Месма
Шрифт:
И только над входом в сторожевой вагончик уютно горел ночной фонарь, хоть как-то рассеивая окружающий кромешный мрак. Подойдя к ступенькам, Влад постучал. В ответ из вагончика раз дался короткий выкрик:
– Открыто!..
Влад толкнул дверь и вошел. Внутри вагончика было тепло и уютно.
Сторож, одетый в старую, но чистую клетчатую рубаху, сидел за столом и выжидающе смотрел на дверь. Его седые волосы стояли торчком на круглой голове, морщинистое лицо при виде ночного гостя расплылось в доброй улыбке.
– Добрый вечер, - поздоровался Влад.
–
– Влад…
– Присаживайся к столу, Влад…
Макар Петрович повернулся на стуле к маленькому холодильнику, открыл дверцу и выставил на стол банку маринованных огурцов, заранее открытую банку килек в томате, пару сырков «Дружба» и батон свежего белого хлеба. Влад мгновенно понял, что именно за всем этим последует, и сразу же запротестовал:
– Макар Петрович… спасибо, конечно, только не за этим ведь я здесь. Мне надо скорее в подвал попасть. Вы, помнится, хороший фонарь мне обещали!
– Да ты погоди, погоди, мил человек! – горячо воскликнул сторож, доставая початую «Столичную» и два маленьких граненых стакана. – Ты садись лучше – поснедаем немного! Ты меня уважил, а теперь я тебя уважу! И не думай – я тут напиваться не собираюсь, я ведь на работе! Да и тебе пить много не следует, дело у тебя непростое. А это так – для сугреву! По сто грамм, и все, как на фронте у нас бывало… садись, садись, столбом-то не стой! У меня здесь чисто.
Влад присел к столу. Вообще-то подкрепиться перед копанием в подвале действительно не мешало, ибо обедал он давно, и пищу принимал в очень незатейливой харчевне – из тех, которые у них в студенческой среде характеризовали точным понятием «рыгаловка». А потому непритязательное угощение хлебосольного сторожа было отнюдь не лишним. Разве что водка… вряд ли она была уместна здесь и сейчас.
Но старик шустренько плеснул ему и себе в стаканчики действительно граммов по сто – и не более. Похоже, рука у него на такие действия была набита.
– Ну какой тут сугрев, Макар Петрович! – сказал Влад неодобрительно. – Смотрите, и так на улице по ночам аж двадцать три градуса! Впору квас холодный пить, а не водку.
– Да-а, - протянул старик, закупоривая бутылку и убирая ее. – Зной стоит таков, какого отродясь не упомню. А про Москву-то слыхал? Сообщают, там улицы гарью и дымом заволакивает, совсем дышать стало нечем! По всей области торфяники горят… А дождей-то нет как нет! Ну да ладно, Москва-матушка и не такие беды видала! И нынешнее лето переживет. Для сугрева не пойдет, тогда, стало быть для храбрости! Она тебе, милок, понадобится… Ну, будем здоровы!
Сторож и студент дружески чокнулись и выпили. Влад с удовольствием ощутил, как по телу начало растекаться приятное тепло.
– А что, - спросил Влад, с хрустом откусывая маринованный огурец, - у вас тут есть, кого можно ипугаться? Храбрость мне тут зачем? Я уже мальчик большой, темноты вроде как не боюсь.
– Не боишься? – одобрительно заметил старик, - Это хорошо! Вот только
прежде, чем ты в энтот подвал-то полезешь свои там письма или еще чего искать, я тебе, милок, кое-что поведать должен!– А! – усмехнулся Влад, у которого слегка повеселело на душе, - нечто вроде инструктажа…
– Как хошь, понимай, - отозвался сторож. – Но, как я понимаю, знать это тебе надо.
Он внимательно посмотрел на парня, тщательно при этом пережевывая закуску.
– И что же я должен знать?
– Место здесь нехорошее, парень… Прямо скажем, дурное место!
– Макар Петрович! – укоризненно заметил Влад. – Ну что вы… неужто попугать меня решили? Сейчас я услышу какую-нибудь страшилку, да? Знаете, лучше не надо, а то я удивлюсь, как это вы, человек бывалый и опытный, войну прошедший, и вдруг во всякие байки старушечьи верите…
– Ты, милок, к моим словам относиться волен как хочешь, - ответил Макар Петрович. – Считаешь байки – ну, пусть будут байки! Однако предупредить тебя я должен, чтобы, как ты сам давеча сказал, совесть была чиста! Так-то…
– Ну хорошо, - снисходительно отозвался Влад, - рассказывайте! Чем же так нехорошо это вполне заурядное место?
– Ну как сказать, - заметил старик. – Вообще дом этот, точнее, эта вот часть его, уже лет десять как пустует. Не чудно ли? Дом добротный, стены прочные. И столько времени стоял бесхозный…
– Ну, это неудивительно. Мало ли в городах наших бесхозных домов стоит, - ответил Влад. – Бесхозяйственность отдельных руководителей, отсутствие средств… Причин много.
– Не-е-т, тут дело в другом! – решительно возразил сторож. – Совсем в другом…
– И в чем же? – хмыкнул Влад.
– А в том, что все это время люди добрые это место стороной обходили. Трудно сказать, почему. Неуютно здесь, как-то стремно, в общем – нехорошо! Вот лето на дворе, жара стоит несусветная, а как во двор этот зайдешь – так холод прямо до костей пробирает! Откуда?.. Сам-то вот приходил сюда – не замечал?
– Да нет вроде, - ответил Влад, - а может, просто не обратил внимания.
– Может, и не обратил… Но это мелочи. А вообще тут частенько всякие заморочки случались за прошедшие десять лет…
– Это какие же? – спросил Влад.
– Да не буду говорить, все равно не поверишь, скажешь – спятил Макар на старости лет!
– Ну все-таки? Вы меня заинтриговали!
– Ну, например… - старик несколько смутился, - бывало так, что человек во дворик-то заходил, а потом возвращался из него, глядь – а уже два или три часа прошло! А он и был-то здесь ну от силы минут десять – пятнадцать. Как такое объяснить?
– Как объяснить? – улыбнулся Влад.
– А вот как: поддал мужик изрядно, забрел во дворик, да и соснул в кустиках часика два-три… Проспался, вышел на улицу и думает: мать честная, я же минут десять дремал-то! Ан, глядишь, три часа прошло! Вот вам самое простое объяснение.
– Что ж, сюда только пьяные заходят, что ли? – спросил сторож.
– Преимущественно, - улыбнулся студент. – Тихо, спокойно… Можно проспаться без помех.