Мертвая петля

— То есть, минутку, ты намеренно искал ту, которая сможет зачать от тебя? — смысл его слов дошёл до меня не сразу, но как только это случилось, я почувствовала себя так, будто меня ударили по голове чем-то тяжёлым.

Ошарашенный взгляд янтарных глаз был встречен твёрдым и холодным взглядом, который всё говорил без слов. Господи боже. Эдвард изначально выбрал Ханну не потому что она понравилась ему, а потому что у него были на неё планы. Но зачем?!

— Новый мир строится на жертвах. Ты не понимаешь, Белла, ты ещё слишком молода, чтобы осмыслить это.

Эдвард отмахнулся от меня, как он назойливой школьницы, которая пристаёт к нему с глупыми вопросами. После его слов я вновь почувствовала накрывающую меня волну страха. О чём он говорит? Какой ещё новый мир?

— Я не понимаю, что ты затеял, Эдвард, но ты уверен в том, что эта хорошая идея? — возможно, если я сделаю вид, что пытаюсь помочь ему, он даст более развёрнутый ответ.

Каллен клюнул на это, хотя, видимо, для манерности, помолчал несколько мгновений, напряжённо вглядываясь в мои глаза, словно хотел найти в них что-то. Не знаю, удачным ли был поиск, но, тем не менее, вампир заговорил:

— Мы, вампиры, вынуждены жить в страхе быть разоблачёнными. Раньше на нас охотились целыми городами, чтобы сжечь, сейчас же нам приходится совершать бесконечное количество переездов. Ради чего? Ради того, чтобы люди оставались в неведении. Мы — венец природы, самые быстрые и сильные хищники на земле, прячемся, словно подвальные крысы. Такой жизни ты для себя хочешь, Белла? Скажи! — его яростное требование прогремело в тишине, заставляя меня вздрогнуть.

Кажется, я запуталась ещё сильнее, чем до этого. Чего он хочет? Мирового господства? Никогда не замечала за Эдвардом жажду власти.

— Я… я не знаю, — мой голос прозвучал неуверенно и тихо, что разозлило вампира ещё сильнее.

Он метнулся ко мне, вжимая мою спину в подлокотник дивана, пока его тонкие пальцы болезненно удерживали мой подбородок, вынуждая меня не отводить взгляд. Моё тело напряглось, мышцы окаменели. Я могла бы оттолкнуть его, и тогда бы его тело приземлилось в коридоре… Но я ничего не сделала, лишь замерла, напряжённо вглядываясь в перекошенное злобой лицо. Его монстр снова здесь. Что он хочет увидеть в моих глазах? Зачем так пристально вглядывается в них?

— Нет-нет, я не мог ошибиться, только не с тобой, Изабелла. Твой монстр — это идеальное воплощение венца природы. Когда ты выпускаешь его на свободу, ты совершенна. Я вижу его в твоих глазах. Ты должна быть рядом со мной. Вместе мы сможем построить новый мир. Никто не сможет помешать нам, никто, ни люди, ни вампиры, — его рычащий голос звучал прямо около моего уха, отчего предательские мурашки врассыпную бросились по моему позвоночнику.

В этот момент мне действительно стало страшно. Я всегда знала, что Эдвард сошёл с ума, но никто не мог предположить, как далеко зашло его безумие. Оказалось, что вырвавшийся на свободу монстр, который пьёт человеческую кровь, обращает людей, соблазняет школьниц и похищает их — это не так уж плохо, по сравнению с тем, что этот ублюдок задумал теперь.

Какую тактику мне стоит избрать? Попытаться убедить его в том, что он сошёл с ума? Нет, определённо нет, это плохая идея. На кону стоит жизнь Ханны и моей матери, мне бы вовсе не хотелось, чтобы Каллен психанул и убил Рене. Беременность Томпсон совсем не вписывалась в мою предыдущую стратегию. Я совершенно ничего не знала о вынашивании ребёнка от вампира, поэтому, если я убью Эдварда, есть большая вероятность того, что Ханна либо потеряет ребенка, либо они оба, что вероятнее всего, погибнут — вряд ли я успею довезти девушку до Роттердама. Хотя, попробовать можно, от Копенгагена до Амстердама всего два часа на самолете. Но что если Томпсон откажется ехать со мной? Из-за смерти Эдварда у неё могут случиться преждевременные роды, что я тогда буду делать? Я понятия не имею, как принимать обычные роды, а вампирские и подавно. Нет, мне определённо нужно было подумать и узнать больше информации о её новом состоянии, чтобы решиться на что-то радикальное.

Больше всего меня угнетало то, что я не могла дать знать об этом Джасперу или кому-то из Калленов. Вообще никому, ни одной живой душе. Разве что отважиться и позвонить Дьярви, требуя его выдать мне всю информацию о полукровках и их вынашивании? Можно было попробовать, правда, не сейчас.

Должно быть, Каллен принял моё молчание как знак покорности и согласия, поэтому отстранился, позволяя мне принять более удобное положение.

— Как я должна помочь тебе? — я старалась расположить его к себе, поэтому пыталась сделать так, чтобы мой голос не дрожал от страха.

— Я знал, что не ошибся в тебе, обезьянка, — он повернулся ко мне, криво улыбнувшись и погладив меня по щеке ладонью.

Мне стоило больших усилий, чтобы не отстраниться и не ударить его. Мама, это всё ради тебя. Нужно почаще думать об этом.

— Скажи, как мне помочь тебе, и я помогу, — мой голос звучал проникновеннее и увереннее, чем до этого, хорошая работа. Кто знал, что в неуклюжей и стеснительной Белле Свон умирает актриса.

Хорошо, что «будущий владыка мира» не может читать мои мысли, иначе у меня не было бы никаких шансов на то, чтобы спасти из сложившейся ситуации хоть кого-то, включая себя.

— Для начала нам нужно, чтобы ребёнок родился целым и невредимым. Я не смогу принять роды один, думаю, ты поможешь мне, — увидев замешательство на моём лице, вампир успокаивающим движением погладил меня по спине, — я расскажу тебе всё, что ты должна знать, не волнуйся.

Не волнуйся? Хах, будто мне предлагают принимать вампирские роды каждый день.

— А что насчёт Ханны?

Этот вопрос волновал меня больше всего, поэтому я решилась, наконец, задать его. Ни один мускул на лице Каллена даже не дёрнулся при упоминании о матери его будущего ребёнка.

— Посмотрим по обстоятельствам, — отчеканил мужчина, бросив взгляд на настенные часы, висевшие над телевизором, а затем поднялся с дивана, удаляясь в сторону кухни.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, пытаясь унять дрожь, которая внезапно охватила моё тело. Я совсем не ожидала, что он ответит именно так. Что значит, посмотрим по обстоятельствам?

— Она выживет после родов?

Эдвард остановился возле холодильника, распахнул его и достал непрозрачный пакет, к которому можно было присоединить трубки, чтобы сделать капельницу.

— Нет, — ответил вампир, сосредоточенно прикручивая трубки к пакету, гремя выдвижными ящиками кухонного гарнитура в поисках иглы.

От его ответа мне стало дурно. Нет. Она не выживет после родов, и он был в этом уверен на сто процентов. Я прижалась плечом к арочному косяку, ведущему из небольшой кухни-столовой в коридор.

— Ты обратишь её?

Каллен даже не взглянул на меня, проходя мимо с пакетом в руках. Ответил он лишь тогда, когда мы бесшумно зашли в спальню.

— Посмотрим по обстоятельствам.