Мертвое море

– Чушь! Не пытайтесь меня обмануть, сэр. Вы узнаете, насколько я бываю непримирима, когда дело касается искажения фактов. Вы допустили халатность. Халатность, унесшую жизни вашего экипажа. Вполне возможно, что вы и ваш адвокат...
– она посмотрела на Кушинга, - состряпали некий план, чтобы уйти от рук правосудия, но перед лицом Бога вы виновны.

– Мне... э... нездоровилось в тот день.

– Скорее, вы были пьяны.

Боже, как мило,– подумал Джордж. Старушка думает, что он - капитан ее корабля, и считает его ответственным за катастрофу.

– Я сдамся на милость суда, когда мы вернемся назад, - сказал Джордж.

– Вы непременно должны это сделать.

Она снова погрузилась в молчание и стала тихо напевать что-то себе под нос. Джордж задумался, выходила ли она вообще из своего состояния тихого помешательства. Если нет, то будет тяжело иметь с этим дело постоянно.

– Я помню, что был ясный день, - снова начала тетушка Эльза.
– Очень хороший день, и Ричард... где Ричард? Вы видели его, капитан?

– Я... я думаю, он на палубе.

– Конечно, на палубе. Как я сказала, был очень ясный день, и ночь после него была ясной и звездной. Нигде вы не увидите столько звезд, как в море. Это чудесно. Потом тот туман... тот ужасный туман. Вы застряли в нем из-за водорослей, длинных водорослей. Хммм. Интересно, он уже рассеялся? Когда рассеется туман, капитан?

– Со дня на день, мэм.

Джордж с Кушингом подошли к Гослингу проверить его. Глаза у того были открыты, но, казалось, он заблудился в царстве грез сильнее, чем Тетушка Эльза. Увидев Джорджа, он схватил его за руку и часто заморгал, словно пытаясь сдержать слезы.

– Как ты себя чувствуешь, - спросил его Джордж.

– Дерьмово...
– ответил Гослинг.

– Пожалуйста, скажите своим матросам, чтобы они не сквернословили, - пожаловалась Тетушка Эльза.

Вернулась Элизабет и принесла еще кофе. Гослинг выпил немного. Он был ужасно слаб, и тяжело было видеть его таким. Он всегда отличался крепким здоровьем, всегда был полным жизни. Всегда в строю. И видеть его в таком беспомощном состоянии было нелегко. Он произносил несколько слов и отключался, снова приходил в себя и качал головой.

– Мне немного осталось, Джордж, - сказал он.

– Чушь. Ты встанешь на ноги.

– Встану на ноги? Нет. Мне крышка, и я знаю это. Его веки, затрепетав, сомкнулись, потом снова открылись.
– Я просто хочу спать. И больше ничего. Не смотри так. Не все так плохо. Та женщина... не эта чокнутая старуха... а другая. Она может знать, где выход.

Кушинг покачал головой.

– Говорит, что не знает.

– И ты в это веришь?

– Ну...

– Чушь. Она знает больше, чем говорит. Заставьте ее рассказать. Заставьте ее рассказать.
– Он судорожно сглотнул.
– Если кто-нибудь из вас, парни... вернется. У меня... у меня дочь в Провиденсе. Навестите ее. И расскажите, что случилось с ее стариком. Расскажите ей.

Гослинг впал в спячку и больше не просыпался. Он не умер, но по взгляду Кушинга Джордж понял, что осталось ему недолго.

– Я очень хотела бы помочь вашему другу, - сказала Элизабет. Кушинг слабо улыбнулся ей в ответ.

– Весенние вечеринки всегда самые лучшие, - сказала Тетушка Эльза.
– Особенно на Бермудах. Вечеринки в саду, под пальмами. О, это так чудесно. Морской воздух и солнце. Много фруктов и прохладительных напитков. Ансамбль с барабаном из бензиновой бочки...

– Я нашла твою лодку, - сказала Элизабет.

– Мою лодку? О, в детстве у меня на Кейп-Коде был прекрасный маленький ялик, - сказала Тетушка Эльза.
– Помнишь его? Белый, с синей как океан полосой вокруг корпуса. Мы раньше рыбачили на нем. Только не помню, что мы ловили... а ты помнишь?

Кушинг посмотрел удивленно.

– Вы выходили наружу?

– Только чтобы забрать лодку. Она плавала у самой кормы, - объяснила Элизабет.
– Немного порвана, но, кажется, в хорошей форме. Она наполнена воздухом, верно? Я видела здесь и другие лодки вроде нее. Чаще всего пустые.

Лодки, наполненные воздухом? Вздор!
– воскликнула Тетушка Эльза.
– Если что-то здесь и наполнено воздухом, то определенно не лодки.

– Что ж, по крайней мере, у нас есть плот, если потребуется, - сказал Джордж.

Элизабет пристально посмотрела на него.

– Хорошо.

Джордж почти почувствовал исходящую от нее панику. Мысль о том, что они могут уплыть и бросить ее с ее чокнутой тетушкой пугала ее.

– Что ж, - сказала она, - все равно мы пока никуда не собираемся.

– Я хотела бы отправиться во Францию, - заявила Тетушка Эльза.

– Может быть, летом, - пообещала Элизабет.

– Да, я слышал, летом там красиво, - сказал Джордж.

Кушинг посмотрел на него, подавив улыбку.

– Не обращайте внимания, капитан, - сказала Тетушка Эльза.
– Франция вам не по пути.

– Пожалуйста, тетушка, - сказала Элизабет.
– Пейте кофе, пока не остыл.

Эльза постучала тростью по столу.

– И вы думали, что в наши дни кто-то изобретет оливки не фаршированные пиментой (острый мексиканский перец - прим. пер.)? Я многого прошу? Я действительно многого прошу? Оливки без пименты? Мой муж отказывается от мартини с оливкой, фаршированной пиментой. Разве можно его винить за это? Скажите честно?

– Тетушка заговаривается, - сказала Элизабет себе под нос.

Джордж кивнул.

– Ничего страшного, мы....

– Я слышала, что ты сказала, дитя мое. Я думала, ты лучше воспитана. И что подумала бы твоя мать? Что сказала бы, если б увидела, как ты одета?

Кушинг помог Элизабет приготовить завтрак, который состоял из консервированных фруктов и сухих злаков. Хотя еще были овсянка и бекон. И Кушинг сделал омлет из яичного порошка, который нашел в армейских сухпайках. Нехитрая пища, но после столь долгого плаванья на плоту, когда они не видели ничего кроме крекеров и черствого хлеба, это было настоящее лакомство.