых пальцах. Они послали её сюда, ничего толком не зная и не представляя!! Как Она должна справиться! Как, скажите на милость, выполнить то, что и представить себе невозможно! Она перевела дух. Если бы не Он. Если бы не необходимость отыскать именно Его! Она бы!!! О! Она бы послала их... Эмоции Джой не давали Ей возможности сосредоточиться. Конечно, в любой момент Она может найти Капсулу Возвращения. Вот она на экране - на огромной карте планеты чуть заметно пульсирует только ей понятная точка. Но сделать это - лишить Его шанса вернуться домой. Теперь-то она знает, каково это - находиться в теле Хозяина. Следуя инструкциям Он сменил нескольких Хозяев. Полагали, что так можно собрать больше информации и Служащий подвергается меньшему риску. Хозяин и его окружение при непродолжительном "сотрудничестве" может не обратить внимание на специфические провалы в памяти, или кратковременные изменения поведенческих характеристик. Теории, теории. Всё это - замечательные теории. Она видела Его отчёты, проживала каждый его день. Много ли почерпнула? Много ли поняла? Возможно, для тех, кто получал информацию и от других Сотрудников, его донесения пополняли общую картину, заполняли пустые места в пазле информации. Она же поняла, что Ему было очень и очень нелегко. Особенно, в теле Хозяина другого пола, особенно, когда приходилось перестраиваться, меняя тела Хозяев. Не зря она решила и выбрала для себя подходящее по возрасту тело того же пола. И намерена оставаться в нём до конца. Хотя даже это, ох, как непросто. Заставив себя рассуждать, Она успокоилась. Но злость, всколыхнувшая гормоны, заставила мозг работать резче и направленнее. Теперь Она знала, почти была уверена, что знает, где искать Его. Рано утром - для них рано - начали названивать подружки.

– С чего это вдруг ты закрываешь связь на ночь!

Это Джейн.

– Надо навестить твоего болезного.

Это Джил.

– Уже была в больнице.

– И... как он???

– Не болезный.

– А какой?

Любимая тема Джейн

– Ты можешь побыть серьёзной, горюшко.

Взмолилась Джил.

– Вы договорились?

– О чём?

– У него претензии к тебе есть? Всяческие.

Джейн игриво хихинула.

– Он спал.

– С кем?

– Я тебя прибью

Пригрозила Джил.

– Я оставила записку.

– Надеюсь, обойдётся.

– Без комментариев.

Последнее слово должно было остаться за Джейн.

– Да, тебя Филл разыскивает.

К стати, или нет - сейчас это выяснится - вспомнила Джил.

– Филл! Какой Филл?

– Как это - какой!!!

Она представила, как от изумления приоткрываются пухлые губы Джейн, круглые глазищи становятся ещё больше.

– Хватит, Джой. Если и было у тебя лёгкое сотрясение или шок, всё должно было давно пройти. Отдохнула - пора возвращаться. Он хоть и гад, но позвони Филлу.

Напутствовала Джил.

– И как этот урод стал твоим агентом? Возьми, лучше, меня!

– Не слушай эту курицу. Ей самой нужен кто-то с головой. А Филл вполне адекватен. Видели и похуже.

Час от часу не легче! Агент? Филл? А Она-то думала, что решила уже все "организационные" вопросы. О Филле, о том, что такое "агент", к счастью, информации оказалось достаточно. И, как ей показалось, Она хорошо во всём разобралась. Так что, когда ближе к обеду обнаружился тот самый Филл, Она была готова разговаривать, или - любимое слово Филла - сотрудничать с ним. Мужчина, бесцеремонно переступивший порог её квартиры, оказался неопределённого возраста и вида. Он не был похож ни на одного, доселе виденного ею мужчину. К этому приходилось привыкать. Напористый и громогласный, Филл вызвал у неё неприятные чувства. Если бы им выпало встретиться в первый - её-Джой- день, то Она приняла бы его поведение за агрессию. И неизвестно, как бы всё кончилось. Но Она уже видела многих мужчин. Одни не вызывали никаких ярких эмоций, другие - это, собственно, единственный Ник - казались располагающими, дружественными. Разобравшись более или менее, в шкале эмоциональных проявлений Джой, Она поняла, что Филл вызывает в ней брезгливое раздражение. И как только Джой сотрудничает с ним? Эта мысль не покидала её всё время, пока Филл по хозяйски развалившись в её кресле, потягивал из её бокала её вино! Но менять Она, конечно, ничего не будет. Не имеет права. Может быть, только уменьшит "аппетиты" Филла. И в гонорарах, и в количестве навязываемых ей мероприятий. Филл остался не очень доволен. Да что там - он кипел от невозможности высказать всё, что думает в лицо этой ... Джой, ни в какую, не желала обсуждать свою недавнюю аварию.

– Мы же подружки. Все вместе, без секретов.

Не поддалась на всегдашнюю, безотказно действующую разводку. Как-то изменилась куколка. Что-то в ней появилось "жёсткое". Непонятно. Ладно, Филл хорошо знал этих девушек. Тусовщицы все с вывихами. Эта, повезло, достаточно адекватна. Покапризничает немного - наверное, сильно головой-то ударилась при аварии. По своим каналам, Филл выяснил все подробности того происшествия. Потом всё образуется. Он своё наверстает. Филл не собирался из-за её плохого настроения, или ещё какой ерунды терять эту "золотую курочку". В конце концов, они договорились, что Джой отдохнёт ещё и сегодня. А завтра! А уж завтра - придётся поработать! Намечалась дегустация, показ мод, тусовка.

– Как - в один день? И почему в таком порядке?

Она была решительно против "дегустации". Неизвестно, как подействует на неё алкоголь. Дегустация предполагает - еду и питьё. У неё приличный словарный запас. Опыт с седативными средствами - помнит Она, как подружки подсунули ей успокоительное - оказался очень неудачным.

– Она ни за что не пойдёт. Он может отменить? Перенести?

Бессмысленное словосочетание, и невинная просьба, которые произнесли изящные губы Джой, оказали на Филла потрясающее действие. Он побледнел, покраснел. Она с интересом ждала, что Филл сделает, на что он способен. Но он, притушив в глазах, опасный огонь потребовал, чтобы в таком случае, неустойку оплатила Джой.

– Заплачу.

Оказывается, можно за что-то уважать и такого человека? Как всё здесь... непросто. Анализировала Она свои чувства, посылая Филлу на прощанье воздушный поцелуй. Не станет Она провожать его! Сам пришёл - сам и уйдёт. Ай, да Джой! Хозяйка ей нравилась всё больше и больше.

Ник проснулся среди ночи. Как будто, кто-то толкнул его - вставай. Рядом раскинула своё роскошное тело Александрин. Надо выпить. Ника передёрнуло от мерзкого чувства неуважения к самому себе. Неловко придерживая рукой костыль, он дотащился до кухонного сегмента. Вся его холостяцкая квартира-студия была поделена на функциональные сегменты: салон-прихожая, спальня, кухня. Только у туалета и ванны, спасибо дизайнеру, было отдельное, закрытое помещение. Самым большим и значимым "сегментом" была, конечно, спальня. На навесных открытых полках теснились разномастные бутылки. Коньяк или водка? Мама пила коньяк. Отец считал водку мужским напитком. Опрокинул стопку - и хорош. Не надо миндальничать, как с коньяком. Отец умел и любил выпить. Костылём Ник развернул к себе старинное "вольтеровское" кресло. Это кресло, гранёный стакан отца да любимую репродукцию матери перевёз он в свою квартиру-студию. Всё остальное продал вместе с домом, когда пришлось перевести маму в Сосны. Перламутровый свет полной луны освещал репродукцию. В полумраке картина казалась ещё более зловещей. Устрашающе простая по содержанию, она несла в себе какое-то тайное зло. Ребёнком Ник ужасно боялся картину. И как можно было любить этого Дюрера? Что она в ней такого находила? Всегда была она немного странная, его мама. Когда же вдруг, скоропостижно умер отец - здоровый крепкий мужчина - она совсем перестала принимать действительность. Ник платит огромные деньги этим бандитам в Соснах. Но, главное, ей там хорошо. Наверное. Кто может знать. В любую погоду, в любое время года мама устраивается на краю отвесом спускающегося к дюнам, берега и смотрит в бесконечное море. Рядом, над её головой - такие любимые сосны. О чём напоминает маме их аромат, шелест игл, порывы ветра? Может быть, она и этого не замечает, а, может быть, что-то отзывается во тьме её души. Ник сделал ещё глоток. Отец учил, что с водкой надо быть осторожным. Да мало чему ещё учил его отец! Он приехал тогда к родителям с Бекки. Девушкой -однокурсницей. Накануне свадьбы. Они - да, да - собирались пожениться. Он был так влюблён! Бессовестно, по щенячьи восторженно! Не видел никого и ничего вокруг. Для родителей это оказалось огромным сюрпризом. Ник не удосужился их предупредить, о чём-то рассказать "до того". Но они ничем не выдали своего удивления. Приняли непутёвого сыночка и его подружку радушно. Отец был мужественно галантен, и не отпустил ни одной из своих любимых шуточек. Мама из всех сил старалась быть милой со смущающейся, поминутно красневшей девушкой. Развлекала её светской беседой, показывала дом, палисадник. Превзошла себя. Как констатировал после отец. Но это в первый и последний раз. Предупредил он Ника. На ещё один такой подвиг мать не способна. Так что в следующий раз - и не надейся. О каком следующем разе ты говоришь? Ник вспомнил охватившее его благородное негодование и, что поделаешь, улыбнулся. Не доведут тебя девки до добра, парень. Махнул рукой отец. Нет, скажи, скажи, что ты имеешь ввиду! Не отставал уже порядком подвыпивший Ник. Что-что? Ты скажи - лучше быть лысым, или - глупым? Вот то-то. Не знаешь. Лучше быть глупым. Лысину замечают сразу. А что ты дурак - поди, пойми. Чему только ни пытался научить его отец, от чего предостеречь. Ник покрутил в пальцах пустой стакан. Поставил на пол. Возвращаться в постель к Адександрин совершенно не хотелось. Разбудил Ника шум, аромат свежего кофе, яичницы с беконом. Александрин уже встала и, расхаживая в одном только кокетливом передничке - надо же, с собой принесла! Мысленно выругался Ник - наводила порядок в его студии. Огромное, почти сто метровое, лишённое перегородок помещение позволяло следить за всеми перемещениями соблазнительницы. Александрин почувствовала взгляд Ника - Мужик же он! Что поделаешь! От стойки кухонного бара засеменила к нему на высоченных каблуках домашних туфелек. Туфельки, тоже, были подобраны со смыслом - без задников, украшенные помпонами в цвет пышному банту передника. Как и бант, ничего не прикрывающий, а лишь привлекающий внимание к аппетитным округлостям, туфельки помогали, как бы случайно покачиваться, балансировать при ходьбе, демонстрировать стройную красоту, зовущих бёдер. Александрин - знает, что делает. не промах.

– Вставай, соня!

Она ластилась устроиться у Ника на коленях.

– Нет, не сейчас!

Грубо, иначе не совладать с собой, прогнал он Александрин.

Не хватало, чтобы он снова сорвался. Как ночью. Воспоминание о том, что и как они с Александрин выделывали этой ночью на его огромной кровати-тахте заставило Ника зажмуриться и сжать кулаки. Как он мог себе такое позволить!

– Не торопись, Котик, я - сейчас.

Александрин неправильно поняла его. Нет, она всё правильно поняла! Только он не должен хотеть этого!

– Никаких - сейчас. Я голоден.

Презирая себя за это, но понимая, что иначе Александрин не успокоится и не отстанет, Ник оттолкнул её. Толчок был слишком сильным для девушки на таких высоких, неустойчивых каблуках. Потеряв равновесие, Александрин упала, проехавшись голой попой по полированным доскам паркета.

– Я не хотел

Ник не мог выбраться из глубокого мягкого кресла.

– Прости меня, дорогая.

Ник не смог удержаться - захохотал. Это было последней каплей! Такого унижения, комизма своей позы - голая, на полу с торчащими вверх ногами в дурацких помпонах - даже Александрин вынести не смогла. А кто бы смог!