Мертвый лед
Шрифт:
– Ну, так и есть, - сказала я.
– Да, это так, - отозвался Никки. Державшись более непринужденно, почти все напряжение драки его отпустило.
Я стояла напротив него, глядя на маленькую капельку крови в углу его рта.
– Он на самом деле тебя ударил, или его кровь попала на твое лицо?
Он облизнул угол рта:
– Моя.
Я улыбнулась.
– Как только он пролил кровь, все было кончено.
Никки развел руками, словно говоря: "Конечно".
– Ты переломал мои чертовы ребра, - сказал Домино сиплым от крови и повреждений носа голосом.
– Ты кашляешь кровью,
– Ему нужна неотложка?
– спросила я.
– Ему нужен врач, не неотложка, если конечно он не хочет струсить и поспорить.
– Пошел ты, - ответил Домино, снова закашлялся кровью, затем наклонился, что причинило боль.
– Полагаю, никакой неотложки, - сказала я.
– Ему нужно в госпиталь, - вмешалась Сюзанна.
– А тебе нужны наручники, - она посмотрела на Зебровски.
Тот широко развел руками и сказал:
– От того, что он проиграл бой, он не перестал быть зачинщиком, ударившим первым.
– Это безумие, - ответила она.
– Нет, это правда, - подтвердила я.
– Ты не собираешься назвать меня задирой?
– спросил Никки.
– Нет.
Про себя я, возможно, назвала бы его львом, что для непосвященных означало бы то же самое.
Вергиены поломают тебя быстрее всех, покалечат, так что бой может закончиться раньше, но верльвы быстрее тебя убьют, и они более склоны к тестостероновым войнам между собой. С другими видами оборотней они старались сдерживаться. Львы нашего старого прайда так себя не вели, и я узнала о культурных различиях только из разговоров с Микой о других проблемных прайдах страны. А еще я видела, как Никки дерется с другими. Он не начинал первым, потому что знал, что я бы этого не одобрила, но без сомнения всегда заканчивал.
– Ты злишься на меня?
– спросил он
Я подумала и покачала головой.
– Нет.
Он улыбнулся.
– Означает ли это, что победителю достается девушка?
– Не дави.
Он улыбнулся шире, что вынудило его снова коснуться языком пореза в углу рта, показывая насколько глубоким он был, это означало, что улыбка причиняла ему боль, пусть и незначительную.
– Я все еще собираюсь погрузить прах в ручей, а затем мы сможем отвезти Домино к врачу.
– Я могу сам опустить пепел в воду, - предложил Мэнни.
– А ты позаботься о своем парне.
Я покачала головой.
– Я закончу дело, и мы остановимся по пути, чтобы сбросить остальную часть останков в реку, потому что я все еще на работе.
– Не думаешь же ты, что он будет ждать медицинской помощи, пока ты делаешь все это, - сказала Сюзанна, прижав Домино чуть ближе, защищая.
– Если он хочет, чтобы ты отвезла его в госпиталь или в Цирк Проклятых, я не возражаю.
– Он избил меня, а ты его поощряешь, - ответил он, кашляя уже меньше.
Я опустилась на одно колено перед ним.
– Не Никки начал эту драку, а ты. Ты пролил первую кровь, и ты это сделал тогда, когда вы должны были быть на страже, как мои телохранители, так что ты не просто не уделил внимание моей защите, ты еще и отвлек Никки от работы. Если бы что-то случилось, пока вы двое дрались, мне бы пришлось разбираться с этим самой, без вашей помощи, потому что ты позволил чему-то
лишить себя самообладания. Ты позволил себе наплевать на свою работу.– Небеса помогают всему, что происходит у тебя с твоей работой, - ответил он.
– Я закончила, ты закончил, мы закончили.
В его глазах появилась тревога.
– Что ты имеешь в виду?
– Мне кажется я была предельно ясна, Домино, - я встала.
– Анита, не делай этого.
– Ты один жалуешься, что я не настолько серьезна с тобой, как с Никки, что у меня не хватает на тебя времени и внимания, что ж, ты прав. Тебя слишком много, а меня недостаточно, так что если тебе не нравится то, как я к тебе отношусь, тогда давай закончим. Теперь ты свободен найти того, кто будет считать тебя жертвой, а не тем, кто развязал драку, оказавшись чертовски слабым для победы.
– Я проиграл в драке. И я слаб.
– Ты знал отлично, что решил драться с Никки. Ты тренируешься с ним, Домино. Ты видел его спарринги. Черт возьми, ты сам был с ним в спарринге. Ты знал, что произойдет в тот момент, как нанес первый удар, и это ли не делает тебя слабым и глупым?
– Анита, как ты можешь говорить так, - спросила Сюзанна возмущено, но я закончила с разговорами об этом.
Я начала пробираться по склону, который рано или поздно приведет меня к ручью. Никки шагнул вслед за мной.
– На случай, если тебе понадобится телохранитель где-то там, - сказал он практически бесстрастным голосом.
Я улыбнулась, взяла контейнер с прахом зомби в правую руку и предложила ему свою левую.
– Что если нам понадобятся наши стволы?
– спросил он.
– Я рискну.
– Как твой телохранитель, я должен отказаться.
– Тебе решать, - сказала я.
Он улыбнулся и сжал мою ладонь. Костяшки его рук были ободраны и немного кровоточили. Возможно, это побеспокоило бы Сюзанну, но не меня. Мы шли через кладбище: я, покрытая кровью Домино, и Никки, потрепанный в драке с ним, - и мне было спокойно. Я чувствовала облегчение от того, что с Домино было покончено, одним тигром меньше, еще много их осталось.
Глава 37
Домино пытался избавиться от одежды, когда мы вышли из ручья. Сюзанну, казалось, смутила его просьба помочь ему снять кобуру и футболку. Она взглянула на меня.
– Он бредит.
– Нет, просто не хочет порвать свою кожаную кобуру, когда перекинется, - пояснила я. Я сжала ладонь Никки, а затем опустилась рядом с Домино в траву на колени, чтобы помочь ему снять кобуру, что держала оба его пистолета и запасные обоймы.
Сюзанна все еще придерживала его, пока я помогала стянуть его окровавленную рубашку. Он вздрогнул, значит это было по-настоящему больно.
– Футболка все равно испорчена, пусть рвется, - сказал Никки, нависая над нами.
– Отвали от него!
– велела Сюзанна.
– Нет, он прав. Футболкой я могу пожертвовать, - сказал Домино таким гнусавым голосом, как бывает, когда с носом глубокая и основательная задница.
– В смысле пожертвовать?
– спросила она.
Я помогла натянуть футболку назад, стараясь не задевать ребра.
– Он перекинется, и это поможет исцелить некоторые травмы.
– Перекинется в кого?
– спросила она, но позволила ему откинуться назад, не дрогнув.