Мертвый лед

– Да.

– Когда я буду кормить на тебе ardeur, я буду питаться от каждой гиены, которая с тобой как-то метафизически связана. Уверен, что хочешь этого?

– Не уверен, но я видел тебя с веркрысами Рафаэля. Они очень и очень преданы тебе, но по-прежнему верны ему. Ты не отняла их у него. Ты сотрудничаешь с ним, и его сила возрастает.

– Крыса не является моим внутренним зверем, в отличии от гиены.

– Думаешь, из-за этого все может быть по-другому?
– спросил он.

– Просто говорю, что это возможно. Но не знаю наверняка и не хочу, чтобы ты откупорил бутылку, а затем выяснил, что шампанское стоит дороже, чем ты рассчитывал.

Он улыбнулся.

– Мне нравится метафора, но вообще-то я не люблю ни шампанское, ни сухое вино. Люблю что-нибудь послаще, без горечи.

– Я тоже не люблю ни шампанское, ни сухое вино. Черт, я вообще вина не люблю. Пью их только потому, что Жан-Клод может через меня попробовать их вкус, а он скучает по хорошему вину.

– Так ты винишь меня в том, что Химера заставил пережить Натаниэля.

Я кивнула.

– А я избегал тебя, потому что боялся, что ты можешь поступить так же, как пытается эта сука из Арлекина.

– Не знала, что Джейн доставляет тебе проблемы. Нужно было прийти к нам и рассказать об этом.

– Прийти к тебе и Жан-Клоду и признаться в том, что я как король не могу справиться с одним мастером вампиров, призывающей гиен? Нет уж. Короли не показывают свою слабость перед другими королями, Анита, если хотят сохранить корону.

– Тогда не позволяй глупости Ашера заставить тебя сделать то, о чем ты потом будешь сожалеть, - сказала я.

– Я здесь не с позиции слабости, Анита. Я здесь потому, что среди волков, леопардов, львов, крыс и всех остальных гаденышей пока недостаточно новых бойцов, чтобы с уверенностью победить меня.

Я старалась сохранить ничего не выражающее выражение лица, но знала, что мой пульс ускорился, и сердцебиение наверняка выдало меня ему.

– Неужели вы думали, что я не замечу то, что вы делаете?
– он сел и прорычал мне в лицо. – Я Обей своего клана! Ашер не настолько вскружил мне голову, чтобы я перестал присматривать за всеми вами ублюдками.

Его гиена вспыхнула над ним и перекинулась на мою кожу, и от этой силы у меня перехватило дыхание.

Он склонился ближе.

– Скажи мне честно, Анита, почувствуй ты такую большую силу от кого-то другого, он бы уже был в твоей постели?

– Ты и так в моей постели. Возможно. Но тебе нравятся мужчины, а я не один из них.

– Ardeur способен заставить кого-то отбросить свои предпочтения и просто возжелать тебя или Жан-Клода. Ты же знаешь.

– Да уж, но, когда ты применяешь силу, чтобы переспать с тем, кто тебя не хочет – это изнасилование, и ни один из нас этого не хочет.

Жар его зверя исчез, словно свечу задули. Он откинулся на спину в гнезде из простыней и просто смотрел на меня. Он казался удивленным.

– Ты веришь в это, действительно веришь.

– Действительно верю. Почему это так удивляет тебя?

– Ашер рассказывал мне, что они с Жан-Клодом творили при дворе Бель Морт. В том числе об изнасилованиях, и Ашер скучает кое по чему из этого.

– Жан-Клод нет, - сказала я.

– Он так говорит тебе.

– Спроси его сам, ты достаточно силен, чтобы почувствовать его ложь, - мы уставились друг на друга и между нами не было никакого сексуального напряжения. И я произнесла вслух: - Вот, вот поэтому я и не рассматривала тебя как сексуального партнера.

Он нахмурился и неопределенно взмахнул рукой.

– Почему поэтому?

– Ни ты, ни я на самом деле не увлечены друг другом. Настолько мы не во вкусе друг друга.

В его взгляде был и цинизм, и усталость. Он по-прежнему выглядел молодым и привлекательным в стиле "только что проснулся", но еще и утратившим вкус к жизни, словно он уже все видел и все попробовал, а я была такой наивной.

– Анита, о, Анита, из-за тебя я чувствую себя старым.

– Я либо старше тебя, либо мы ровесники.

– По годам - возможно, но что касается опыта...
– он покачал головой.

– Вероятно, я видела вещи похуже, чем ты. Я же коп, помнишь?

– Но отчего-то в эмоциональном плане ты не похожа на них. Твой взгляд на любовь и секс такой незрелый, что это...
– он вздохнул, покачал головой и наконец продолжил: - отрезвляет, словно с тобой вообще не позаигрываешь. От тебя веет обязательствами и обещаниями, которые ты намерена исполнить.

Я пожала плечами.

– Стараюсь сдерживать обещания. Думаю, так все должны делать.

Нарцисс улыбнулся, но во взгляде все еще остались циничность и настороженность.

– Преследуя свои цели, я лживый ублюдок.

– Не смей лгать ни мне, ни Жан-Клоду, ни кому-то еще, кто мне важен.

– И что если я солгу?

Я просто посмотрела на него.

– Этот взгляд... Такой опасный.

– Такой же опасный, как сердечный приступ, - сказала я.

Он улыбнулся и закрыл глаза, чтобы я не видела, как он размышляет над чем-то. А затем обратил на меня взгляд своих карих глаз, который соответствовал улыбке.

– Так ты готова сыграть в "я покажу свое, а ты мне свое"?

Не знаю, что бы я ответила, но дверь вдруг открылась и вошел Жан-Клод, на нем был такой же темно-синий халат, как и его глаза.

– Ма petite, Нарцисс, вижу, вы еще не передрались, значит дела обстоят лучше, чем я боялся.

– О, мне не нравится бить девчонок, а вот мальчиков... всегда рад отшлепать маленьких плохих мальчишек, - сказал Нарцисс, перекатившись на спину и приняв более развратный вид, чем был, пока мы были наедине.
– Хочешь снова побыть моим маленьким плохим мальчиком, Жан-Клод?

– Завязывай, Нарцисс, - велела я.
– Пока Жан-Клод не вошел в комнату, ты вел себя как разумный человек. Не возвращайся к этой нездоровой сексуальности.

Он обратил свою сексуальную, хищную улыбку на меня.

– Считаешь меня сексуальным? Правда?

Он изогнулся под одеялом, потягиваясь, словно кот, кошки правда не настолько знают свои сильные стороны. Они не пытаются притягивать взгляды к их паху, виляя бедрами, словно на сцене "Запретного плода".

– Я никогда не утверждал, что ты не умеешь двигаться, Нарцисс, - напомнил Жан-Клод, подойдя ближе, чтобы взять меня за руку, и глядя на мужчину в постели.