Мерзавец и Маргарита

– Антон – подросток, и он ведет себя вполне нормально. Я был гораздо более проблемным, - Макс, как всегда, бесит меня своей терпеливостью.

Макс. Уж сколько лет, хоть по документам мы носим совсем другие имена, он для меня именно Макс.

А я – его Марго. Уже далеко не юная, а тридцатичетырехлетняя, замужняя жительница Рейкьявика, воспитывающая несносного сына.

– Может, к психологу его отведем?

– Да дай ты ему перебеситься, - смеется муж. – А лучше привыкни, он будет таким лет до семнадцати: наглым, вечно недовольным и угрюмым. Мальчик растет.

Растет, да. И больше не позволяет целовать себя у школы, а заставляет высаживать за квартал. Чтобы не заметили, как «крутого парня» подвозит мать.

– Марго, если он доставляет тебе беспокойство, я поговорю с Антоном, - Макс наклоняется над столиком, и шепчет – чтобы только я слышала. – Он будет как шелковый! Сын, не сын, но нервы трепать тебе я не позволю.

– Оставь, - отмахиваюсь, бросив взгляд в окно.

Антон, поймав мой взгляд, привычно улыбнулся, как было до жуткого переходного возраста, когда я была центром его вселенной, но после тычка одноклассника, рассмеявшегося над «любовью к мамочке» нахмурился, и уставился на меня уже обвиняюще.

Да, это просто переходный возраст.

Любой ребенок бы переживал, зная, что он приемный, а такой чувствительный мальчик, как наш Антон – подавно.

– Тебе стоит лишь попросить, - кивает Макс, приподнимая бровь, а я медленно прикрываю глаза, привычно соглашаясь с ним.

Мне стоит лишь попросить, но просить я не стану. Пусть сын треплет мне нервы, пусть познает границы дозволенного, и получает от меня подзатыльники за особо нахальные выходки – это жизнь. Главное, чтобы он счастливым вырос, и забыл то недолгое время, проведенное с родной матерью и ее сожителем, которые…

… которые просто нелюди.

– Марго! – раздается выкрик на русском, который редко можно услышать в Рейкъявике в этот сезон, и я вздрагиваю. – Марго, смотри какой колоритный викинг!

– Расслабься, - Макс шепчет одними губами, и накрывает мою ладонь своей. – Это не тебе. Туристы, милая, успокойся.

Дрожащими руками приподнимаю чашку остывшего чая, и отпиваю.

За прошедшие десять лет я почти оправилась. Почти справилась со своим прошлым, примирилась, но иногда я становлюсь прежней Марго – той, которая целый год после побега могла заснуть только после приема снотворного, потому что боялась, что за Максом придут, и убьют.

А следующий год я боялась, что нас найдет уголовный розыск, Интерпол, ФБР, МИ-6 или агенты МОССАД. Неважно, какая именно разведка, но в моем воспаленном мозгу постоянно крутилась мысль, что Макса разыскивают, и со дня на день схватят.

И я ежечасно умоляла мужа снова податься в бега, менять место жительства постоянно, а лучше уйти жить в лес. Или в горы. На необитаемый остров. Куда угодно, лишь бы от людей подальше.

И в один из тех безумных дней наша с Максом машина заглохла в плохом районе, и мы встретили Антона – малыша в грязном тряпье, который сидел на балконе в жуткий холод совсем один. И про побег я забыла.

Я ведь так хотела ребенка!

Но как же теперь быть…

– Макс, - понимаю, что дальше тянуть нельзя, ведь совсем скоро станет заметно, - я давно хотела тебе сказать, но не знала как…

Замолкаю, и прикладываю ладонь к пока еще плоскому животу, сама не веря, что получилось. Спустя десять лет получилось, наконец! Но как это воспримет Антон?

– Милая, - Макс хмурится, - нельзя так делать! Что за драматичные паузы? Признавайся, изменила мне?

– Дурак, - смеюсь над идиотской шуткой. – Нет, я всего лишь беременна. Тринадцатая неделя. Прости, я не говорила тебе – уверена была, что ничего не получится, или что врачи заставят аборт сделать, но… Макс, да не бледней ты так! Я утром была в клинике, и все в порядке, честно!

Хм, на самом деле, это ложь.

Физически я почти восстановилась, но меня честно предупредили, что роды могут усилить депрессию, которая в самые неподходящие моменты сваливает меня с ног. Взрыв гормонов для меня опасен, но ведь есть лекарства, и есть Макс…

… который улыбается так счастливо, хоть и побледнел, как мел.

– На следующий прием я с тобой пойду… любимая, это точно? У нас будет еще один ребенок? – не может поверить муж.

Я и сама не верила. Смирилась ведь, что не заслуживаю привести в этот мир человека, и когда уже перестала хотеть – получила подарок от судьбы.

– Точно, - довольно отвечаю мужу, и качаю головой, чтобы и не думал устраивать сцену счастья на виду у всех посетителей кафе, и на глазах у сына.

Антон как раз зашел в «Алладин» вместе с одноклассниками, с которыми отсел за дальний столик, делая вид, что он взрослый и самостоятельный.

Может, психолог – это как раз то, что нужно нашему сыну? Ему ведь нелегко будет узнать, что у него появится брат, или сестра. Не поверит, что его – приемного мы будем любить также, как и родного.

Я бы не поверила.

– А кто у нас? – жадно спрашивает Макс. – Девочка или мальчик? Нужно ведь имя выбрать. Ты уже думала над этим?

– Пол мы только через месяц сможем узнать, еще слишком рано. А имя мы выберем вместе, - ворую из чашки мужа кусочек лимона, пропитанный черным чаем, и вгрызаюсь в кисло-сладкую мякоть. – Я бы девочку хотела, а ты?

– А мне без разницы, - прозаично, но честно, и в духе Максима. – Главное, чтобы здоровым родился. И вырос счастливым.

– Так и будет, - шепчу мужу, глядя ему в глаза. Его убеждаю, или себя, или и правда в этот мир я вижу картину будущего, но я уверена в своих словах: - И Антон, и тот малыш, что пока не родился – они вырастут прекрасными людьми, и будут счастливы. А значит, и мы будем счастливы.

… Я была права. Так оно и вышло.