Мертвое море

Кушинг видел, что этот монстр делает с Джорджем. Возможно, все видели это. Видели, как эта жуткая тварь высасывает из него разум. Но Кушинг не стал ждать, когда она закончит. Он взмахнул топором и обрушил ей на голову, разрубив те сине-черные извивающиеся щупальца и раскроив череп. Топор аккуратно выполнил работу... но в момент удара сверкнула вспышка, и Кушинг рухнул на пол без чувств. Топор остался торчать в голове твари. Та издала душераздирающий крик, сквозящий чистой яростью и болью. Он походил на визг автомобильного стартера или скрежет металла по точильному камню... резкий, пронзительный, оглушающий.

Все отшатнулись от бьющейся в агонии твари. Из расколотого черепа хлестал зеленый сок вместе с какой-то коричневатой слизью. Топор по-прежнему торчал в нем, раскаленная рукоятка дымилась. Сакс замешкался, и одна из щупалец - это были не руки, как таковые, а именно щупальца - метнулось в его сторону и схватило за ногу. Он с криком упал на пол. Щупальце прожгло ему штаны до самого колена.

Джордж всадил в голову твари еще три пули, забрызгав переборки слизью и зеленой дымящейся кровью. Тварь корчилась, визжала и извивалась так, словно не имела костей... как слизняк или пиявка. Она умирала, умирала с какофоническим криком, в котором смешались ярость, буйство и абсолютное безумие. Этот визг эхом разнесся по обшитому сталью помещению и свалил нескольких нападавших на пол, заставив исторгать рвоту под натиском звуковой атаки.

Десять минут спустя остался лишь смрад. Выжившие стояли и смотрели на останки Полларда и труп твари. Мертвая, она была такая же уродливая, как и при жизни. Ее плоть все еще дымилась. Быстро распадалась, превращаясь в жидкость. Покрывшиеся желтой пленкой глаза провалились в череп, который, казалось, размягчался и распадался на куски. Вокруг него лужей растеклась зеленая кровь, туловище скрипело и потрескивало, конечности отпадали, щупальца свернулись клубком, словно мертвые змеи. Все в ней шипело и пузырилось.

Будь у нее душа, решили они, она была бы черной, как раковая опухоль.

– Поллард, - продолжал причитать Менхаус.
– О, господи, посмотрите на него... вот, дерьмо.

Ни у кого не нашлось, что сказать. Поллард был мертв. Его смерть была хоть и быстрой, но ужасной.

– Я пошлю ему цветы, - съязвил Сакс с присущим ему "состраданием".

Менхаус зло посмотрел на него.

– Как ты можешь... какой же ты урод, Сакс. Конченый урод.

– Я когда-то это отрицал?

Ладони у Кушинга сильно обгорели.

– Когда я ударил ее топором... господи, я словно разрубил провод под напряжением. Меня даже сбило с ног. Должно быть... эта тварь обладала зарядом, как электрический угорь.

Колено у Сакса тоже обгорело, но не так сильно.

– Уродливый членосос, - ругнулся он.
– Похож на матушку Фабрини. И пахнет так же.

– Да пошел ты...

– Смотрите, - воскликнул Джордж.
– Смотрите сюда...

Все остальные словно онемели после произошедшего. Элизабет заботливо перевязывала Кушингу руки. Казалось, никого особенно не интересовало то, что видел Джордж, и, тем не менее, они посмотрели, с привычным уже настороженным выражением лиц.

Вся задняя часть туловища твари дрожала и подергивалась. Тренога из змеиных конечностей подрагивала. Раздался влажный, хлюпающий звук, и под тварью расползлась серо-зеленая студенистая лужа, в которой застряли какие-то пузыри размером с софтбольные мячи.

– Что... что за черт?
– воскликнул Менхаус.
– Эти штуки похожи на...

Но никто не смог подобрать удачного сравнения. Все пузыри были соединены тканевой сеткой. Только это были не пузыри, а мешочки или мембраны из прозрачной, розовой кожи, и внутри каждой...

– О, господи, - взвизгнул Менхаус.
– Беременная, она была беременная, беременная...

Так и есть. Мешочки с зародышами. Десяток овальных мешочков с сероватыми, испещренными синими венками зародышами. И самое страшное, эти зародыши не погибли. Они корчились и извивались, их крошечные неоформившиеся конечности шевелились и подрагивали.

Сакс поднялся на ноги и, хромая, подошел ближе.

– Гадкие мелкие ублюдки, - произнес он.

Схватив багор, он устроил резню. Он рвал мешочки и давил содержимое. Элизабет, застонав от отвращения, отвернулась, остальные тоже. Сакс не успокоился, пока не закончил, он давил их, как маленький мальчишка дождевых червей. Один из зародышей выскользнул из мешочка и мерзко извивался.

Сакс наступил на него.

Джордж непроизвольно содрогнулся от звука... как будто раздавили зрелый, сочный персик.

– Вот вам и высший разум, мать его, - победно воскликнул Сакс.

21

– Оно было разумным, - сказал Кушинг пять минут спустя.
– Это существо... оно было разумным. А мы убили его. Убили его потомство.

– Мы защищались, - сказал Менхаус, все еще содрогаясь от вида извивающихся неземных зародышей. А что мы могли сделать?

– Ничего.
– Кушинг покачал головой. - Вообще ничего.

– Если хочешь пожалеть эту тварь, Кушинг, взгляни на Полларда, - сказал Сакс.
– Взгляни как следует.

Менхаус стиснул зубы.

– Я просто говорю, что оно было разумным. Вот и все, - подчеркнул Кушинг.

– Мне тоже не нравилась идея убивать это существо, - сказал Джордж. Как и всем нам, думаю. Но оно было не очень-то дружелюбным. Его лицо... Господи, никогда не видел столько абсолютной ненависти. Эти глаза могли бы прожечь бетон.

– Нам нужно возвращаться, - сказала Элизабет.

Сакс проигнорировал ее.

– Мы видели корабль этой твари. Его часть, торчащую из водорослей... он был похож на летающую тарелку. Менхаус, конечно же, принял его за "ховеркрафт".

Фабрини усмехнулся себе под нос. Но этот смешок прозвучал безрадостно.

– Чушь, - сказал Менхаус.
– Я сказал, что он похож на "ховеркрафт". Вот и все.

Элизабет, казалось, весь этот спор был не интересен.