Мертвее не бывает

Мое сердце громко забилось. Я подняла фотоаппарат, сняла крышку с объектива и сделала еще несколько снимков.

Эшлин отошла в сторону, но свет остался на том же месте. Даже немного приблизился.

— Прости, Эшлин, — сказала я ночному воздуху. Я больше не думала о ней. Мне нужно было избавиться от Лидии, пока она не совершила то же самое с кем-нибудь еще.

— Лидия! — закричала я в направлении света. — Прекрати вести себя как трусиха и выходи!

Я достала книгу и открыла ее на одной из страниц, где были закладки. Пока я просматривала заклинание, мои руки дрожали. Нужно ли мне сначала обездвижить ее, а потом перенести в другое измерение? Или сразу перенести в другое измерение? Заклинание обездвиживания было короче. Значит, больше шансов на то, чтобы дойти до конца.

Я начала читать его вслух.

— Извини, — прервал меня голос Лидии. — А что ты делаешь?

Я стала читать громче.

Лидия выбила книгу у меня из рук.

Я опустилась на колени, чтобы поднять ее, и Лидия возникла перед самым моим лицом.

— Я задала тебе вопрос. Что ты делаешь тут среди ночи?

— Я знаю, что ты совершила, — сказала я. Закладки выпали из книги, поэтому я начала лихорадочно ее листать. Первым мне на глаза попалось заклинание перемещения духа в «переходное измерение», и я сжала книгу мертвой хваткой.

Лидия заглянула мне через плечо.

— Что это значит? Переходное измерение? Из которого не выбраться? Ты хоть понимаешь, как это звучит?

— Это звучит потрясающе, — сказала я и начала читать.

— Нет, — произнесла Лидия с отвращением. Как ей только хватало наглости? — Это звучит так, как будто речь идет о лимбе. О серой бездне. Ты хочешь навеки отправить меня в серую бездну? — Она еще раз попыталась выбить книгу у меня из рук, но ее пальцы прошли насквозь.

Прямо сейчас она была слаба. Я перестала читать и посмотрела на нее. Я не могла упустить возможность сказать ей все, что я о ней думаю.

— Ты сама сделала выбор, — сказала я. — Ты убила Эшлин.

У Лидии округлились глаза.

— Кто такая Эшлин?

— Вот только этого не надо!

— Нет, серьезно. Кто такая Эшлин? — Она осмотрелась по сторонам. — Убийца где-то здесь?

О. Господи. Боже.

— Ты уже умерла, Лидия, — напомнила ей я. — И если ты ее не убивала, то кто это сделал? И почему у нее твои желтые розы?

— Какие желтые розы? — спросила она. В ее голосе слышался страх. — Алексис, я не хочу ни в какое переходное измерение, из которого не выбраться. Я никого не убивала…

Мне было плевать — так сильно, как никому другому за всю историю человечества.

Я опустила взгляд на страницу и открыла рот, чтобы прочитать заклинание. Больше ей было меня не отвлечь.

И тут…

Раздался смех.

Он шел кругами, так же, как и тогда, в поле. Я оказалась внутри воронки смерча, состоявшего из отрицательной энергии. Я чувствовала, как она касается моей кожи, словно крыльями тысячи отвратительных бабочек.

Книга вылетела у меня из рук.

И взорвалась в воздухе.

Я закричала, не в силах сдержаться, и закрыла уши ладонями. Потом в панике побежала наугад, чувствуя, как фотоаппарат ударяется о мое тело. Вдруг я врезалась бедром в дерево и почувствовала, как что-то треснуло. Тогда я повернула и побежала в другую сторону.

Но смех все равно преследовал меня, обхватывал так же крепко, как паук, заматывающий жертву в паутину.

Если бы я только могла найти выход… вернуться к машине…

Но мой разум трепыхался, словно птица со сломанным крылом. Я не могла сосредоточиться на том, чтобы найти деревья с отметками. Я забегала все дальше и дальше в лес, понимая, что если не замерзну до смерти и не упаду с обрыва, то сойду с ума от смеха, звучащего в моих ушах.

Внезапно я почувствовала, что проношусь сквозь волну ледяного воздуха.

Когда она осталась позади, смех прекратился.

Я плюхнулась на землю, слыша свое собственное дыхание так же громко, как если бы это был рев поезда. Подняв глаза, я увидела Лидию, стоявшую в метре от меня.

Она смотрела на меня, поджав губы.

— За что?.. — Мне пришлось вдохнуть, чтобы продолжить говорить. — За что, Лидия?

У меня больше не было сил сдерживать слезы, и я начала всхлипывать.

Сложно было представить себе большее проявление слабости. Я ожидала, что Лидия попытается ранить меня еще сильнее. Что будет мучить меня. Загонять все дальше в лес.

Но она этого не сделала.

Прошло несколько минут. Лидия никуда не уходила и ничего не говорила.

Просто стояла и смотрела на меня.

Наконец я поднялась на дрожащие ноги.

— Я оставлю тебя в покое. Не буду отправлять тебя в бездну. Клянусь. Только, пожалуйста, не причиняй вред людям. Пожалуйста, Лидия.

Не говоря ни слова, она отвернулась и пошла прочь. Ее тело становилось прозрачнее и прозрачнее.

— Пожалуйста! — крикнула я. У меня не оставалось сил на гордость. — Я стану на колени и буду умолять тебя, если хочешь. Можешь забрать меня, убить меня — что угодно, только…

Она ушла.

Я достала телефон из кармана и застонала. Когда я врезалась в дерево, экран моего мобильного раскололся — вот почему я слышала треск.

Я вдохнула холодный воздух, и он обжег мне горло и легкие.

Я заблудилась. Я не знала, как вернуться к машине.

Жизнь несправедлива, я знаю. Но это было просто смешно.

Вдруг я услышала громкий хруст и подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, что прямо на меня падает огромная ветка. Я бросилась в сторону и, оказавшись у дерева, прижалась к нему, как испуганный ребенок к маминой ноге.

Тяжелая ветка стукнулась о землю. Когда улеглась пыль и в воздухе перестали крутиться сорвавшиеся листья, я сделала шаг назад… и увидела белую отметку на стволе дерева передо мной.

Я бы взорвалась от облегчения, если бы во мне оставалось хоть что-то целое, что могло бы взорваться. А так я просто двинулась к следующему дереву с отметкой, а потом к следующему, постепенно приближаясь к машине в печальной лесной тишине.

15

— Милая, ты в школу опоздаешь, сказал папа, заглядывая в мою комнату следующим утром.

Я крепче закрыла глаза и натянула одеяло до подбородка.

— Вообще-то уже семь пятнадцать.