Мертвая петля

Его слова рассмешили меня, и я впервые за день засмеялась, позволяя себе немного выпустить эмоции, отчего напряжение внутри меня слегка ослабло.

— Мне всего лишь полтора года, — развела я руками, с кривой улыбкой на губах наблюдая за тем, как тёмные брови вампира удивлённо приподнимаются.

— Ведёшь себя так, словно ты уже не новорожденная, — должно быть, его слова можно было считать за комплимент.

— Вероятно, мне повезло с самоконтролем, — я нервно рассмеялась, прекрасно понимая, что это ложь. Да, пожалуй, мой самоконтроль был лучше, чем у многих новорожденных, но дело было не в моих способностях, а в вампирах, которые контролировали меня. Разве я могла подставить всю семью, устроив кровавую охоту? Как бы я смотрела им в глаза после этого?

Эндрю заметил замешательство на моём лице, поэтому, пристегнув ремень и расслабленно откинувшись на спинку сидения, насмешливо произнёс:

— У тебя такой хороший самоконтроль, что другим вампирам постоянно приходилось кусать тебя, чтобы ты вела себя должным образом?

Чёрт, должно быть, ему было интересно узнать про мои шрамы. Я немного напряглась, но попыталась скрыть это, принимая такую же позу, как и он.

— Нет, я просто много тренируюсь, — прозвучало это не очень уверенно, зато правдиво.

Эндрю замолчал на несколько секунд, а затем из его груди вырвался смех, который разнёсся по салону приятными перезвонами. Никогда бы не подумала, что он смеётся таким высоким голосом.

— Вегетарианцы тренируются, чтобы ловить животных? Мне говорили, что вы странные, но я не думал, что до такой степени, — с трудом выдавил вампир сквозь смех.

Я скрипнула зубами, нахмурив брови. Должно быть, про вегетарианцев рассказывают байки и подобные шутки. До этого ещё никто не смеялся над моей диетой, поэтому я почувствовала себя неловко.

— Да дело вовсе не в этом… — невнятно пробормотала я, а затем махнула на брюнета рукой, так как он продолжил заливаться смехом.

Самолёт взлетел. Наш полёт составит два часа. Два часа до встречи с Эдвардом. Неприятное чувство страха окутало меня, а жизнь вокруг словно остановилась. Эндрю что-то говорил мне сквозь смех, люди вокруг негромко переговаривались, где-то неподалёку шумел двигатель. Всего лишь три часа назад я ещё сидела во дворе дома Калленов, пытаясь подвинуть свой щит хоть на сантиметр. Сейчас я могла бы ехать в пекарню. Джаспер уже наверняка понял, что я сбежала, но прочитал ли он мою записку?

Оставшуюся часть полёта я была не настроена на разговоры, поэтому вскоре каждый из нас занялся своими делами. Я пыталась наметить ближайший план действий. Я должна приехать, узнать, жива ли Ханна. Если нет, то я убиваю Эдварда и возвращаюсь назад. Если да, то я всё равно вынуждена убить Эдварда и увезти девушку с собой в Роттердам. Всё так просто, правда? Но у меня было отвратительное предчувствие.

Самолёт приземлился в Копенгагене, не опоздав ни на минуту. Эндрю был спокоен, я же, наоборот, нервничала. В столице Дании было намного прохладнее, чем в Роттердаме. Всё вокруг покрывал пушистый слой снега. Я поёжилась, понимая, что одета слегка не по погоде. Моему сопровождающему, очевидно, было наплевать на погоду — он даже не потрудился застегнуть короткое осеннее пальто, под которым не было ничего, кроме тонкой молодёжной футболки.

Пока Эндрю второй раз за день вёл меня к выходу из аэропорта, я захотела задать ему вопрос, но юный вампир опередил меня:

— И где этот твой Эдвард? Понятия не имею, как он выглядит, но я должен передать тебя ему.

Мы замерли перед бесчисленным количеством машин и толпой снующих людей, спешивших взять такси. На город опускались сумерки, небо было серовато-белым и тусклым из-за хлопьев снега. Кое-где уже горели фонари, поэтому казалось, что всё вокруг слегка светится, словно в сказке. В страшной сказке, где клыкастый принц ждёт свою наречённую, чтобы прикончить её.

Я слишком погрузилась в собственные мысли, поэтому не заметила, как Каллен нашёл нас сам. Его бронзовые кудри блестели от снега и электрического освещения, лицо казалось ещё более бледным, а губы — слишком яркими от мороза. Он был одет в коричневую дублёнку с оторочкой из меха по воротнику. Мне было непривычно видеть вампира в подобной обстановке, поэтому я застыла, не решаясь произнести ни слова от страха, сковавшего меня, и… восхищения. Мороз ему к лицу, как и эта дублёнка.

— Эдвард? — первым решил заговорить Эндрю, бросив короткий взгляд на моё застывшее лицо.

— А ты, должно быть, Эндрю? Рад знакомству! — Каллен сверкнул белоснежной улыбкой, пожимая вампиру руку, словно они были старыми приятелями.

Оба мужчины обратили свои взгляды на меня, явно ожидая какой-то реакции с моей стороны, но я молчала, глядя куда-то перед собой. Меня охватило ощущение безнадёжности, словно Эндрю привёл меня на эшафот, а Эдвард был моим палачом. Телепат понимающе улыбнулся мне, а затем неожиданно накинул мне на плечи что-то тяжёлое и тёплое.

— Здесь холодно, мы не должны привлекать внимание, — вскользь пояснил он мне, легко беря меня под локоть, заставляя сделать шаг в его сторону, отстраняясь от брюнета.

Он накинул на меня огромную длинную чёрную шубу. У меня никогда не было шубы. Я осматривала блестящую тёмную шерсть непонимающим взглядом, выпав из разговора, в который даже не включалась. Очнулась я лишь тогда, когда Каллен повёл меня в сторону стоящих машин. Завертев головой, я успела увидеть спину удаляющегося Эндрю и огонёк его сигареты.

Понимая, что сейчас останусь с этим монстром наедине, я почувствовала очередной приступ паники. Эдвард привёл нас к черному «Вольво», распахнув для меня дверь. Я испуганно замерла, остановившись перед машиной в огромной нелепой шубе, осыпаемая снегом, одинокая и беззащитная.

— Не можешь избавиться от старых предпочтений? — неожиданно спросила я, понимая, что мой бывший жених, должно быть, издевается надо мной.

В Форксе он ездил на такой же машине, разница была лишь в том, что раньше цвет был серебристый.

— Не могу, поэтому ты здесь, — на губах Эдварда появилась улыбка, от которой всё внутри меня похолодело.

Коротко кивнув, я всё-таки села на пассажирское сидение. Каллен закрыл за мной дверь, а затем оказался рядом со мной, заводя мотор и глядя в зеркало, чтобы выехать с парковки.

Несмотря на то, что я была в этой глупой шубе, меня трясло. От холода, от страха, от отвращения. Он не должен видеть, как мне страшно, но я не могла ничего с собой поделать. Несколько минут мы ехали молча, я пыталась абстрагироваться от него и успокоиться, глядя в окно, не цепляясь взглядом ни за что конкретное. Снег, приятные домики с коричневыми острыми крышами, мост через замёрзшую реку, красивые огни, люди. Куда мы едем?

— Ты действительно собирался убить мою мать? — мой голос прозвучал хрипло и глухо.