Мертвое наследие
Шрифт:
Лишь иногда особенно громкие споры Зайцев ненадолго касались моего сознания, пребывающего сейчас в полубреду. В эти моменты сквозь саднящую боль в груди и подкатывающую тошноту до меня доносились обрывки их фраз, и чаще всего это была ругань.
— А я тебе говорю, что медлить нельзя! Если проторчим здесь хотя бы до полудня, то попросту не успеем!
— Зеф говорит, он совсем плох. А на ходу он его не залатает. Не говоря уже об этой… На ней вообще живого места нет.
— Да и хрен с ней! Кто она нам? Командир,
— Шуст, ты за словами-то следи.
— А что я? Разве неправду сказал? Ещё раз говорю, бросаем всё лишнее и выдвигаемся к Песчаной черепахе. Там сможем перевести дух и пополнить запасы воды, которую кто-то забыл взять!
— Я тащил твоего брата!
— А я твой мешок! И я думал, что там вода и припасы!
— Сам же говоришь, — буркнул Колтун, словно извиняясь. — До Черепахи день пути, будем там к вечеру.
— Вон начало подъёма, до него не больше 3-х лиг.
— Думаешь, успеем?
— Должны.
— Сивый, ну хоть ты скажи рыжему, пусть бросит мешок.
— Да что ты заладил? Хочу и тащу. Это не мешает мне меняться с тобой сменами.
— Да ты же на ногах еле стоишь. Скоро сам свалишься, и тогда что? Нам ещё и тебя тащить?! Тогда точно все здесь сдохнем!
— Я справлюсь!
— Там засада.
— Сколько их.
— Много, шансов у нас нет. Тем более без Мазая.
— Зеф, как у него дела?
— Лучше. Но нужен привал.
— И что нам делать? Они явно нас ждут. Ну или кого другого, кто вернётся с искомым из Мёртвого города.
— Сраные шакалы! Решили забрать у нас то, что не смогли заполучить сами?
— Ожидаемо, если честно. Но у нас выбора всё равно нет. К тому же, не считая обгорелой волшебницы, разве мы что-то там нашли?
— Об этом лучше знает Мазай. Колтун, ты что делаешь? Зачем роешь песок?
— Хрен я что им отдам! Лучше здесь прикопаю…
— Да тише вы, кажется, командир очнулся.
Я с превеликим трудом разлепил глаза, борясь с желанием снова провалиться в благостное забытье. Там не было этой боли и пакостного самочувствия. Ощущение было из разряда тех, когда по пьяни поучаствовал в серьёзной драке, проиграл и был избит. И на утро твоё тело страдает и от ушибов, и от похмелья, и даже от упавшей самооценки. Страшно хотелось пить, о чём я и попытался сообщить.
— Пх…ть, — я даже свой голос не узнал, но знающий своё дело лекарь поднёс небольшой мягкий бурдюк с водой к моему рту.
Сделав несколько глотков, я попытался оглядеть пространство, но в голове тут же зашумело и поплыло. Всё говорило о том, что в сознание я пришёл слишком рано, а от того — ненадолго.
— «Скажи им, чтобы оставались в пустыне», — Бес в отличие от меня так не страдал. — « Слёзы защитят нас. Главное, пусть не отходят далеко.»
О
каких слезах идёт речь, я понял не сразу. Но Бес услужливо подкинул образ тех странных застывших янтарных капель.— Слушайте… Печаль не тронет. Даже ночью. Верьте мне.
На это я потратил последние силы и вырубился вновь, так и не узнав, насколько убедителен я был.
— Озеро! Не дальше двух лиг отсюда. Небольшое, но воды достаточно.
— А тебе не показалось?
— Нет, дошёл до самой кромки. Да оно прям на древнем тракте.
— Воды у нас действительно нет, совсем. Но ты помнишь, что говорил Шен? Пить такую нельзя, иначе сойдём с ума.
— Но мы пережили ночь! Может и вода более не опасна?
— Не знаю…
— В конце концов можно проверить на ком-то одном. Всё лучше, чем помирать всем…
— И как мы определим, кто это будет?
— Ну можно попробовать вон, на ней.
— А как мы поймём, всё ли у неё в порядке с головой, ежели она до сих пор без сознания?
— И то верно. Ладно, давайте дойдём до озера, там решим…
— Шуст, ты как? Ничего не замечаешь необычного?
— Да ты **#*#**! Всё со мной в порядке!
— А по роже не скажешь… Весь покраснел и дрожишь.
— Я бы на тебя посмотрел, если бы ты отравы выпил и ждал, подействует или нет!
— Жребий честный был…
— Сколько уже прошло?
— Достаточно. Думаю, если не подействовало, даже когда солнце село, то уже и не случится ничего. Вот только на разведку больше не ходи. Мне кажется, гадость эта никуда не делась, просто она не работает, пока мы недалеко от Мазая.
— Ладно, хрен с вами, налейте и мне. Нет сил больше терпеть.
— Ну как знаешь, Колтун. Держи…
— На воротах стражи раза в четыре больше, чем когда мы покидали город. Всех выворачивают чуть ли не наизнанку.
— Думаешь, нас встречают?
— Не исключено. К тому же у нас столько раненых, вопросы в любом случае будут. Нужно обходить город, попробуем через западные.
— **#*#**, это ещё один день. У меня уже сил нет.
— Не ссы, Колтун, я сам пойду.
— Да куда ты пойдёшь? У тебя ноги трясутся. Кожа кости обтянула. Ты, Хорки, был дрищом, так хоть жилистым, а сейчас на скелета похож. Лежи уже, дотащим как-нибудь. Ты главное мой мешок держи, а я уж вас обоих волочь буду.
— Да это ж не мешок, а целый баул.
— А ты всё равно держи.
— Смотрите, телега порожняя идёт. Дунвест, ты хоть и грязный, а всё одно вид не такой разбойный имеешь. Иди договорись…
По-настоящему очнулся я уже на мягкой кровати, под головой ощущая перьевую подушку. На этот раз сознание не торопилось покидать меня вновь, и я даже вдоволь успел насмотреться на причудливый орнамент полукруглого и белёного потолка. Его я, к слову, уже видел ранее, в резиденции Ерины в Новой надежде. Добрались, значит.