Месть амазонки

Сестры кивнули, и совет плавно опустился на свои места. Не раз случалось, что излишняя поспешность заканчивалась трагически даже для членов совета. Охранницы не ведали жалости, а их клинки не знали промаха.

Усевшись на трон, сестры грациозно изогнулись и одновременно закинули ногу на ногу, обнажая точеные бедра. Обе королевы были действительно красивы. Пепельные волосы до плеч, длинные, красиво очерченные шеи, узкие плечи, высокие, упругие груди и осиные талии делали их мечтой любого ваятеля.

Стройные, изумительной формы ноги с крошечными ступнями были обуты в открытые сандалии со шнуровкой до колен. Короткие шелковые юбочки и золотые нагрудники не скрывали практически ничего, делая их юными. Наряды королев дополняли короткие синие плащи из бархата, заколотые на левом плече серебряными фибулами.

Аристократические черты лиц, густые пушистые ресницы, чувственные полные губы дополняли картину этого совершенства. Только глаза у них были разного цвета. Голубые у Надии и зеленые у Лидии. На этом различие между сестрами кончалось. Обе властные, жесткие, капризные, они были склонны к роскоши и чувственным наслаждениям, но при этом умели быть мудрыми и правили дружно.

При их правлении многие дела пошли на поправку, за что им прощалось многое. Не раз в истории королевства случалось, что королев сбрасывали с трона, решив, что их правление неугодно королевству. В этих случаях не спасали даже охранницы.

— Итак, мудрейшая, что произошло? Для чего потребовалось срочное собрание совета? — красивым грудным голосом спросила Лидия.

Все выжидательно посмотрели на жрицу.

— Сегодня родилась девочка. Но не просто младенец, а ребенок с разными глазами, хотя телом она очень слаба.

— Слаба? — переспросила Воительница. — Тогда какой с нее прок?

— Ты, как всегда, пряма и нетерпелива, как твой клинок, Волчица, — спокойно ответила старуха. — Имей терпение и научись слушать. С самой юности тебе так и не смогли привить этой добродетели.

Волчица выпрямилась, словно желая ответить, что-то резкое, но, наткнувшись на взгляд Верховной, промолчала.

— Такого не случалось уже много лет. Я помню вас всех сопливыми девчонками. Уже тогда я была стара. Но такое случилось второй раз за мою жизнь. Этот ребенок отмечен печатью богини. Но закон есть закон. Решать должен совет.

— Какого решения ты ждешь от нас? — вступила в разговор Старшая Мать.

— Отдайте ее мне, — тихо сказала старуха. — Чем-то этот ребенок должен отличаться от остальных, и я хочу понять, что это.

— Отдать тебе? Но кто будет кормить его? Или по твоему желанию жрицы начнут доиться, как коровы? — непочтительно расхохоталась Волчица.

— Ты всегда была дурой, — спокойно ответила Верховная.

— Старуха, ты слишком многое себе позволяешь! — подскочила Воительница и тут же опустилась в кресло, почувствовав острие клинка охранницы на своей шее.

— Дура, — презрительно повторила Верховная. — Неужели ты думаешь, что меня можно напугать? Чем? Смертью? Я прожила достаточно долго, чтобы не бояться ее. Мне нечего терять в этом мире. Но я могу отомстить. Даже при твоей тупости, ты не можешь не знать о проклятии Верховной, сказанном перед смертью. Оно всегда сбывается. Хочешь проверить? Запомни, если я умру не своей смертью, проклята будешь ты.

— Но почему? — содрогнулась Волчица. Ей совсем не хотелось окончить свою жизнь на острове прокаженных или в помойной яме. — За свою жизнь ты могла нажить немало врагов, но ты выбрала меня!

— Потому что ты самая тупая и злобная из всех членов совета. Но с этой минуты ты будешь вынуждена сама охранять меня. Я сказала свое слово, ты его слышала.

Лицо Волчицы перекосилось от злости. Медленно поднявшись, она поклонилась королевам и вышла из зала, бросив через плечо:

— Пусть забирает.

Дверь закрылась, и Старшая Мать весело расхохоталась:

— Ай да Верховная! В первый раз вижу Волчицу такой испуганной.

Криво усмехнувшись, Верховная посмотрела на сестер.

— Что поделать? С дурами только так и управляться.

— Ну не такая уж она и дура, если стала вождем воинов.

— Кроме войны, она ничего не знает и не хочет знать. А ведь помимо глупого махания мечем есть еще и политика. Иногда хороший шпион в нужном месте стоит целого войска.

— Опять ты за свое, Верховная, — поморщились сестры. — Мы много лет жили в своем мире и обходились без них. Почему теперь ты так настаиваешь на этом?

— Все просто. Время не стоит на месте. Вы не раз заглядывали в мой волшебный шар и знаете, что в мире есть много всего, что могло бы пригодиться нам.

— Ты упряма, Верховная. Но что может нам угрожать? Войны мы не боимся. Каждая амазонка стоит двух, а то и трех самцов.

— Это в открытом бою. Но наши девы бьются по старинке, не зная многого из того, что известно в остальном мире. Соседние государства растут, богатеют, торгуют, изучают ремесла, а мы стоим. Замерли, как в болоте.

— Верховная! Ты порицаешь то, что завещано богиней?

— Богиня не завещала жить в темноте, как кроты. — Верховная строго оглядела сестер. — Все, что может быть использовано на благо и процветание королевства амазонок, должно быть использовано. Разве в бою выбросить плохой клинок и подобрать хороший зазорно? Нет! То же самое и с остальным. Это клинки, которые нужно использовать против врагов.

— Ну, нашего сословия это не касается. Роды не изменишь даже наукой, — презрительно протянула Старшая Мать.

— Глупая корова! Великая Мать! Ну почему в совет входят такие дуры?! Услышь мольбу своей служанки, вразуми этих недалеких! — Голос Верховной прозвучал неожиданно звонко в тишине зала, и, словно в ответ, в сером небе раздался гром. Все пораженно уставились на Верховную.

— Похоже, твоя мольба услышана, старейшая, — осторожно произнесла Надия.

— Хорошо. Забирай девчонку. Определи, что ты считаешь необходимым, и передай список нам. На следующем совете мы попробуем решить, нужно это или нет, — добавила Лидия, и сестра согласно кивнула, подтверждая решение.

Старшая Мать, обиженно сопя, начала выбираться из кресла. Медленно встав, она поклонилась и покинула зал. Подождав, пока за ней закроется дверь, Лидия звонко рассмеялась.

— Она и правда похожа на толстую корову, — поддержала ее сестра, и обе залились чистым серебристым смехом.

— Вы недалеко от нее ушли, — оборвала их веселье Верховная. — Похотливые козы. Фигуры как у богинь, а ума как у этой. — Она небрежно кивнула вслед ушедшей.

Разом замолкнув, сестры посмотрели на жрицу.